Клер заняла место в самом последнем ряду. Ей хотелось быть как можно дальше от Эндрю Кента. Теперь она знала точно: ни о каком научном сотрудничестве между двумя историками, изучающими Испанский заговор, и речи быть не может. Это просто невозможно, и все! Он типичный самодовольный английский сноб. Он был с ней груб и двуличен. Вся эта чушь, что он молол накануне вечером, о том, что история якобы ничего не значит, как он притворялся, будто бы не знает, что такое “ранняя современная”, – все это лишь дешевые уловки. Он провоцировал ее, вынуждал ляпнуть какую-нибудь глупость, и, что самое худшее, она попалась на этот крючок. Он дважды заставил ее почувствовать себя полной дурочкой. Если бы во время каждой из этих двух встреч он вел себя пристойно, она бы ни минуты не колебалась, воплотила бы заранее обдуманный план разговора с ученым. Но теперь между ними война – это однозначно.

Она достала из сумки блокнот – нет сомнения, материалы доклада в виде распечаток будут распространяться позже, но ей хотелось записать основные ключевые моменты.

На трибуну поднялся высокий мужчина лет пятидесяти с хвостиком. Держался он уверенно и властно, а хрипловатый голос заставил присутствующих умолкнуть и быстро занять свои места.

Он включил микрофон, пощелкал по нему пальцем, отчего по всему залу разнеслись оглушительные звуки.

– Прошу прощения, – сказал он. – Надеюсь, всем хватило мест?… Нет? Тогда пусть принесут стулья и расставят их за последним рядом.

Слушателей было человек шестьдесят, не меньше. Клер удивилась тому, что на лекцию об истории Испанского заговора пришло так много народу. Она также отметила про себя, что выступавший – мужчина довольно приятной наружности. Мужественные, даже какие-то немного львиные черты лица, длинные светлые волосы с проседью и короткая, аккуратно подстриженная бородка. Просто воплощение современного английского аристократа, который свободно управляется с шестидесятифутовой яхтой где-нибудь в Эгейском море или же снимается в рекламе роскошного лимузина. Он выждал, когда все слушатели рассядутся, затем заговорил снова:

– Наш следующий лектор прибыл сюда из Англии, из Тринити-колледжа Кембриджского университета, и хочет поделиться с нами своим открытием, как всегда, в присущей ему оригинальной манере. Но прежде мне хотелось бы дать слово моему фавориту, знатоку культуры и искусства Габриэлле Монализе Ариане Гризери, ведущей популярнейшей телевизионной программы “Поступь времени”.

Судя по грому аплодисментов в зале, Клер поняла, что присутствующим хорошо знакомо это имя. Или, возможно, им просто импонировало, что о культуре и искусстве будет говорить женщина, причем даже с заднего ряда Клер разглядела, что она сногсшибательно хороша собой. Стройная и вместе с тем соблазнительная фигура в безупречно сидящем платье без рукавов, в таком платье можно выглядеть элегантной без всяких видимых усилий. Лицо как у модели с обложки глянцевого журнала, роскошные черные волосы зачесаны гладко и собраны в низко уложенный пучок.

– Как ее звать? – спросила Гвен.

– Не знаю. Габриэлла с чем-то там, не расслышала.

– Не знаю. Габриэлла с чем-то там, не расслышала.

– Благодарю, Маурицио, – сказала Габриэлла и легко и грациозно вспорхнула на трибуну. – Спасибо всем вам. Мне выпала редкая честь представить вам следующего лектора, я благодарна судьбе за это. Мы с Эндрю Кентом познакомились шесть лет тому назад в Сорбонне, нас пригласили тогда выступить на семинаре, посвященном семнадцатому веку. Темой его лекции являлась смерть короля Карла, а также противоречивые взгляды на престолонаследие этого поборника Реставрации. И затем я имела громадное удовольствие следить за успешной карьерой этого талантливейшего ученого. Та лекция в Сорбонне, как многим из вас, несомненно, известно, легла в основу его книги “Король Карл и заговор "Ржаного дома"”, которая стала бестселлером в Великобритании и была затем опубликована еще в тринадцати странах. – Она взглянула направо, где возле трибуны стоял Эндрю Кент, явно испытывающий некоторое смущение. – Все правильно?

