двинулся в нашем направлении, хотя любой здравомыслящий человек пошел бы в обратном.

— Видимо сильно приложился об пол, — предположил я.

— Похоже еще при рождении, — съязвила Риада.

Вся компания медленно подошла к нам и встала полукругом.

Мы обнявшись стояли у перил, отделявших ресторан от Океана, и с интересом наблюдали за ними. Молчание затягивалось.

Их явно сдерживало наше спокойствие. Наконец не выдержал самый здоровый на вид детина.

— Вы испортили нам праздник и ответите за это.

— Как мы испортили вам праздник? — парировал я. — По-моему, мы его только оживили. Ваш приятель словил пару оплеух от девушки, слетал под стол, чем несказанно порадовал меня, добавив и без того хорошего настроения. Идите вас ждут девушки. И я дружески улыбнулся. При напоминании о девушках вся их кодла вдруг вспомнила, что они здесь самые крутые. У двоих в руках появились ножи.

— Это вы зря ребята, лучше уберите, а то поранитесь, — предупредил я.

Не дошло. Рука с ножом метнулась в моем направлении. У меня включился спортивный режим. Перехватив руку, завел ее за спину атаковавшего и воткнул нож в седалище, одновременно стукнув ладонью по шее.

— Бум! — я рассмеялся. Верзила лежал на животе, сжимая рукоять ножа, воткнутого в зад.

— Харакири по-тропически, — прокомментировала сеньорита, церемониально поклонившись.

Аборигены шутку не оценили и бросились на меня. Левая нога в корпус, права рука в голову и наоборот, еще четверо разлетелись по ресторану как кегли. На ногах стоять остался только ранее оглушённый Себастьян.

— Не раздумал па танцувать? — поинтересовался я.

К нам подошла одна из девиц, которая показалась мне знакомой.

— Пожалуйста прекратите, — попросила она. И я ее узнал.

— Вы чемпионка по боям без правил Роузи Борн?

— Точно. Это я. А вы кто? Никогда не видела такой скорости ударов.

— Быстрый кулак, — поклонившись, представился я. Она засмеялась.

— Шутите. Я любила смотреть в детстве фильмы про аборигенов.

— Меня зовут Контан. Это моя девушка Риада. Мы пойдем, если вы не возражаете. Не хотим иметь дело с представителями власти.

Я подошел к бару и положил на стойку две кредитки по пять сотен.

— Это за ужин, шампанское, для этих очаровательных девушек и ваше молчание.

— бармен понимающе кивнул.

Уже подходя к выходу услышали.

— Стойте! — мы обернулись. — вы очень интересная пара, — сказала Роузи.

— Спасибо, сеньора, это вдвойне приятно слышать от неотразимой Роузи. Буэнос ночес, — и мы растворились в темноте. Минут пять мы шли по набережной и молчали, потом Риада прервала молчание.

— Я никогда не дралась. И ты знаешь, когда я его вырубила, то не прикладывала никаких усилий. Все как будто бы сделал за меня кто-то другой.

— Да, это так. Сейчас наш мозг задействован по максимуму, и все навыки, полученные на Орионе, работают на автомате. Хорошо, что есть внутренний контроль, вот если бы ты применила боевую магию от него остался бы только порошок.

— Или я превратила бы его в лягушку. Именно такую ассоциацию он у меня вызывал.

— Так и надо было сделать. Там туристы как раз интересовались лягушачьими лапками, но к их сожалению таковых не оказалось.

— Давай освежимся?

— С удовольствием!

И мы побежали к Океану оставляя одежду на песке.

Покачиваясь на высоких волнах, и любуясь звездным небом мы продолжали обсуждать недружественные действия парней.

— Все-таки они странные, — сказала Риада. Здесь полно красивых девушек, но им обязательно надо пристать к той, которая пришла с парнем.

— Во-первых, такой красивой как ты больше нет. Во-вторых, многих мужчин и женщин больше привлекают замужние и женатые. Это как бы знак качества. А в-третьих, ему хотелось просто произвести на тебя впечатление, да и заодно навалять конкуренту, каким он представлял меня.

— Но ты оказался вне конкуренции.

— Да, антимонопольный комитет объявит меня персоной нонграта.

— Как ты думаешь, урок пошел им на пользу?

— Думаю нет. Все рождаются одинаковыми, но семья и среда обитания накладывает определенный отпечаток на характер людей и на их поведение. Когда они оклемаются, снова начнут задирать слабых и пресмыкаться перед сильными. Хотя в свете последней информации от Гелиоса, не исключено, что морок каким-то образом ещё в детстве меняет генетический код, подселяет беса, если можно так выразится, и повзрослев планетарии встают на путь порока, с которого в силу указанной причины, сложно сойти.

— А я считаю, что с детства надо внушать, что к окружающим надо относиться как к самому себе и, если это будет в крови у планетариев, конфликты сойдут на нет.

— То есть, если негодяй хочет кого-то ударить, он должен представить, что это его мать или отец, а если наркоторговец хочет толкнуть кому-то дурь, ему надо представить, что это его сестра или брат.

— А взяточники и казнокрады, глядя на крысу у мусорных контейнеров должны понимать, что их ждет в следующей жизни.

— Ты уверен?

— Да. Я еще раз посещал трансцендентный мир и проверил одну из своих гипотез. Оказалось, что инквизиторы, мучающие своих жертв в средние века, часто становились жертвами концлагерей в другой жизни. А самые известные мошенники, в следующей жизни, становились умственно отсталыми. Так, что каждому своё.

— И как тебе это удалось узнать?

— Телепатия. Помнишь, что сказал Гел? Надо общаться мысленно.

— И кто тебя проинформировал?

— Один из «надсмотрщиков» в трансцендентном мире. Вариативные ребята, обеспечивают качественные процедуры каждому попавшему туда, в зависимости от заслуг.

Выйдя на берег, мы оделись. Одежда была из специального материала, который мгновенно высох. Потом мы долго шли вдоль пляжа и любовались звёздным небом. И только утром, насытившись морской прогулкой, вернулись на корабль.

— Давай поспим пару часов.

— Давай

Но заснуть удалось несколько позже, адреналин требовал выхода.

В девять часов мы собрались в кают-компании, где я поделился информацией с дариями о Сводах и выводах, которые мы сделали с Гелиосом.

— Кристаллы в библиотеке. Можете их досконально изучить, может что-то важное мы упустили, — порекомендовал я дариям.

— Что потом, — уточнил Аварос.

— План действий следующий. Мы восстанавливаем приемо-передатчики на поверхностных Сводах и на подводных, которые, как вы видите неплохо сохранились.

Гелиос в это время демонстрировал, что было на поверхностных Сводах ранее. То, что осталось на подводных по сей день — навершия в виде шаров и пирамид. Только на наружных Сводах навершия были уничтожены частично, либо полностью, на их места водрузили перекрестия.

— Могут начаться волнения новообращенных.

— Вы так думаете? Так это возможность открыть им глаза, что надо верить в Богов, а не в символику, которая, к тому же во всех религиях разная. К тому же это учтено могучим интеллектом Гелиоса, визуально все останется, как и прежде.

— Голограмма?

— Что-то вроде, специальная