Четвертый этап. Дети проникаются любовью к природе, и эта любовь поддерживается чудесами мироздания, которое вознаграждает с такой великой щедростью, которая во много раз превосходит старания тех, кто помогал природе взращивать ее творения.

Уже в процессе работы между душой ребенка и живым существом, находящимся у него на попечении, возникает особое взаимодействие. Ребенок естественным образом приучается любить все проявления жизни: г-жа Лэттер сообщает нам, с каким интересом дети наблюдают за простыми земляными червями и за личинками, копающимися в навозе, и при этом совсем не чувствуют отвращения, которое мы, выросшие вдали от природы, испытываем к некоторым живым организмам. Исходя из этого, было бы чудесно развивать это чувство доверия к живым существам, ведь это есть особая форма любви и единения с вселенной.

Но больше всего любовь к природе воспитывается при выращивании живых организмов, так как они в ходе своего естественного развития отдают больше, чем получают, а их красота и разнообразие почти бесконечны. Когда ребенок посадил ирис, анютины глазки, розу, или гиацинт, или какой-либо плодоносящий куст, когда он поместил в землю семечко или луковицу и регулярно ее поливал, то распустившийся цветок и поспевший плод станут щедрым даром природы, богатым вознаграждением за не столь уж большие усилия. Природа не ведет счет затраченному труду, она скорее отвечает на теплоту и чуткую любовь садовода.

Это в корне отличается от того, как если бы ребенок пожинал материальные плоды своего труда в форме бездушных, единообразных предметов, которые подлежат потреблению, нежели дальнейшему преумножению.

Отличие между природными и промышленными продуктами, между божественными творениями и предметами, изготовленными человеком, – вот что должно родиться в сознании ребенка и закрепиться как точно установленный факт.

В то же время если растение должно приносить плод, то человек должен прилагать к этому свой труд.

Пятый этап. Ребенок следует естественному развитию человеческого рода. Если говорить вкратце, подобное воспитание приводит в гармонию эволюцию отдельной личности с эволюцией всего человечества. Благодаря земледелию человек перешел из естественного существования в искусственное: узнав, каким образом можно повысить плодородие почв, человек приобрел награду в виде цивилизации.

Этот же путь проходит и ребенок, которому предстоит стать цивилизованным человеком.

Такое понимание воспитательного влияния природы вполне может быть реализовано на практике. Ведь даже если школа не располагает большим участком земли или просторным внутренним двором для физических упражнений, то всегда можно найти несколько квадратных метров для небольшого огорода или местечко для разведения голубей. И этого уже будет достаточно для духовного развития. Даже горшка с цветком на подоконнике хватит для этой цели.

В первом римском доме ребенка у нас есть большой внутренний двор, в котором мы разбили сад, где детям разрешалось свободно бегать на свежем воздухе. Кроме того, у нас есть длинная полоска земли, по одной стороне которой посажены деревья, посередине проходит дорожка, разветвляющаяся в разные стороны, а по другой стороне – участок для выращивания растений. Участок разбит на грядки, по одной на каждого ребенка.

В то время как самые младшие воспитанники свободно бегают по дорожкам или отдыхают в тени деревьев, дети, у которых есть свои грядки (это дети старше четырех лет), сеют, пропалывают, поливают свои растения, осматривают ростки. Интересно отметить следующий факт: участок, отданный детям под грядки, расположен прямо под стеной жилого дома. Никто раньше не интересовался этим участком, поскольку это был тупик, и жильцы дома имели обыкновение выбрасывать из окон своих квартир всевозможный мусор, в результате чего наш садик был всегда загрязнен.

Но постепенно, без всяких проповедей с нашей стороны, а только из уважения к труду детей, мусор из окон выбрасывать перестали, – лишь матери с улыбкой выглядывали на улицу, любуясь драгоценными владениями своих малышей.

Отличие ручного труда от ручной гимнастики состоит в том, что цель последней заключается в тренировке мышц руки, тогда как ручной труд направлен на произведение определенного продукта, которым может стать как реальный полезный предмет, так и его имитация. Кроме того, гимнастика развивает отдельно взятую личность, в то время как труд способствует обогащению всего человечества в целом. Конечно же они связаны между собой, ведь если посмотреть на эту проблему шире, то лишь тот, кто укрепил мышцы своей руки, в состоянии произвести общественно полезный продукт.

После некоторых попыток я приняла решение, и, как мне кажется, мудрое, полностью отказаться от упражнений, предлагаемых Фребелем, поскольку плетение и шитье по картону не совсем подходят маленьким детям в силу физиологического состояния их органов зрения: еще слабо развита способность глаз к аккомодации, вследствие чего эти упражнения оказывают чрезмерную нагрузку на этот орган и в дальнейшем могут самым пагубным образом сказаться на развитии зрения малышей. Что до остальных, более мелких упражнений Фребеля, как, например, сворачивание бумаги, – они относятся в большей степени к ручной гимнастике, а не к труду.

Остается еще пластическое искусство – наиболее рациональное из всех фребелевских упражнений, – которое состоит в том, что ребенок учится лепить определенные предметы из глины.

Помня о системе свободы, принятой в наших школах, я не смогла согласиться с идеей заставлять детей что-либо копировать. В то же время, если бы я дала им волю лепить из глины все, что им заблагорассудится, мне бы не удалось подвести детей к созданию полезных вещей, и был бы утерян воспитательный момент по той простой причине, что пластическое искусство (и я к этому еще вернусь) является хорошим источником для изучения психических особенностей ребенка в его спонтанных проявлениях, но не материалом для воспитательной работы.

Поэтому в наших домах ребенка я решила ввести интересные упражнения, которые использует профессор Рандоне в основанной им Школе обучающего искусства. Эта школа появилась совместно с кружком под названием Giovinezza Gentile[47]. Школа и кружок преследуют одну цель – воспитать подрастающее поколение в духе почтения к окружающему их миру, научить с уважением относиться к вещам, зданиям и памятникам. Это и в самом деле немаловажная часть гражданского воспитания личности, особо приковавшая мое внимание в контексте домов ребенка. Ведь и основная задача моей школы состояла как раз в том, чтобы привить детям почтительное отношение к стенам зданий, к самим зданиям и к окружающей среде в целом.

Профессор Рандоне справедливо решил, что его школа не может базироваться на оторванных от жизни теоретических нравоучениях на тему гражданского долга и моральных обязательств, принимаемых детьми. Воспитание следует начинать с творческой деятельности, которая постепенно научит детей ценить, любить и впоследствии уважать окружающие предметы, а в особенности памятники искусства и здания, имеющие историческое значение. Таким образом, идея Школы обучающего искусства родилась из более широкой художественной концепции и включала в себя воспроизведение предметов, широко применяемых в обыденной жизни, историю и предпосылки создания этих предметов, иллюстрацию ключевых моментов развития общества – в Риме, к примеру, история большей частью запечатлена в памятниках археологии. Для пущей эффективности профессор Рандоне разместил свою школу на открытом месте возле одной из самых интересных с художественной точки зрения стен Рима – возле стены Велизария, с видом на парк Вилла Умберто Примо. Эта стена давно уже не пользовалась ни вниманием властей, ни уважением горожан, но Рандоне своей заботливой рукой буквально преобразил ее, украсив внешнюю сторону прелестными висячими садами, а за ней поместив Школу обучающего искусства, предназначенную для воспитания Почтительной юности (Giovinezza Gentile).