Похоже, товарищ полковник, что чем больше в сборной военнослужащих (для команды ЦСКА это естественно!), тем вам спокойнее: незачем утруждать себя воспитательной работой, легче просто приказывать младшему по званию и должности. А приказы, как известно, не обсуждаются. Подчиненный фактически не имеет права голоса, а собрания команды превращаются в фарс, когда никто не может вам возразить. Потому что хоккеисты, их спортивная судьба, их будущее и, чего уж скрывать, материальное благополучие их семей – все целиком находится под вашим неусыпным контролем. Так вы, Виктор Васильевич, превратились за последние годы в этакого хоккейного монарха: захотите – накажете, захотите – помилуете! Как вы поступили с Сашей Могильным, самым молодым игроком, когда он не пожелал стать офицером Советской Армии? Старым, казачьим способом: припугнув, не взяли его на коммерческие игры в Японию. Поразмысли, мол, что с тобой будет… И Саша послушно написал рапорт.

Те, кто работает с вами не один год, хорошо изучили вашу методику. Десять месяцев в году мы находимся в отрыве от дома: бесконечные поездки, игры, а нет игр – сборы… Режим суров. Легче сказать, что нам можно, чем о том, что нельзя. Можно есть до отвала, кормят нас на славу, можно сыграть в шахматы или нарды, можно поспать. Остальное – тренировки. Например, летом в подготовительный период, с 10 утра до полудня занятия со штангой, до 24 тонн железа приходится ворочать в день, потом спортигры, с 17 часов беговая программа – фортлек, то есть бег по кругу с несколькими ускорениями, до десяти километров, 6–8 километров кросса. Втягиваемся. Следим за весом. Ибо лишние килограммы – это дополнительная нагрузка на тренировках… После игры – в автобус. Машут вслед наши жены и детишки: «До свиданья!» Они – домой, мы – на спортбазу. Соскучился – можешь позвонить. Семейная жизнь по телефону – к этому мы давно привыкли благодаря вам, Виктор Васильевич! Остается лишь удивляться, как жены наши от нас детей рожают: ведь нормальные взаимоотношения хоккеиста с женой тоже «не вписываются» в вашу «программу».

Судя по всему, хоккеист для вас просто игрок. Функционирующая единица, которой отведена не только профессиональная (вратарь, защитник, нападающий), но и социальная роль. Не справляешься с ней – убирайся на все четыре стороны! Вон сколько парней мечтает в сборную попасть – только свистни! Незаменимых нет! Нет ли?

Спортивная жизнь в советском хоккее коротка. Накануне очередного турнира или чемпионата в газетах объявляют состав сборной страны, и болельщики пишут письма: а где же прославленные наши звёзды? Неужели так уж безнадёжно состарились, что не в состоянии выйти на лед? В тридцать два ушел Владислав Третьяк, пожалуй, самый популярный игрок мира. Почему? Ответ прост. Третьяку вы не разрешили, даже в виде исключения, готовиться к играм самостоятельно дома… А где другие наши звёзды, которые выросли при вас, Виктор Васильевич? Где Сергей Бабинов, Ирек и Сергей Гимаевы, Виктор Жлуктов, Николай Дроздецкий, Александр Тыжных, Владимир Зубков?.. Они покинули команду, не в силах противостоять вашему стилю, а точнее – произволу, едва достигнув тридцати лет… Большинство из них, конечно, неплохо устроены. Но игровой-то наш хоккей, в конечном счете, от этого не выиграл – потерял!

