Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не ожидал, — хмыкнул он.
— Ты же сказал, что в любом случае зайдешь, так к чему политесы?
— А ты ничего, сообразительная. И безрассудная, — шепнул он и прошел в сторону гостиной. Я поплелась за ним, отчаянно соображая, как лучше себя вести.
В ответ получилось лишь промычать нечто нечленораздельное, что-то среднее между «да» и «ага». Ковалев рухнул на мой диван, жестом приглашая меня присесть рядом. Само собой, это заманчивое приглашение я проигнорировала и села в кресло напротив. После моего невнятного «ага» повисла тишина, но ни одному из нас она неловкой не казалась: Ковалев разглядывал меня своими черными глазами, очень напоминая при этом своего брата, а я просто ждала, пока он сам объяснит, зачем пожаловал.
— Ты что-то побелела, — после пяти минут молчания наконец-то он начал разговор.
— Наверное, потому что ты заявился ко мне, угрожая моими же ключами.
Он рассмеялся:
— Ангел, ты слишком доверчива. Это мои ключи, я просто подозревал, что ты откажешься открыть мне дверь.
— Покажи!
Он протянул мне связку ключей, очень похожую на мою.
— Ты рисковал, я могла бы не поверить.
— Гадаешь, зачем я здесь?
— Гадаю, откуда у тебя мои ключи, так похожие на мои.
— Проверил вчера твою сумку, на всякий случай.
— У меня не было сумки.
— У твоей подруги была, — скучающим тоном поведал Ковалев.
— И как ты определил, чьи это ключи?!
— Главное, что определил.
— И зачем все это?!
— Люблю знать о человеке все, ну и перестраховаться конечно тоже, — пожал он плечами, в глазах его плясали самые настоящие черти.
— Можно же было просто позвонить в дверь?
— Но тогда я бы не чувствовал себя Джеймсом Бондом.
— Не думаю, что Бонд когда-либо так делал, — усомнилась я, причем не только в части об агенте 007, но и во всей истории в целом.
— Отлично повеселились, но теперь нам лучше перейти к той части, где ты мне объясняешь, какого черта вчера произошло, — внезапно сменил он тему, причем выражение лица поменялось так же стремительно, как и тон: весь вид показывал, что теперь шутки лучше не шутить.
«Спокойно» — приказала я себе.
— Прошли чуть ли не сутки, а ты до сих пор не в курсе? Быть может, ты не такой страшный и всемогущий, как о тебе рассказывают, а?
— Нападение – лучшая защита, а?
— А мне стоит защищаться?
— Я в тебе не ошибся, — хмыкнул он.
— И что это должно означать?
— Именно то, что я и сказал.
— Не думаю, что у нас много времени, потому что Филипп приедет довольно скоро. Так что выкладывай, чего хотел и проваливай к черту, — облегчать задачу он не собирался, потому я сделала это за него: вокруг да около он ходить очень любит, это я помню по вчерашней беседе. Если как следует подумать, что я сделала сегодня с утра, то выходит, что он ничего толком не сказал, просто мне подыгрывал.
— Значит, ты дружна с моим братцем?
— Ты специально придираешься именно к той части моих слов, которая тебя не касается?
— Ну ты же сама сказала… — обиделся он.
— Проваливай!
— Что?!
— Ты слышал меня, — я окончательно вышла из себя, потеряв жалкие остатки самообладания. Глаза уже были на мокром месте, на меня медленно но верно накатывала истерика. Черт, ведь успокоительное мне помогало с утра, а теперь его действие начинало проходить. И где носит Филиппа?
— Эй, — Ковалев схватил меня за запястья и сжал, — Спокойно. Ты должна успокоиться, хорошо? Я честно не хочу бить тебя по щекам, так что тебе лучше как-то прийти в себя самостоятельно.
— Уверена, рукоприкладство тебя еще никогда не останавливало.
— Нет. Но твое красивое личико будет жаль.
— Чертов садист, — буркнула я.
— Смотрю, истерика позади, — он выпустил мои руки и вернулся на диван, — На самом деле я здесь, потому что на самом деле кое-что узнал о тебе. Теперь понятно, почему ты так странно вела себя вчера.
— Это я то странно себя вела?!
— Я решил, что тебе от меня что-то понадобилось и поэтому вы с подругой разыграли знакомство. Боже, да это было понятно, стоило только посмотреть как твоя чокнутая подружка строит глазки этому придурку.
— Не смей говорить о Янке.
— Ангел, хватит мне грубить. Мое терпение тоже не железное, так что я советую тебе сдерживать себя.
Я лишь усмехнулась в ответ.
— Понятия не имею, почему мой братец с тобой возится, но он всегда бы странным… Так или иначе, я здесь, чтобы отдать должок, — заявил он.
— Что?!
— Не прикидывайся. Мы оба знаем, что ты вытащила меня с того света, хотя и не была обязана. Теперь я твой должник, а я терпеть не могу быть кому-то должным.
— Ты мне не должен. Можешь проваливать.
— Похоже, мой брат мазохист, — спокойно протянул Ковалев, потом встал и опять подошел ко мне, нависнув над креслом словно громадная грозовая туча, глаза его метали молнии, несмотря на внешнее спокойствие, — Еще одна выходка и я выкину тебя в окно, поняла? Поняла меня?
— Поняла, ты же весь такой страшный, — ответила я и сразу съежилась под его взглядом, потому что теперь он на самом деле не шутил, — Я тебя поняла.
— Отлично.
— Ты пришел ко мне, чтобы угрожать своей помощью?
— Ты…
— Это не издевка, давай пока не будем трогать окна, — примирительно улыбнулась я.
— Пока не будем, — согласился он и замолчал, предлагая мне самой продолжать разговор.
— Ты хотел отдать долг, я правильно поняла?
— Да.
— Отлично. Найди мою подругу – и ты больше не должник.
— Ту, что вчера пропала?
— Да.
— Ты же понимаешь, что ее может и не быть в живых?
— Понимаю. Но я думаю, что она еще жива, так что если хочешь отдать долг – найди ее.
— Хорошо, — подумав, кивнул Ковалев, — Но тебе придется рассказать мне все с самого начала.
— Я думала, ты поинтересовался моей историей.
— Само собой. Теперь хочу услышать все лично от тебя, Ангел. Постарайся ничего не упустить.
«А почему бы и нет?» — подумала я про себя и действительно все выложила Ковалеву. Наверное, я тронулась умом, раз вчера подозревала его самого, да и сегодня собственно тоже, но он обещал мне Янку и мне было все равно. Я рассказала Ковалеву-младшему все, включая события дня сегодняшнего.