После 10 дней напряженных боев 1-й танковой дивизии с серьезным противником и на непроходимой местности успехи прорыва стали очевидны. Уже в 5.10 боевая группа фон Хейя в составе II батальона 113-го мотострелкового полка и взвода Штриппеля из III батальона 1-го танкового полка достигла Зубцова, а колонна бронетехники 1-го танкового полка к полудню вошла в Ивашково.

Войдя в южную часть города, группа Хейя частью танкового полка и батальоном пехоты на бронетранспортерах 113-го мотострелкового полка со 2-й ротой лейтенанта Гайена в первую же очередь захватила целым мост через Вазузу Другие мосты через Волгу в ближайшей округе были взорваны.

С утра активизировались окруженные части Красной армии. Они все чаще напоминали о себе, пытаясь прорвать кольцо окружения и выйти к своим. Но они, конечно же, не знали, что, прорвав одно кольцо, сразу же оказывались во втором, сил для прорыва которого уже практически не было. Принцип двойного окружения срабатывал безупречно. Так, отступающим с запада, пока еще не установленным частям Красной армии ночью удалось с боями продвинуться далеко на восток и к 7.00, переправившись через реку Гжать, сосредоточиться в районе Никольского, в 14 км северо-восточнее Гжатска. Там они, столкнувшись со второй линией окружения, приняли свой последний бой.

К 7.30 перед XLI армейским корпусом части Красной армии отступили к Златоустову, в 36 км юго-восточнее Сычевки, а позже перешли в район в 8 км южнее Карманова. Юго-западнее Сычевки все еще находились в окружении какие-то части, но их попытки прорваться из кольца с каждым разом становились все слабее и слабее. Северо-восточнее Сычевки были захвачены пленные из 107-й моторизованной дивизии, 126-й и 251-й стрелковых дивизий. Также по показаниям пленных выяснилось, что в котле юго-западнее Сычевки оказались 242-я и 247-я стрелковые дивизии, а перед 6-й пехотной дивизией отрезанные от своих 137-й и 563-й стрелковые полки 220-й стрелковой дивизии.

Тут мы снова вернулись к 107-й мотострелковой дивизии, о которой мы слегка подзабыли. А ведь она настойчиво с боями продолжала выходить из окружения, и ее пример показательный, поэтому об этом стоит рассказать более подробно, к счастью, что сохранился ее журнал боевых действий.

Еще в ночь на 8 октября дивизия пешим порядком выступила от Околицы в направлении на Городню. Двигались, в основном, только в темное время суток, а днем отдыхали, чтобы избежать прямого столкновения с немцами. Остановившись на очередной отдых 10 октября, никто и представить себе не мог, что немцам было хорошо известно о дивизии, пытающейся вырваться из котла, и маршрут ее движения ими по возможности контролировался, хотя и проходил по глухим лесам, минуя населенные пункты. В течение светлого времени немцы периодически обстреливали из пулеметов место расположения дивизии, которое они, видимо, примерно знали. Отдых не получался, и командование дивизии выслало разведку к шоссе Владимирское—Белый. И хотя выяснилось, что шоссе прикрыто достаточно сильными отрядами, командование приняло решение прорываться именно через него. Начинать прорыв было решено 11 октября в 5.00, и к этому времени части дивизии заняли исходное положение. В это время по шоссе происходило активное движение немецкой кавалерии и обозов. Наблюдением между придорожными строениями были замечены замаскированные артиллерийские орудия, пулеметные гнезда и даже два танка.

20-му разведывательному батальону был отдан приказ — выдвинуться вперед и прикрыть огнем переход через шоссе остальных частей. Прорыв начался неожиданной для немцев атакой разведчиков, по которым, хоть и с опозданием, была открыта беспорядочная стрельба. Но было поздно, разведчики, закидав огневые точки и танки гранатами, с ходу начали штыковой бой. Завязалась рукопашная, в которой было только два выхода — или погибнуть или победить. Бой еще не закончился, как через шоссе пошли основные силы дивизии, ведя огонь и забрасывая немцев гранатами. Движение производилось двумя отдельными отрядами, один из которых повел сам командир дивизии полковник Чанчибадзе, второй — начальник штаба дивизии майор Ягодкин.

В этом бою немцы потеряли 17 автомашин, 2 танка и 2 артиллерийских орудия, 6 пулеметных точек и около роты солдат. Дивизия потеряла 3 человек убитыми и 17 ранеными. Во время преодоления шоссе от основного состава дивизии оторвалась группа красноармейцев и командиров, численностью до 300 человек, которая впоследствии, разбившись на мелкие группы, самостоятельно выходила из окружения. Некоторым это удалось, но судьба большинства осталась неизвестной. Похоже, из этой группы в этот же день были захвачены пленные северо-восточнее Сычевки, о чем писали немцы в своих донесениях. Потому что больше никого из 107-й мотострелковой дивизии там не было.

После прорыва дивизия не останавливалась почти до вечера, и, только выйдя в район леса юго-восточнее Бутова в 18.00 остановилась на ночлег.

Теперь приходилось двигаться и днем, так как наличие такого большого воинского соединения в своем тылу вынудило немцев начать преследование и создавать заслоны, усиленно пытаясь установить маршрут движения дивизии.

Таким образом, отрываясь от преследования и сбивая заслоны, дивизия шла на восток, пока 31 октября не соединилась с регулярными частями Красной армии. Так закончился выход из окружения, продолжавшийся 25 дней, и на этом можно было бы поставить точку, но хочется понять поведение гражданского населения большинства населенных пунктов Смоленской области, которое в массе своей относилось к Красной армии недоброжелательно и никакой помощи не оказывало, а наоборот, отказывалось быть проводниками, не предоставляли места для отдыха и отказывали в питании, а зачастую даже просто сообщали о выходивших из окружения немцам.

Теперь вернемся в утро 11 октября. В 10.30 из LVI армейского корпуса в штаб танковой группы доложили: «Возобновление атак со стороны окруженных было только на шоссе, и, по рассказам плененных, западнее Богородского три русские дивизии скучились на ограниченном пространстве и остались без топлива. Попросили авиакорпус сбросить там листовки»[75].

В 10.45 разведка 1-й танковой дивизии спокойно вышла к железнодорожному переезду в 2 км к юго-западу от Зубцова, не обнаружив никакого присутствия войск Красной армии. Вокруг была тишина и ни одного человека. Разведчики, видимо, еще не знали, что южная часть города с раннего утра в руках группы фон Хейя из их же дивизии.

В 12.00 7-я танковая дивизия была переподчинена V армейскому корпусу, a LVI армейский корпус снова вошел в 3-ю танковую группу.

Части 31-й армии с утра вели упорные бои в районах севернее и западнее Сычевки, отходя на рубеж реки Осуга. Наметилась угроза в направлении Осташкова. В штабе армии, как было установлено, из частей в полдень поступали и обрабатывались утренние боевые донесения и сообщения:

«126-я стрелковая дивизия без 210-го стрелкового полка, отходя на северо-восток, за реку Осуга, вела бой в окружении северо-восточнее Сычевки, на реке Вазуза. О положении 210-го стрелкового полка ничего не было известно.