Складывается впечатление, что вы просто не заинтересованы, чтобы команда состояла из ярких индивидуальностей. Что вам будто бы проще иметь средних три-четыре звена, этакое рижское «Динамо» образца 1974 года… Такую команду легче удерживать под гнетом жесточайшей дисциплины, в обстановке постоянного страха за будущее в атмосфере, когда становятся выгодными доносы… Дело-то дошло до того, Виктор Васильевич, что уже и в раздевалке лишнего слова не скажешь, не то что на собрании, в ваш адрес, потому что в тот же день вы будете иметь самую полную информацию и, выждав время, отомстите… Молодые хоккеисты, и те уже привыкли: пропустил пас во время обычной товарищеской встречи, замешкался на льду (во время игры, когда нервы на пределе, всякое бывает!) – оправдываться бесполезно, только хуже себе…

И вот стоит перед вами взрослый человек, хоккеист с мировым именем, будучи вынужден молча слушать, как вы кричите на него, унижая перед остальными! Это собственные честь и достоинство вы бдительно оберегаете, а чужие для вас – ничто! А уж следующий раз игрок, памятуя об «ошибке», всеми силами постарается угодить вам, старшему тренеру. Он уже и не пытается играть с выдумкой, творчески, следуя своему стилю, не импровизирует на льду, старается брать на себя как можно меньше ответственности в острых ситуациях. Не отсюда ли начинается деградация, путь к вашему идеалу – «усредненному игроку»?»

Так год за годом вы приучили людей к тому, что они пешки в ваших руках. Думается, что в Госкомспорте СССР тоже не слишком ломают голову над психологической подготовкой спортсменов; вы, Виктор Васильевич, пользуетесь там влиянием и безмерным уважением, поскольку время от времени даете Госкомспорту результаты. Выигран очередной чемпионат мира – спасибо вам, товарищ Тихонов, за ваш труд! Ведь какой ценой достигнута победа, начальство, как правило, не интересуется! «Физика» в порядке? – рассуждаете вы перед игроками. – А ваши эмоции мало интересуют!» Точка! «Физика» тоже иногда бывает не в «порядке», тогда в ход идут биостимуляторы.

Вспомните, какой поднялся шум, когда я отказался от инъекций перед чемпионатом мира в Хельсинки, даже в Госкомспорт доложили… К чести нашей пятерки, ни я, ни Крутов, ни Фетисов, ни Макаров, ни Касатонов не пожелали «выходить на новый уровень игры» таким образом, не давали инъецировать себе ни плаценту, ни глюкозу, ни прочее…

Я взял на себя смелость сказать, что в стиле руководства командой ЦСКА и сборной страны вы ничего нового не придумали. Ведь если приглядеться, климат, который вы создали для хоккеистов, весьма напоминает обстановку культа личности, только культа бескровного, тихого, культа в миниатюре, где «коллективистский дух» означает солдафонщину, где демократия подменена беспрекословным подчинением, где любимая всеми нами игра в хоккей поставлена на службу вам, нашему тренеру. Вы, товарищ полковник, наказываете всю команду, если даже один игрок нарушил режим: так вы невольно заставляете людей расправляться со своим товарищем «силами коллектива»…

Это благодаря вам даже знаменитые хоккеисты сборной страны предпочитают помалкивать о закулисной жизни перед журналистами, отказываются от искреннего разговора, а в спортивной прессе уже сложился некий стереотип, следуя которому читателю ничего другого не остается, как предположить, что все победы нашей сборной – это ваши победы, все достижения последних лет на мировой спортивной арене – исключительно благодаря вам, лично вам, Виктор Васильевич, и больше никому. Команда тут в расчет не принимается!

Когда мы выиграли Олимпийские игры в Калгари, журналисты поинтересовались: как объяснить эту победу после проигрыша на турнире на приз газеты «Известия», после провала на чемпионате мира в Вене? Может быть, победа в Калгари – случайность? Нет, с усмешкой ответили вы, так, дескать, было мною, как старшим тренером, задумано: мы, как шахматисты, иногда позволяем себе проиграть маленькое сражение, чтобы выиграть большое, сборная СССР – команда максималистов! Но мы-то, игроки, прекрасно понимали, что вы кривите душой. Вспомним Вену: мы уже вышли в финал, стали чемпионами Европы; надо было беречь силы, оставались-то всего три встречи, а наша тройка выходит на необязательные для победы матчи с командами Швеции и Канады. Победы над этими командами, к чему вы нас призывали, не влияли на исход дела, нас бы устроили и ничьи… Так мы в итоге проиграли первенство мира в Вене! И это называется «стратегией»?