Теперь погоня перешла на четыре полосы. Винсент, выкручивая руль, лавировал между машинами, обходя их справа и слева. Со стороны это, пожалуй, выглядело как очередная сцена из знаменитого фильма про гонщиков, но изнутри все было совсем иначе.

Подвеска держала дорогу так крепко, цепляясь за каждую неровность и шероховатость, пытаясь сохранить тягу, что каждое движение руля создавало внутри машины настоящую центробежную силу. Юношу бросало в разные стороны, и если бы не особая форма кресла и ремень безопасности, он бы точно себе что-то вывихнул или сломал.

Пули вновь засвистели над крышей и рядом с капотом. Военные не заботились о сохранности гражданских и продолжали палить на скорости под двести сорок километров. На скорости, когда, даже зацепив выставленную подушку, машина может несколько раз перевернуться в воздухе и превратиться в груду покореженного металла.

– Опять сидишь?! – крикнул Винни, дергая рычаг коробки и уходя в крайнюю левую полосу, обходя при этом сразу два автомобиля.

– А что мне делать?

– Стреляй! Или нас вообще прикончат!

И словно в подтверждение слов водителя, в салон мехповозки ворвался свинцовый шмель. Стекло алмазными брызгами сыпануло на заднее сиденье. Пуля срикошетила от стальной стойки и впилась в пол, застряв в металле и чудом не задев подвеску и топливный трос.

Машина вильнула, но Винни смог ее выровнять и не вылетел на встречку, где их бы ожидала неминуемая гибель.

– Стреляй же!

Артур не хотел этого делать, но выбора не было. Только не в ситуации, когда твоя жизнь зависит от решительных действий. Юноша повернулся в кресле, положив дуло револьвера между спинкой и подголовником.

И тут он вспомнил свои любимые фильмы… Первый выстрел улетел далеко в «молоко», разбив фонарь на столбе. Искры сыпанули на дорогу, и прохожие закричали, когда осколки упали перед ними на асфальт. Второй скользнул по капоту ближайшего преследователя, отправляя его в кювет. Благо тот двигался по крайней правой полосе, а в качестве смягчающего фактора сыграл мусорный бак.

– Отлично, парень! – Винсент крутанул руль, выскакивая на мост.

Спортивная мехповозка подлетела на холме, и время застыло для Артура. Его прицел лег на идеальную траекторию, соединившую мушку и сердце следующего преследователя. Вся колонна ОМР следовала за этой машиной. Стоит нажать на спусковой крючок, стоит только приложить немного усилий указательным пальцем, как ему не придется ничего доказывать АНР.

Стоит только слегка надавить, и спасение Эйи станет вопросом времени, а не везения, ловкости и ума. Он выручит Фари, навсегда останется в Атлантисе и, может, даже когда-нибудь овладеет магией.

В салоне все летело. Они взмыли над дорогой и застыли, как муха в желе. Время двигалось неспешно, отдыхая от безумной погони. Мысли же неслись быстрее, чем две… нет, чем десять мехповозок!

Так просто, так легко – всего лишь нажать на спусковой крючок, и путь к Душе Леса будет выложен разве что не красной ковровой дорожкой. Так легко…

Но что произойдет, когда он нажмет? Кем он станет? Уж точно не тем Артуром Лазаревым, взявшим на себя вину друга за разбитую вазу. И уж точно не парнем, сочувствующим хитрому и вредному говорящему шпицу. Не тем, кто может обнаружить в злой ледяной королеве что-то теплое и светлое.

Нет, чем проще и чем короче дорога, тем быстрее она приведет в то место, в котором ты меньше всего хотел оказаться. Если хочешь сделать правильно, если хочешь остаться собой, выбирай самый трудный, самый опасный и самый тернистый путь. И только пройдя его целиком и полностью, ты сможешь с гордостью и без опаски посмотреться в зеркало.

Во всяком случае, так говорил любимый книжный персонаж Артура, и юноша ему верил.

Пуля вылетела из ствола, разбив очередной фонарь.

– Ты что, стрелять разучился?! – крикнул Винсент, тяжело приземляясь на вантовый мост.

Еще несколько стальных москитов пролетело рядом, царапая кузов и заставляя оборотня активнее вилять в потоке.

– А я и не умел! – наполовину соврал Лазарь. – Мне просто везло!

Из-за разбитого окна салон наполнился яростным ревом мотора, визгом тормозов, треском подвески, шумом дороги и грохотом выстрелов. Даже чтобы услышать собственные мысли, приходилось кричать во все горло.

И тут юноша ощутил, как что-то под ним поднимается, а к всеобщей какофонии звуков прибавился еще и стальной скрежет. Внезапно очертания города начали меняться. Здания укорачивались, а дорога становилась все круче и круче.

– Держись! – донеслось сквозь все нарастающий грохот. – Они разводят мост!

Ну конечно, здесь должен быть разводной мост, куда уж без него…

Артур вцепился всем, чем мог, во все, во что можно было. Правой рукой он взялся за ручку на двери, ноги упер в пол, спину вжал в кресло, а правой обхватил подлокотник. Винсент вдавил педаль, поднимая обороты на максимум. Двигатель взревел и разве что не изрыгнул пламя. Но повстанцу показалось этого мало, и он скинул передачу на нейтральную, а потом и вовсе ее понизил, демонстрируя излюбленный всеми гонщиками двойной выжим сцепления.

На приборной панели загорелась лампочка, предупреждающая, что двигатель работает на максимуме. Винсент улыбнулся абсолютно не по-человечески. Артуру даже показалось, что на миг его лицо превратилось в звериную маску. Левая нога вдавила сцепление, а правая рука повысила передачу. Стрелка спидометра вышла за максимальную отметку триста двадцать километров, и машина оторвалась от края моста.

Лазарь что-то кричал, но помнил он только вид из окна. Внизу открыла пасть черная голодная река, готовая сожрать людей, уверовавших, что они могут взлететь на мехповозке. Впереди – вторая половина моста, неуклонно задиравшая горделивый металлический подбородок. В зеркале заднего вида – четыре затормозивших и три ускорившихся машины ОМР. А вокруг город.

Тянущийся к небу муравейник из утопающих в холодном свете огромных небоскребов. Артур уже забыл, когда в последний раз он, закинув голову, мог увидеть небо, – настолько они были высокими. Сейчас же все лежало как на ладони. Дорожные проспекты, улицы, четкие границы районов – Лазарь увидел город, каким его изображали фотографы в своих работах. В такой Атлантис – тонущий в огнях, людях, глайдерах, дирижаблях и мехповозках – нельзя было не влюбиться.

Амортизаторы еле справились с нагрузкой, и все же кузов высек искры об асфальт. Винсент почему-то не понизил передачу на спуске, и машина чуть ли не вырвалась на свободу, уходя в неконтролируемый разгон.

Позади послышался стук приземлившихся военных, и Лазарь облегченно вздохнул.

– Водить умеешь? – прохрипел Винни, едва вписавшись в элементарный поворот.

– А в чем…

Артур не договорил. Повстанец почти лежал на руле. Правый рукав мундира стал вишневым от крови. Пуля вошла в плечо, застряв где-то между лопаткой и ключицей.