В тишине ветер шуршал стеблями камыша, и еле слышно шлёпались о берег волны.

— Что? — Просипела Кира. Она судорожно взглянула в сторону Никиты, но тот продолжал сидеть и точить копьё. Даже глаз не поднял.

— Мы не обманем, не бойся. Честный договор, честная оплата. Может, еще доплатим за старательность. — Добавил второй.

Они подошли ближе, от их улыбок подташнивало.

— Соглашайся быстрее, — брюнет схватился за свой аппарат у себя между ног и пошевелил рукой в идиотском ритме. — А то я скоро взорвусь.

Кира в последний раз взглянула на Никиту, но тот никак не реагировал. Будто ничего не происходило.

Вот так просто.

Вот и вся их связь! Тонкая, душевная настройка. Единство. Ну да, ну да.

Тут, в одиночестве, они может и были друг другу кем-то, однако это всё выдумка, дым. В реальности вот цена их отношений — при нём Киру могут оскорблять, делать неприличные предложения, поступать с ней как угодно, а он и слова не скажет.

— Нет. — Еле выдавила Кира и отступила назад.

— Да не ломайся! — Второй подступил ещё быстрей. — Давай по-хорошему. Чего ты цену набиваешь?

А Никита так и сидел в стороне.

У Киры запершило в горле, а потом она схватила копьё и наставила брюнету в живот.

— Я сказала, нет. Отойдите.

Слёзы тут же радостно скопились в уголках глаз, но Кира их сморгнула. Не время расслабляться.

— Ты чего? Совсем берега попутала? — Второй мгновенно разозлился, демонстративно сжал кулаки. — Ты кому угрожаешь?

Брюнет тоже оскалился, медленно достал нож из-за пояса.

— Хочешь обслуживать нас бесплатно? — Зашипел.

— Одному я в живот копьё всадить успею. — Сказала Кира. Так спокойно, что сама себе поразилась. Словно в неё вселилась какая-то бесстрашная воительница. — Второй, может, меня и достанет, но вот первому не повезёт. Без медицины, без элементарных лекарств, без помощи медиков. Долго и мучительно умирать оттого, что кишки гниют… М-м-м. Как представлю, кровь леденеет. Кому же повезёт? Я клянусь, что успею. Понятно? А ну, отошли!

Они не сразу, но стали пятиться к берегу. Как и Кира. Сейчас ей почему-то не было страшно, ей было противно и очень одиноко. Вся радость, накопленная в последние дни, растворилась без следа. Воспоминания о крапинках в чужих тёплых глазах пропали.

Брюнет выругался, второй добавил:

— И откуда только вы такие берётесь? Ещё что-то строит из себя. Да тебя до конца жизни засадят за угрозу убийством такого, как я.

Кира кровожадно улыбнулась.

— Но не тут, верно?

Теперь они ограничивались лишь презрительными уничтожающими взглядами. Типа, что это за кусок уродливого тела, которая думает, что на неё кто-то позарится? Да они лучше с голодухи подохнут!

Неудачники! Они понятия не имели, что Кире всегда на подобные взгляды было наплевать. Ещё с детства иммунитет. Три месяца, проведённые в распределителе детского приёмника раз и навсегда открыли глаза на то, что другие о тебе говорят. Как они обсуждают твои внешние и внутренние данные, не стесняясь в выражениях, когда им ничего за это не будет. Так, будто ты предмет мебели и не слышишь.

Самое мягкое, что о ней говорили — “короткие ноги — цыплячьи мозги”.

Она пятилась достаточно долго, пока не решила, что отошла достаточно далеко. Никита, кажется, смотрел на неё, но Кире это уже было неинтересно. Только что он наглядно продемонстрировал, что произойдёт, когда они вернутся в цивилизацию. Любой сможет обидеть Киру, сможет обращаться с ней, как с последней швалью, а Никита это позволит. Он сам всего лишь тень да прислуга, чувак с рабским сознанием, и верно, готов делиться с господами даже собственной девушкой.

Конечно, сложно противостоять корпоративным деткам, привыкшим к вседозволенности, кто спорит. Но можно хотя бы не быть на их стороне! Трус, жалкий трус! А она уже было решила, что Никита стоит внимания.

Нет. Этого не будет.

Кира развернулась и убежала прочь, к своей тропинке. Несколько раз оглядывалась, но её никто не преследовал. Её трясло, слёзы текли по щекам и хотелось спрятаться от всего мира. Залезть в какую-нибудь щель и сидеть там, скорчившись, оплакивая свою несчастную судьбу.

Но жизнь уже научила Киру, что прятаться бесполезно. От этого только хуже. Никто не придёт, не поможет и не утешит. Наоборот, ты будешь фонить тоской и привлекать этим ещё больше несчастий. Нет, она сильней обстоятельств!

Поэтому Кира остановилась на берегу и стала думать. Нет, она не сбежит трусливо прочь. Она вдруг поняла, что на самом деле пырнула бы кого-нибудь из этих двоих в живот. Даже дрожь пробрала!

Стоит допустить вариант, что эти двое постараются её подкараулить и отомстить за отказ и за угрозы. Кира проверила нож, на месте. Если это произойдёт, она будет защищаться. Нужно быть осторожней. Хотя… нет, ничего они не станут делать. Побоятся.

В любом случае откладывать насущные дела из-за пары-тройки придурков она не собиралась! Поэтому Кира нашла глазами приметный ориентир, и пошла в глубину луж, в другую сторону, подальше от того места, где раньше они рыбачили с Никитой. Туда она больше ни ногой. Найдёт себе своё место, ещё лучше прежнего.

Ей хотелось сесть и плакать, и даже покричать, и что-нибудь пнуть, ударить, разбить, но она шла и искала подходящую лужу. Представляла по дороге, что она в оболочке, в вакууме, словно окружена светящейся плёнкой, и отсекла всю злобу, которая стремилась к ней присосаться извне, как чёрные щупальца. Теперь она сама по себе, наполняется силами своей души, своего света. И не позволит никому себя запачкать.

Никому!

Добравшись до больших луж, Кира стала ходить вдоль их берегов, исследуя дно. Но нет, тут сразу начиналась глубина. Даже если бы она рискнула зайти в эту воду, места для рыбалки недостаточно. И потом она застряла между двух огромных луж, между которыми вился лишь один узкий извилистый проход, и если идти дальше, то можно заблудиться. Холм, на который Кира ориентировалась почти слился с горизонтом. Дальше идти нельзя. Нужно возвращаться на берет, делать новый ориентир, который можно будет оставить уже здесь, у глубоких луж, и продолжать поиски.

Второй день без рыбы. Печально.

И надо бы поесть. Она забыла про завтрак, и теперь придётся искать еду по дороге в лагерь. Или не есть.

Нет, она будет есть. Она сохранит свои силы, своё здоровье и своё умение давать отпор!

Кира вернулась к берегу, внимательно смотря по сторонам. Людей не было. Эта волшебная троица испарилась. Чем бы они сейчас не занимались, к рыбалке это не имело ни малейшего отношения.

Сжимая копьё, она прошла через полосу камышей к зарослям, чтобы найти подходящую палку. Заодно набрала свежей воды, умылась. Заставила себя не сидеть, тупо смотря на течение ручья, а действовать дальше.