— Нет, спасибо.

«Конечно, тебе сейчас не до того…»

— Не представляю, что он сможет противопоставить воле сразу нескольких смертоносцев. Если понадобится, они могут подключить туда практически всех?

— Он умеет останавливать сознание.

Найл не удержался и с сомнением покачал головой. Воспоминание о том, как он недавно побывал в лапах Юса и так уже несколько раз непроизвольно всплывали в течение разговора, заставляя бегать по спине мурашки. Нит, конечно же, обречен, но как сказать об этом вслух? Иста не захочет понять: Нит, видимо, слишком ей дорог, и она в любом случае пойдет до конца. Чего бы ей это ни стоило — вот что, действительно, страшно…

Найл попытался успокоиться. Итак, перепуганная девушка прибежала ночью к правителю города, то есть к нему, потому что правитель влюблен и будет ее защищать (так должна думать девушка). О Ните она, конечно, не расскажет… Далее, правитель мог поинтересоваться, почему девушка пришла ночью… Почему?.. Предположим, объяснение его удовлетворило: в конце концов это личное дело правителя, верить или не верить. Может, он чересчур доверчив или слишком влюблен — в общем, поверил… Он оставляет девушку у себя, счастливый; ничуть не подозревая, что приютил сообщницу преступника. Правда известна лишь смертоносцам, но они будут помалкивать, а иначе им придется объяснять, почему они прячут Нита и не выдают его правителю…

Если Найл ничего не упустил — Иста в безопасности, а это волновало его в первую очередь. Только теперь он был способен вновь подумать о Ните…

— Но вы ведь его не оставите? — Иста не читала сейчас его мыслей, Найл готов был в этом поклясться, видимо, пауза затянулась и…

— Ну, что я могу? Что? Устроить ему побег? Я даже не знаю, где его искать! Я всего лишь человек. К тому же отвечаю за город, за безопасность тех, кто в нем живет! Я не имею права рисковать…

Иста быстро пошла к выходу.

— Подожди секунду! — Найл обогнал ее и заслонил спиной дверь. Если бы только он мог взять свои слова обратно! Но вопрос Исты застал его врасплох — отсюда и неожиданная истерика. — Подожди… — Пропустите, — она сказала это очень спокойно, и голос ее звучал ровно и уверенно, только не успевшие еще высохнуть слезы выдавали ее отчаяние — Иста злобно вытерла их ладонью. — Не хотите помогать, так не мешайте мне.

— Сумасшедшая девчонка, подумай, они ведь тебя убьют!

— Что ж, значит, таковы порядки в вашем городе, уважаемый господин правитель.

Найлу захотелось ее ударить, но он удержался. Самое гадкое, что Иста была права: случайно все сложилось таким образом, или нет, однако возникшая ситуация вдруг выявила его полную беспомощность. И как правителя, и как человека: смертоносцы по-прежнему являлись силой ему неподвластной, а его положение, его знания и умения казались сейчас чем-то незначительным, не способным сыграть хоть сколько-нибудь важную роль. Если он отступит…

— Ты права: я не должен этого так оставлять, — Найл задумчиво отошел от двери и вздрогнул: на лестнице раздались шаги. Растерянно огляделся вокруг — спрятаться было негде, разве что… — Встань здесь, — шепотом приказал он Исте. — Дверь открывается вовнутрь, и тебя не будет видно…

— Постель готова. Мой господин разденется сам или…

— Сам! — с такой поспешностью ответил Найл, что Астер даже вздрогнула от неожиданности. — Сам, — повторил он уже спокойно и обворожительно улыбнулся.

Приняв это, видимо, в качестве похвалы в адрес нового наряда и прически, девушка удовлетворенно улыбнулась.

— Унеси все и до утра можешь быть свободна, — милостиво добавил Найл.

Когда за служанкой закрылась дверь, он только облегченно вздохнул: принимать сейчас Дравига Найл был совсем не готов. Как ни смешно, робкая надежда на то, что смертоносцы все-таки сообщат ему о захвате Нита, до сих пор теплилась в его душе. Найл перевел взгляд на Исту: девушка так и стояла, прижавшись к стене, точно боялась лишиться опоры — Тебе надо отдохнуть, — он приблизился…

Иста покачала головой.

— Обещаю тебе сделать все, чтобы его спасти. Ты мне веришь?

— Спасибо.

— Ну вот и умница. А теперь пойдем в спальню… — она перестала дышать: Найл стоял совсем близко и это почувствовал, — и ты вздремнешь, хотя бы пару часов. А я пока посижу и подумаю, что можно предпринять…

Закрыв на всякий случай двери спальни на ключ, Найл вернулся в гостиную. Хотел снова зажечь фонарь, но передумал: мог заметить кто-нибудь из домашних. Тогда Найл в полной темноте сел прямо на ковер, облокотился на подушки и попытался сосредоточиться. Легко сказать! В его спальне, на его кровати, спала сейчас любимая женщина — все мировые проблемы меркли по сравнению с эти событием, заставлявшим бешено работать воображение, вопреки всякому здравому смыслу, выдающему одну мысленную картину за другой.

Напрасно Найл внушал себе, что, если ничего не придумает, то превратится в глазах Исты в ничтожество — не помогало. Тогда он попытался себе представить, как смертоносцы пожирают Нита. На какое-то время он устыдился, и по спине даже поползли знакомые мурашки, но нет: энергия жизни била в нем ключом, не позволяя думать о смерти. Про медальон Найл вспомнил в самую последнюю очередь…

Сознание начало знакомо сжиматься, постепенно превращаясь в точку, и восприятие окружающего заметно усилилось: ночь будто придвинулась, начала разрастаться, таинственная, загадочная, но в то же время пугающая своей огромностью и мощью. Только в глубоком детстве ночь ассоциировалась у Найла с тишиной и покоем. Довольно скоро он узнал, что с наступлением темноты просыпается другой, гораздо более опасный мир.

Люди по своей природе не принадлежали этому миру, его неясными страхами и невидимым движением, предпочитая переждать, отсидеться где-нибудь в безопасности, а лучше просто заснуть, потому что для ночи не существовало неприступных стен.

Найл не поверил тишине. Как охотник, притаившийся в ожидании возможной добычи, вслушивался он в звуки чужого для него мира. Полная пассивность. Единственное неосторожное движение, и Найла могли заметить, и тогда появится прямая угроза существующему, пусть даже формальному равновесию между пауками и людьми. Нет, он не имел права рисковать. Найл прекратил наблюдение…

Уже очень давно, во всяком случае так казалось сейчас, не попадал он в такую трудную ситуацию. Кроме того, он привык видеть в смертоносцах своих друзей: от мысли, что они могут снова превратиться в его врагов, становилось больно. И все из-за одной глупой выходки, неумения и нежелания держать себя в руках, из-за гордости. Нит сорвался только потому, что, видимо, считал себя не хуже правителя. Разве думал он в тот момент, что ставит под угрозу безопасность людей? Конечно, нет. Тоже мне, защитник униженного человечества…

Лицо гужевого на несколько секунд представилось Найлу, и в душу снова закрались сомнения: уж очень не походил Нит на того Неизвестного, чей образ нарисовал в своем воображении Найл. Почему он сразу, безоговорочно поверил Исте? А вдруг его наводят на ложный след с целью поссорить с пауками…