Это невзрачное, покрытое зелеными вьющимися побегами строение появилось перед путниками неожиданно, так, что Сергеев невольно стал озираться. Наверняка они проехали какой‑нибудь наблюдательный пост охраны. Не мог Сертано приехать вот так, без предосторожностей.

Пологий скалистый склон, покрытый густой порослью искривленных сосен, уходил вниз к реке. Большие валуны и зубастые скальные выходы были покрыты жалкими пятнами травы, редким кустарником. Сама хижина пряталась среди камней и сосновых веток так удачно, что увидеть ее можно было только со стороны реки. Когда Рамон остановил лошадей, из‑за сосен вышли двое боевиков в зеленых куртках, с автоматами наизготовку. Они кивнули ему и снова исчезли за деревьями.

— Я почему‑то верил, что вы приедете, — сказал знакомый голос.

Сергеев спрыгнул с лошади и только теперь заметил Сертано, сидевшего на большом камне, прислонившись спиной к стволу сосны. Вид у генерала был усталый. Небритые щеки ввалились, под глазами виднелись черные круги. Видимо, ему редко удавалось нормально поспать в последнее время. Но, несмотря на свой далеко не самый свежий вид, он был по‑прежнему одет с военным шиком, даже со щегольством. Полевой берет, торчавший из‑под его погона, был свернут аккуратно и являл собой небрежность профессионала, которому позволительно носить берет не на голове, а вот так.

— Ваш посланец не оставил мне иного выхода, генерал, — подходя к Сертано, ответил Сергеев. — Если верить его словам, то там меня могли убить, на меня охотятся какие‑то неизвестные люди. А американский журналист Гарри Хейз, судя опять же по словам вашего человека, получил за меня большие деньги и специально навел на мой след таинственных убийц.

— И вы ему, конечно, не поверили, — усмехнулся генерал. — Пойдемте в дом, Станислав. Во‑первых, там не так жарко. А во‑вторых, я думаю, вы не прочь подкрепиться с дороги. Да и я чего‑нибудь бы выпил. А уж за сытной трапезой мы поговорим обо всем.

Сергеев пожал плечами, но, прислушавшись к своим ощущениям, решил, что генерал прав. Поесть не мешало бы. Запыленное стекло пропускало мало света, но большие прорехи в кровле старой хижины восполняли этот недостаток. Деревянный замусоренный пол, дощатые стены, почерневшие от времени. Посреди единственной комнаты — большой грубый стол и самодельные стулья из дубового горбыля. Очаг у стены не разжигался, наверное, пару десятков лет. Столько же не ложились и на сгнившую деревянную кровать, с которой совсем недавно убрали истлевшее тряпье.

На столе, на куске чистого полотна, стояли тарелки с чанчо кон юкка — юккой с жареной свининой. Неизменные кукурузные лепешки, козий сыр и кислое молоко. Никакого спиртного Сергеев не увидел. Никого из людей генерала в доме тоже не было. Не заставляя себя уговаривать, Станислав уселся на расшатанный стул и накинулся на еду. Вместе с сытостью стал приходить и жизненный оптимизм. Генерал ел мало, больше крошил на стол лепешку и, поглядывая на русского дипломата, потягивал из большой глиняной кружки кислое молоко.

— Вы знали майора Гарсию, генерал? — наконец спросил Сергеев, вытаскивая из кармана брюк носовой платок и вытирая губы и руки.

— Вы упоминали его во время своего прошлого визита ко мне. Кажется, в связи с пленением одного из моих людей, который провожал вас в расположение моих сил.

— Совершенно верно. Его убили — застрелили в деревне, где ваши коллеги оставили большое количество взрывчатки в школе.

— Война, мой друг, — спокойно ответил Сертано. — А на войне убивают. И, кстати, мы это с вами в прошлый раз, насколько я помню, тоже обсуждали.

— Я помню. Только в тот момент не было никакого боя, военные пришли помочь жителям деревни. Снайпер застрелил майора Гарсию. Зачем?

— Вы так спрашиваете, будто подозреваете, что это я отдал такой приказ. Нет, это не мои люди минировали школу, там моих вообще не было. И я давно уже не участвовал ни в каких операциях и не планировал их. А что касается снайперов, то раскрою вам глаза, Станислав: эти бойцы как раз имеют своей целью офицеров, расчеты пулеметов и орудий. Это их работа — охотиться именно на этих людей. Ничего удивительного.

— Хорошо, давайте не я буду спрашивать вас, генерал, а вы сами расскажете мне, что происходит, какая опасность подстерегала меня и почему подстерегала. Я ведь не прячусь, я живу открыто, открыто перемещаюсь по столице и вообще по стране. Меня не нужно выслеживать, искать. Любой, кто захочет меня убить, должен немного подождать, пока я выйду пешком или выеду утром на машине из ворот советского посольства. А потом только один раз нажать на спусковой крючок. К чему такие сложности с подкупом американского журналиста, который вывел на меня убийц? И какой смысл меня убивать?

— Все? — спокойно спросил Сертано, в его темных глазах мелькнула ирония. — Это все ваши вопросы? Хорошо, я отвечу на них. Майор Гарсия, о котором вы мне тут говорили, видимо, убит снайпером случайно, потому что он был старшим командиром в том месте, где боевики заложили взрывчатку в школе. Хотя я не исключаю, что его убрали именно по той же причине, по которой хотят убить и вас. Он знал, что со мной встречался американец по фамилии Коулман, он знал, что ко мне с бывшим пленным солдатом Алехандро Гомаро отправлялись вы, Станислав. И знал зачем. Коулман хочет уничтожить все следы наших с ним дел, связанных как с поставками контрас оружия, так и наших с ним личных сделок. Это одна сторона проблемы.

— А есть и вторая? — удивился Сергеев. — Первая мне не показалась достаточно убедительной. В ней маловато логики. Убить одного из тех, кто знает правду? Она не исчезнет с моей смертью, доказательства, которые я собираю, со мной тоже не исчезнут.

— Вы не правы, — засмеялся генерал. — Застрелить с пяток человек, которые знают самую суть, которые держат в голове саму концепцию проблемы, — это очень эффективно. Остальные знакомы лишь с частями целого, проблема без вас рухнет. Он уберет и свидетелей, которых вы нашли. Вы же нашли их?

— Черт, а ведь так и есть — покушение на Миллера.

— Не знаю, кто это такой, согласен, что он весьма достойный человек. Но я ведь прав? А теперь о второй стороне проблемы. В Никарагуа готовится нечто внешними силами. Я хоть и нахожусь в статусе генерала, но всего не знаю. А все знают высоко над нами стоящие лидеры. А мы, сидящие внизу, видим результаты их телодвижений и умеем делать выводы. Скоро здесь будет шумно, Станислав, и все ваши потуги что‑то выяснить смоет, как смывает ветхие строения мощным потоком во время бури. О смертях и свидетелях никто не вспомнит, потому что надо будет убирать тысячи трупов, разбирать завалы и разрушенные дома. Так ведь всегда бывает после бури, правда?

— Вы о чем, генерал? — насторожился Сергеев. — В Никарагуа готовится вторжение?

— Не исключаю. Скорее, удар будет нанесен с двух сторон одновременно: извне и изнутри.

— Почему вы сделали такие выводы?

— После долгого перерыва готовятся большие поставки оружия, включая и оружие штурмового типа, а не только стрелковое. Уж поверьте, я разницу понимаю. Гарсия вам ведь говорил, наверное, что пару новых складов они уже накрыли. А это только начало.