– Да, – скромно кивнул Эндрю, затем заложил руки за спину и потупил взгляд.

– Итак, книга была опубликована в тринадцати странах, а затем адаптирована для популярного телесериала производства Би-би-си под названием “История заговора – попытка устранения короля Карла Второго”. Эндрю строго-настрого запретил мне оглашать тему не только сегодняшней лекции, но и второй, что состоится в субботу. Но я не могу не отметить: эта новая его работа произведет эффект разорвавшейся бомбы, можете мне поверить!

Ораторша перевела дух.

– Впрочем, что еще ожидать от столь неординарного и смелого ученого, коим, без сомнения, является Эндрю Кент. Помимо сочинительства, он занимается преподаванием в Тринити-колледже в Кембридже и читает лекции по истории в самом университете. Он лауреат премии Уиллера-Коршака за исследования в области истории, также был дважды удостоен приза Прескотта. Он желанный гость на всех исторических конференциях и семинарах, объездил с лекциями все города, в том числе Стокгольм, Неаполь, Варшаву, Токио, Барселону, Дублин и Санкт-Петербург. И теперь впервые прочтет лекцию здесь, в Венеции. Надеюсь, вы все присоединитесь ко мне и поприветствуете нашего дорогого гостя Эндрю Кента!

Клер вежливо зааплодировала вместе со всеми присутствующими в зале. Во время вступительного слова Габриэллы настроение ее все ухудшалось и ухудшалось, бойцовский дух был сломлен полностью. Кто она такая, чтобы соревноваться с Эндрю Кентом? Он написал бестселлер. Он лауреат премии Уиллера-Коршака. Дважды лауреат приза Прескотта! Автор целого сериала на Би-би-си!…

Эндрю Кент не просто историк, он полубог среди историков, один из немногих, кому удалось подняться – нет, вернее, воспарить – над башней из слоновой кости и обрести чуть ли не всемирную славу. Она же из другой весовой категории. Если точнее – она вообще еще не игрок на этом поле.

Но вот Габриэлла сошла с трибуны, и к микрофону шагнул он. Популярная звезда телеэфира одарила его ослепительной улыбкой. Он поблагодарил ее, затем отпил глоток воды из стакана и успел несколько раз откашляться, пока продолжали греметь аплодисменты. Держался он уверенно, но не вызывающе, как могла ожидать Клер от человека, чья блестящая карьера только что получила столь восторженные отзывы. И уж определенно не как автор бестселлера, ведущий консультант Би-би-си, выдающийся во всех смыслах историк, крупная рыба в мелком пруду.

Клер продолжала внимательно изучать его и вдруг почувствовала: что-то не так. Эндрю Кент не был похож на самого себя, сверхсамонадеянного педантичного господина, с которым ей довелось сталкиваться уже дважды. Нет, вид у него был даже какой-то виноватый, точно он стеснялся, что отнял у присутствующих столько времени. Возможно, это наигранная скромность – чисто английская черта. Или же просто он чувствует себя неважно. Как бы там ни было, но Клер показалось, что господина Кента не слишком радует перспектива прочесть здесь лекцию. Но вот он еще раз откашлялся и заговорил:

– Сто лет тому назад Джулиан Корбетт писал: “Из всех загадок истории Италии не было более драматичной или же трудно поддающейся исследованию, нежели события, известные в Венеции как Испанский заговор”. Я согласен с Корбеттом в том, что эти события так и остались самым загадочным и темным пятном в истории Венеции и во многом стали сродни легенде, выросшей из мифов и сплетен. Надеюсь, что мне удалось отделить мифы от реальности, заставить раз и навсегда умолкнуть сплетников. Почему это так важно? Да потому, что, как отмечал Горацио Браун, история Испанского заговора “самым беспощадным образом высветила причины, приведшие к коррупции в республике, а затем и вовсе разрушившие ее”. Впрочем, я немного забегаю вперед. Темой сегодняшней лекции является прежде всего источник этого заговора. И я намерен рассказать о событиях тысяча шестьсот восемнадцатого года, сыгравших тут немалую роль, о том, что напряженные отношения между Венецией и Испанией складывались десятилетиями.