23 августа она была уволена с работы. Делоне, 1947 года рождения, несмотря на свою молодость, уже второй раз сидит на скамье подсудимых. Меньше года назад он был осужден Мосгорсудом. Тогда поверили его чистосердечному признанию и уверениям, что ничего подобного с ним не будет. Пожалели его молодость и поверили его крокодиловым слезам. Очевидно, тогда суд допустил ошибку. Делоне не выдержал срока.

Дремлюга тоже к моменту совершения преступления не работал. 1940 года рождения, уроженец прекрасного города Саратова на Волге, Дремлюга вел далеко не прекрасную жизнь. Я не собираюсь вдаваться в подробности жизни этого саратовского донжуана, о моральном лице Дремлюги лучше всего говорит список 48 женщин от 17 лет и выше. За спекуляции с покрышками и дачу взятки он был осужден, но суд, учитывая его молодость, оказал тогда Дремлюге доверие и дал ему условную меру наказания. Но доверия он не оправдал. Прошу суд учесть это.

Предлагается следующая мера наказания: Богораз, Литвинову и Бабицкому с учетом того, что они ранее не привлекались к судебной ответственности – с применением ст. 43 УК РСФСР – Литвинову – 5 лет, Богораз – 4 года, Бабицкому – 3 года ссылки. Делоне и Дремлюге, так как они привлекались ранее к суду, – лишение свободы. Делоне – лишение свободы на 2 года, но, учитывая год условный и присоединяя его, – 3 года лишения свободы; Дремлюге – 3 года лишения свободы с содержанием в исправительно-трудовой колонии общего режима.

Я полагаю, что этот приговор будет единодушно одобрен общественностью города Москвы.

Речь адвоката Д. И. Каминской (защитник Павла Литвинова)

Задача, которая сейчас стоит передо мной, представляется мне чрезвычайно сложной. Сложной не только потому, что из-за чрезвычайной уплотненности нашей работы все мы очень устали. Не только и не столько потому, что времени для подготовки к этой речи было явно недостаточно.

Задача, стоящая перед защитником, мне всегда представляется сложной, независимо от того, в каких условиях работает суд. Всегда, выступая перед судом, я ощущаю очень глубокую профессиональную и человеческую ответственность за то, как я сумею выполнить свой долг.

В настоящем деле эту ответственность я ощущаю с особым волнением, так как все материалы дела приводят меня к убеждению, что вина человека, которого я защищаю, не доказана и, следовательно, он в силу нашего закона должен быть судом оправдан. Аргументируя это мое утверждение, я, естественно, изложу суду, в чем я вижу недоказанность обвинения Литвинова, какие материалы дела, какие показания свидетелей и подсудимых привели меня к выводу о его невиновности.

Я уже говорила о сложности задачи защиты вообще. Следует сказать, что в этом деле сложность защиты особая, необычная. Абсолютное отсутствие конкретизации обвинения, индивидуализации его, полное отсутствие разграничения в правовой оценке привели к тому, что обвинительное заключение шесть раз излагает фактические обстоятельства дела, начиная с описательной части и кончая формулой обвинения, которая в абсолютно одинаковых словах повторяется в отношении каждого из подсудимых. Речь прокурора не восполнила этого пробела. Обвинение осталось столь же неконкретным. Более того, те действия, которые в обвинительном заключении были квалифицированы по ст. 190-1 УК РСФСР, прокурором расценены как действия, грубо нарушающие общественный порядок и, следовательно, квалифицируемые по ст. 190-3 УК РСФСР. И наоборот, в тех действиях, в которых следствие видело нарушение общественного порядка, прокурор усматривает распространение клеветнических измышлений и именно эти действия просит квалифицировать по ст. 190-1 УК РСФСР.

Содержание всех лозунгов обвинение считает клеветническими, а в том факте, что лозунги были подняты на Красной площади и тем самым их содержание стало достоянием многих людей, обвинение видит форму распространения заведомо ложных измышлений. Именно эти действия прокурор просит квалифицировать по ст. 190-1 УК. Поддерживая же обвинение по ст. 190-3, прокурор ограничился лишь общим утверждением, что действия подсудимых были групповыми и что они нарушили общественный порядок. Следовательно, обвинение считает сам факт появления семи человек у Лобного места с намерением публично высказать свое несогласие с конкретным действием нашего правительства – действием, грубо нарушающим общественный порядок.

Действительно, 25 августа этого года Литвинов вместе со своими товарищами был у Лобного места. Действительно, он поднял лозунг «За вашу и нашу свободу». И, несмотря на это, я считаю, что эти его действия не нарушали общественного порядка, а содержание поднятого им лозунга не является клеветническим.

Начну с обвинения по ст. 190-1. Решение вопроса о виновности или невиновности Литвинова по этому конкретному обвинению зависит от правовой оценки тех действий, которые ему вменяют в вину, поэтому я вынуждена обратиться к самому тексту закона (зачитывает текст ст. 190-1 УК).

Итак, закон карает, во-первых, за систематическое распространение в устной форме заведомо ложных измышлений. Ни в тексте обвинительного заключения, ни в речи прокурора такого обвинения в адрес подсудимых не было.

Статья 190-1 предусматривает также ответственность за изготовление клеветнических произведений. Защита считает, что поднятый Литвиновым лозунг не является произведением, что в деле нет никаких доказательств того, что этот лозунг был изготовлен именно Литвиновым и что текст этого лозунга не носит клеветнического характера.

В статье 190-1 не случайно говорится об ответственности за изготовление именно произведения. Сам факт изготовления произведения клеветнического характера независимо от того, распространяют ли его в дальнейшем, является нарушением нашего закона. Законодатель исходит при этом из того, что любые измышления и сплетни по силе своего воздействия значительно менее опасны, чем произведения.

Произведение, являясь плодом творчества писателя, ученого или художника (а именно так определяется понятие «произведение» Большой советской энциклопедией, «Толковым словарем» под ред. Ушакова, «Словарем русского языка» Академии наук СССР), воздействует не только смыслом или содержанием текста, но и той суммой эмоций, которая обязательно присутствует в произведении искусства, или строгой аргументацией в научном труде. «Произведение» – понятие правовое. Права автора произведения охраняются специальным законом.

Мы обозревали здесь вещественные доказательства, и вряд ли кто-нибудь может сказать, что эти плакаты являются произведениями.

В формулировке обвинительного заключения говорится об изготовлении плакатов. Следствие пыталось установить участие Литвинова в изготовлении плакатов, но ни экспертиза, ни показания свидетелей этого не подтвердили, хотя весь четвертый том дела посвящен вопросу изготовления. Таким образом, неизвестно, кем, где и когда были изготовлены лозунги, в частности тот, что был в руках у Литвинова.

Обвинение утверждает, что Литвинов и остальные подсудимые явились с этими лозунгами 25 августа в 12 часов на Красную площадь. Эту часть обвинения я считаю бесспорно доказанной. Это тем более несложно доказать, что этот единственный факт Литвинов и другие подсудимые подтвердили с самого начала следствия. Не спорю и с утверждением о том, что Литвинов сел на тротуар или