Он помахал рукой с зажатой в пальцах монетой у нее перед носом.

— Ну, давай же, откинь капюшон.

Эви вновь отрицательно покачала головой. Он сунул монету обратно в карман, и рука у него задрожала, отметила девушка.

— Женщины, которые делают то, что им говорят, нравятся мне больше тех, которые умеют держать язык за зубами. Откинь капюшон, говорю тебе!

Он двинулся вокруг скамейки, намереваясь обойти ее, а когда она сорвалась с места, чтобы ускользнуть от него, вдруг резко бросился в обратную сторону и схватил Эви за руку.

Несмотря на все свои обещания, она бы непременно закричала, почувствовав, как его костлявые пальцы впились ей в кожу, но он быстрым и ловким движением развернул ее и прижал к себе спиной. Одной рукой он обхватил ее за талию, удерживая девушку на месте, а другой зажал ей рот.

— Зря ты все это затеяла, — прошипел он, когда она отчаянно забилась в его объятиях. — Зря. Я всего-то хотел — узнать, какая ты на вкус.

Эви почувствовала, как в ней поднимается страх и омерзение. Рука, обхватившая ее за талию, походила на железный обруч. Отвратительный запах дыма, пота и лука ударил ей в нос, вызвав приступ тошноты.

Эви боролась, пытаясь пнуть его в голень. Ей удалось высвободить руку, и она ударила его локтем в живот. Но у нее недоставало силы, чтобы вырваться, а расстояние между ними было слишком маленьким, чтобы ее удар получился чувствительным. Он лишь коротко простонал в ответ, а потом гнусно захихикал.

— У тебя по-прежнему язычок прикушен? — выдохнул он, с силой прижимая грязную ладонь к ее губам. — Ничего, у меня найдется, чем расшевелить его.

И он наклонил голову, чтобы подбородком откинуть с ее лица капюшон.

Она рванулась, решив, что сейчас вопьется зубами ему в ладонь.

И вдруг он исчез! Грязные пальцы больше не зажимали ей рот, и никто не обдавал ее затылок зловонным запахом изо рта.

Ничего не видя из-под капюшона, она резко развернулась и вскинула руки, стараясь защититься от удара, который, как она полагала, должен непременно последовать.

— Эви? С вами все в порядке?

Голос Мак-Алистера пробился сквозь охватившую ее панику. Руки у нее дрожали, и она не сразу сумела откинуть капюшон с лица. А когда наконец подняла голову, то увидела Мак-Алистера, стоявшего в двух шагах от нее. В его вытянутой руке беспомощно трепыхался недоучка-подмастерье: железные пальцы Мак-Алистера безжалостно сжимали его шею.

Эви не слышала, как он вышел из кузницы, и даже не подозревала о его присутствии вплоть до того момента, как он оторвал от нее зарвавшегося наглеца. Он просто появился… из ниоткуда.

— Эви?

Раскрыв от изумления рот, она молча смотрела на него. Сердечко у нее постепенно успокаивалось, и дыхание тоже приходило в норму.

— Эви. С вами все в порядке?

Она тряхнула головой, чтобы отогнать пелену, застилавшую глаза. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, о чем он ее спрашивает, и тогда она судорожно кивнула головой.

— Вы уверены?

Эви вновь кивнула. Еще бы ей не быть уверенной… С ней все в порядке. Впрочем, нет, не совсем. Она не чувствовала себя нормально, как думала несколько минут назад. Она оцепенела.

Словно со стороны она смотрела, как Мак-Алистер перенес свое зловещее внимание на подмастерье. Лицо молодого человека наливалось нездоровой краснотой, он широко, но беззвучно разевал рот, стараясь протолкнуть хоть глоток воздуха в легкие. Недоумок слабо дернулся, стремясь вырваться, но Мак-Алмстер пошевелил рукой, усиливая хватку, и лицо негодяя посинело. Он обмяк, и только тогда Мак-Алистер чуточку разжал пальцы, позволяя ему сделать хриплый и судорожный вдох.

— Извинись перед леди, — приказал Мак-Алистер.

Эви подумала, что голос его звучит на удивление ровно и спокойно, и она решила — что было крайне глупо с ее стороны, как она сама признавала впоследствии, — что он испытывает такое же оцепенение, как и она.

Но потом, присмотревшись повнимательнее, она разглядела холодную ярость в его глазах, вздувшиеся желваки на скулах и напрягшиеся мускулы на руках. Нет, он был не просто спокоен. Он был смертельно спокоен. Движения его были плавными и точными, голос звучал негромко и ужасающе равнодушно — казалось, он в любой миг мог сломать шею молодого человека, как спичку. А мог и не ломать. Для него это не имело никакого значения.

Мужчина, стоявший перед ней, больше не походил на того Мак-Алистера, которого она знала и дразнила и с которым флиртовала и спорила несколько последних дней. Вместо него возник дикий и опасный зверь, скрывавшийся под одеждой и манерами джентльмена, о существовании которого Эви уже успела забыть. Перед ней стоял неукротимый отшельник, вышколенный солдат, смертельно опасная дикая кошка.

— Извинись.

В руке Мак-Алистера сверкнул нож. Легко, словно играючи, он провел лезвием по щеке подмастерья, пока кончик острого, как бритва, ножа не уперся молодому олуху под нижнюю челюсть.

Тот отчаянно вытянул шею, стараясь как можно дальше отодвинуться от сверкающего лезвия.

— Но она — самая обычная девка!

Эви заметила, как Мак-Алистер шевельнулся, и почувствовала, как сердце у нее оборвалось, а в желудке стало холодно. Она инстинктивно устремилась вперед, собираясь оттолкнуть его. С губ девушки уже готово было слететь его имя, но ледяной взгляд, брошенный им, заставил ее замереть на месте, позабыв о своем желании. В глазах его бушевало холодное пламя такой ярости, что Эви ощутила, как по спине у нее скользнул предательский холодок страха и она тихонько вздохнула, испытывая невероятное облегчение, смешанное с чувством вины, когда он вновь перенес свое внимание на подмастерье.

— Ты сию же секунду воспользуешься своим грязным языком, чтобы принести леди нижайшие извинения, — негромко произнес Мак-Алистер.

Он поднес руку с ножом ко рту несчастного подмастерья и прижал лезвие к его губам.

— Или я отрежу тебе его.

— Простите меня! Простите!

Мак-Алистер посмотрел на нее, но Эви понадобилось несколько секунд для того, чтобы сообразить — он ждет, что она примет извинение или отвергнет его. Она испуганно закивала, глядя на своего спутника.

Она медленно выдохнула, когда Мак-Алистер убрал нож. Слава Богу, все кончено. Они могут уехать, и…

— Что здесь происходит? Немедленно отпустите мальчишку.

Облегчение, которое испытала Эви, испарилось, когда на сцену выступил коренастый и грозный мистер Томас. Он и раньше казался ей здоровяком, правда, довольно мирным, ведь речь шла о простой сделке, но сейчас, когда дружескую улыбку сменил злобный оскал, а огромные ручищи сжались в кулаки, он стал похож на настоящего гиганта-людоеда.

Проклятье! Он же разорвет Мак-Алистера пополам!