настоящий сыр, красную рыбу и многое другое. Даже креветок купила, вдруг ужасно их захотелось. Обычно они нам не по карману.

- И ты на радостях решила гульнуть? Ничего себе, сыр какой дорогой… Янчик, да ты что, с ума сошла?

- Он сразу же дал мне карту. А на ней… пятьдесят тысяч!

Леська едва не подавилась куском сыра, который уже успела отрезать, а глаза у неё стали квадратными.

- Пятьдесят? – хрипло повторила она.

- Угу. Представляешь. И это только аванс.

Пару минут мы молча смотрели друг на друга. А потом мне на голову что-то упало, и я от неожиданности подпрыгнула.

На кухонном шкафу, под самым потолком сверкали два жёлтых глаза. Наш постоялец – его мы назвали Гошей – нашёл пустую коробку от конфет и скинул её вниз. Она-то и прилетела мне на голову.

- Здрасте! Я-то думала, он у бабули давно дрыхнет. А он тут партизанит!

- Мы же мыли наверху, откуда коробка-то? – удивилась я.

- Ай-яй-яй, Гоша, ну-ка, быстро слезай оттуда! – пригрозила подруга мелкому пушистому сорванцу.

Гоша сиганул со шкафа на кухонную штору, с превеликим удовольствием на ней покачался, спрыгнул на пол, поскользнулся на крутом вираже и упал, тут же подскочил вверх на полметра и усвистел в прихожую, стуча когтями по линолеуму.

Я засмеялась. Какой же он смешной!

- Теперь полчаса будет беситься. Это не ребёнок, а сущее наказание, - наигранно вздохнула Олеся. Но я знала, что она тоже радуется, что в доме появился котёнок.

Мы накрыли стол, налили чай, осмотрели тарелки с деликатесами…

- Янка, надеюсь, ты не всё истратила?

- Я, конечно, порезвилась, но дальше буду экономить, клянусь. А ещё переведу тебе десять тысяч, чтобы ты отправила их маме. Это для Светульки.

- Ян, ты что, не надо. Ты же знаешь, я сама нормально справляюсь. В понедельник уже дадут аванс, вот и переведу.

- Пусть в этом месяце будет побольше. Светик – моя крестница, разве я не могу ей денег отправить? Между прочим, именно с ней я и натренировалась нянчить малышей. Поэтому работа няни сама идёт мне в руки.

- А если злобный дяденька-бизнесмен вдруг передумает? Ты такой вариант не рассматриваешь? Вдруг через три дня он скажет – нет, вы мне не подходите, верните все денежки. Что ты будешь делать?

- Исключено.

Я рассказала подруге, как прошла встреча, не забыла ни одной детали – включая выражение лица охранника, которого превратили в индейца и заставили развлекать ребёнка.

- Да, ты права, ты очень им нужна… Янчик, значит, снова будем жить раздельно? – Олеся сделала несчастные глаза.

- Зато ты не будешь ругаться, что я тебя пинаю ночью.

- Да не так уж сильно ты меня пинала… М-да, недолго же ты в магазине проработала. Но это хорошо. Я рада, что ты снова будешь жить в шикарной квартире и вращаться в высшем свете.

- Не буду я в нём вращаться, смеёшься? Буду заниматься ребёнком.

- И всё равно. Вспомни, как было с Ириной. То в крутой бутик с ней съездишь, то в пафосный ресторан… А то и вообще в Швейцарию.

Да. И именно в Швейцарии я познакомилась со Стасом…

Настроение вмиг испортилось, тоска налетела чёрной тучей и мгновенно всю меня окутала в душный кокон. Стало трудно дышать.

- Эй, остановись! – предупредила Олеся, заметив моё состояние. – Не думай о своём противном мажоре. Он тебя не стоит. Не думай, стоп!

19

ЯНА

Пролетела первая неделя в новом доме. Я так втянулась, словно уже несколько месяцев работала няней Серёжки.

Сначала не понимала, как буду жить в абсолютно мужском царстве. Но ведь Мария как-то жила. Бывшую няню перевели из реанимации в обычную палату, Максим Николаевич велел ей связаться со мной и «передать дела». Мария поблагодарила за спасение и посвятила в нюансы моей новой работы.

Если в квартире и появлялись женщины, так только из клининговой компании – они наводили идеальный порядок на трёхстах квадратных метрах и исчезали.

Всеми делами заправлял мажордом Павел Викторович – представительный шестидесятилетний мужчина, всегда одетый в шикарный костюм-тройку с шёлковым галстуком. К нему можно было обратиться с любым вопросом.

Например, это он позаботился, чтобы к моему приезду подготовили комнату няни, соседнюю с детской. Все вещи Марии убрали. Здесь была двуспальная кровать, заправленная дорогим постельным бельём, зеркальный шкаф, рядом - личная ванная. На красивой столешнице у раковины обнаружила сумку с набором гигиенических средств от очень крутого бренда – как в дорогом отеле.

По сравнению с бабулиной хрущёвкой контраст, конечно, был разительным. Теперь я очутилась в невероятной роскоши – даже квартира Ирины Витальевны не могла сравниться с этими хоромами.

На неделе, уложив вечером Серёжку спать, отпросилась на пару часов и поехала к своим. За несколько дней уже соскучилась по Олесе, бабуле и Гоше. Они мне так обрадовались – все трое! Олеся задушила в объятьях, бабушка гладила по спине, а котёнок спрыгнул на меня со шкафа.

- Как ты там? Никаких подводных камней не обнаружилось? – спросила подруга. – Биг босс ведёт себя адекватно?

- Ты прикинь, мы почти не пересекаемся. Два раза он подошёл к нам с Серёжкой, когда мы играли, пять минут пообщался с сыном и тут же уехал по делам.

- Занятой папаша. Ну, ясно, чтобы платить такие деньжищи персоналу, надо пахать изо всех сил. Мне всё твоя зарплата покоя не даёт, - честно призналась Олеська. – Но я рада, что ты хорошо устроилась, правда! А мне бабуля разрешила приглашать Ваню… Ну, ты понимаешь… В смысле, с ночёвкой. – Олеся зарделась от удовольствия.

- Ах ты, негодница! Чем вы занимаетесь на нашей кровати! – утрированно возмутилась я.

- Тем самым и занимаемся, - засмеялась подруга. – Янчик, я схожу с ума от Вани… Видела бы ты, какая у него мускулатура. Он в общаге гири тягает. Я пыталась поднять, не смогла.

- Ты что, дурында! Нельзя девочкам тяжести поднимать!

- Нельзя.

- Когда Ване про дочку скажешь?

- Не знаю, - вздохнула Олеся. – Никак не могу решиться. А деньги твои отправила, спасибо тебе огромное. Как раз к лету надо гардероб обновить, доча из всего выросла…

Я обняла бабулю, потискала Гошу и отправилась в обратный путь – на такси.

С Серёжкой мы отлично ладили. Павел Викторович выдал мне подробный список, чем