– Ты должен приехать завтра, я буду проводить собеседование с тремя филиппинками. Мне разрешили взять только одну, но нужно выбрать самую хорошую, ты мне должен в этом помочь, – сказал мне Ахмед перед днем приема.

– Конечно, приеду, только я никогда не проводил собеседование, давай позовем мою бабушку, она очень здорово разбирается в таких вещах, я уверен.

– Давай, завтра после школы поедем прямо ко мне, по пути заберем твою бабушку.

– Но завтра они обедают у твоей мамы.

– Еще и лучше, мы пообедаем и начнем собеседование.

На следующий день мы едва дождались конца занятий. «Роллс-ройс» уже стоял у школьных ворот. Во дворце нас дожидался обед, и, пообедав, мы побежали на женскую половину. Там обед еще продолжался, и на этот раз при нашем появлении никто не визжал. Все внимательно слушали бабушку, которая, конечно же, рассказывала об ужасах революции.

«О боже, – подумал я, – это не меньше чем на час».

Мы вежливо поздоровались, и Ахмед назвал мою маму и бабушку «мадам».

– Мадам Барбара, – обратился он к бабушке, – я знаю, что вы очень любите животных. Не могли бы вы помочь нам провести собеседование с персоналом, который будет смотреть за моими воспитанниками – терьерами?

– Конечно, Ахмед, обязательно помогу, – согласилась бабушка. Было видно, как глаза ее смеются.

– Ахмед очень серьезно подходит к этому вопросу, – сказала мама Ахмеда.

– Пожалуйста, пойдемте сейчас, – попросил Ахмед, – вам принесут кофе в мой кабинет.

– Пойдем, Ахмед, ведь кадры решают все, – с серьезным видом ответила ему бабушка.

В кабинете уже стоял поднос с кофе в серебряном кофейнике и сок в высоких стаканах. Кабинетом эту комнату назвать было трудно, больше она походила на детскую, но здесь имелся письменный стол с компьютером, на котором мы играли в компьютерные игры.

Ахмед, когда бывал у себя в комнате, всегда очень важничал. Однажды после моего замечания о том, что в кабинете должны быть книги, здесь появилось много книг на красивых полках. Как ни странно, Ахмед даже увлекся чтением. Но я опять ушел в сторону.

Мы расселись возле письменного стола, бабушку посадили в большое кресло. Ахмед позвонил в колокольчик, и вошел его личный слуга по имени Мансур.

– Так, позови первую кандидатку, – обратился Ахмед к Мансуру.

– Сию минуту, господин, – ответил Мансур, согнувшись в поклоне.

Только он закрыл за собой дверь, как в кабинет вошла молоденькая филиппинка, похожая на маленькую обезьянку. На ней были белые брюки и красная майка.

– Как тебя зовут? – обратился к ней Ахмед.

– Глория, сэр, – ответила первая кандидатка.

– Ну, расскажи, почему ты думаешь, что будешь хорошо смотреть за моими щенками?

– Я очень люблю животных, сэр. Дома у нас были три кошки и две собаки и еще вьетнамская свинья.

– А чем вы их кормили? – вмешалась бабушка.

– Всем, что оставалось после стола, но, кроме того, папа варил кошкам и собакам курятину, а свинье – овощи.

– Ты знаешь, что терьеров нужно выгуливать? Это очень подвижные собаки.

– Да знаю, они охотятся на крыс, а ваши терьеры были выведены в Шотландии еще при принце Бонни Чарли. Порода была выведена от черных терьеров.

У меня прямо рот открылся от удивления. Да уж, подготовилась она основательно. Ахмед тоже удивился, сам он ничего такого не знал.

– Ну ладно, иди, ты свободна, мы сообщим тебе о своем решении.

Мы провели собеседование еще с двумя девушками, но нам всем понравилась только Глория. Она и получила эту работу.

Мы с Ахмедом помогали в приюте. Папа Ахмеда выделил на приют хорошие средства, и условия там стали заметно лучше. Собак хорошо кормили, выгуливали, и в приюте теперь работал ветеринар. И все равно собак было жалко. Попробуйте целый день просидеть в клетке!

Щенки Ахмеда выросли и превратились в настоящих красавцев. Глория заботливо ухаживала за ними, и от них всегда вкусно пахло. Она их так воспитала, что они быстро научились ходить в туалет на улице. Щенки бегали по всему дому и были всеобщими любимцами, даже папа Ахмеда их обожал, особенно Гришку, а Валид неотступно ходил за Ахмедом. Бьюти, будучи девочкой, пропадала на женской половине и всегда была вся в бантах.

Вот так мы ввели в Кувейте новую моду. Люди стали брать в приюте собак, и мы очень этим гордились.

Прошло два месяца, жара в Кувейте стала просто невыносимой. Бабушка Варя засобиралась домой в Петербург. Но до этого она непременно должна была посетить базар, который здесь назывался сук.

– Эдичка, ты пойдешь со мной, – сказала она в пятницу.

– Но я хочу плавать, зачем мне базар?

– В целях страноведения.

Спорить с бабушкой было бесполезно, и мы отправились на базар. Мама вела машину. Мы долго искали парковочное место в тени. Несмотря на ранний час, машин было очень много. Базар-сук занимал огромную территорию. Это был целый город! Чего тут только не было, и все пестрело от красок.

Я сразу же забыл про жару и во все глаза глядел на это незабываемое зрелище. Сначала мы попали в ряды со специями: целые пахучие горы лежали на прилавках и источали потрясающий аромат. А какое здесь было разнообразие цветов и оттенков: ярко-красные, темно-коричневые, желтые. Бабушка остановилась у одного из прилавков и принялась выбирать шафран, который, как она выразилась, был на вес золота. Шафран бабушка добавляла в куличи, в большом количестве выпекавшимися на Пасху. Продавцы с бабушкой торговались долго. Мешала мама. Она привлекала к себе внимание, торговцы ворковали маме что-то низкими голосами, цокали языком и ели ее глазами. Усы их при этом шевелились и глаза горели огнем. Мама была одета скромно, в длинное арабское платье и черный плащ-покрывало из тех, что назывались абаями, – чтобы не смущать местное население. Но оно все равно смущалось.

– Настя, – сказала бабушка, – ну отойди же, они ничего не слышат.

– Зачем? – возразила мама. – Я сама тебе сейчас все куплю, лучше ты отойди.

Мама заняла место бабушки, продавец за полцены продал ей шафран и нисколько при этом не торговался. Лишь попросил заходить почаще. Потом мы пошли к рядам, где высились горы фиников, абрикосов, инжира и еще чего-то такого, о чем я раньше не знал. Там же мы купили халву и двинулись к свежим фруктам и овощам. К маме подлетел человек с тележкой и предложил свои услуги. Мы с радостью погрузили все покупки в тележку, потому что самое интересное только начиналось.

Во фруктовых и овощных рядах творилось что-то несусветное. Людей было немыслимое количество, все что-то орали, перебегая от прилавка к прилавку. Продавцы вдруг срывались с мест и тоже начинали кричать, хватая покупателей за одежду.