Все, что было нужно теперь, это получить «добро» у советников. Кол видел, как они с сомнением переглянулись. Только Орленка и Громовую птицу, казалось, убедили его слова: они сдержанно кивнули Друг Другу.

— Послушайте, вы только дайте мне время до полудня — если Каллерво сам не начнет боевые действия до этого времени, делать будет нечего, посылайте войска.

Этим утром в голосе Кола появился какой-то новый тон, который невольно вызывал уважение слушавших его взрослых. Повисло молчание, и в этот момент тишины неуловимо, как меняет свое направление ветер, чаша весов склонилась на его сторону.

— Мы разрешаем тебе попытаться, — серьезно сказала Кинга.

— Не спешите! — Мак Клэмворси шагнул внутрь их кольца. Услышав о том, что его сын в лагере, и подозревая, что тот собирается совершить что-нибудь необдуманное, чтобы спасти подругу, Мак прислушивался ко всему, что происходило, стоя по другую сторону куста боярышника. — Я не позволю своему сыну в одиночку лезть на рожон!

— Ну, тогда тебе просто придется отправиться со мной, папа! — усмехнулся Кол.

Завтрак Аннины прервал стук в заднюю дверь. Дверь отправилась открывать ее мать — на крыльце стояли Кол и Мак. Мак сконфуженно заглядывал внутрь, держась на расстоянии, а вот Кола, казалось, ничуть не смущало то, что они заявились в столь ранний час без предупреждения.

— Ты уже лучше себя чувствуешь, Кол? — поинтересовалась миссис Нуруддин, отступая назад, чтобы впустить их в дом. — Я очень на это надеюсь. Аннина так беспокоилась за тебя, а теперь беспокоиться приходится уже за Конни.

— Со мной все в порядке, спасибо, — сказал Кол. — Аннина, привет!

— Привет, Кол, — ответила она, откладывая кусок тоста и удивленно глядя на него. — Что случилось? Это ведь не связано с Конни?

— К сожалению, нет. Просто папа и я — мы передумали, по крайней мере, я. Мы хотим участвовать в карнавале сегодня утром, если только еще не слишком поздно.

— Правда? — воскликнул Мак. Для него это оказалось новостью.

Аннина обрадовалась:

— Это было бы здорово! У меня как раз есть для тебя костюм, Кол. Но насчет твоего отца я не уверена. — Она с сомнением глядела на широкоплечего мужчину, возвышавшегося над Колом.

— Что ж, в таком случае я мог бы просто понаблюдать… — начал Мак.

— Нет, не мог бы, — яростно зашипел Кол. — Если ты хочешь присутствовать, ты должен прийти в костюме.

Аннина в недоумении смотрела, как они переговариваются вполголоса. Наконец Мак кивнул и снова повернулся к ней:

— Хорошо, милая, что ты мне выдашь — то я и надену.

Аннину покоробило это «милая», но она виду не подала.

— В таком случае вам придется обойтись единственным мужским костюмом, который у меня остался. Хотя и он может быть вам маловат.

— Веди ж меня, прекрасная девица, — с шутливым поклоном продекламировал Мак, но Кол был целиком поглощен своими мыслями и даже не стал брюзжать на такое поведение отца.

Через десять минут Кол, гремя на ходу, снова появился в кухне — он был одет в сияющие легкие детские доспехи. Они состояли из звенящей кольчуги, которая доходила ему до колен, блестящей кирасы и шлема, увенчанного алым пером. Аннина вынесла из садового сарая и вручила ему ножны и маленький щит, украшенный золотым львом.

— Смотрится здорово, Кол, — сказала она, — как раз твой размер. Но вот как быть с лошадью? Кажется, на Мэгзе будет твой приятель Рэт? Он выступит в роли пажа — я так думала, по крайней мере.

— Коня я раздобуду: нельзя же в таких доспехах ехать верхом на пони. У тебя есть что-нибудь, что можно использовать как попону? На картинах, которые я видел, средневековые боевые кони всегда облачены в цвета своих рыцарей.

Аннине было приятно, что Кол проникается духом карнавала.

— Да, ты прав. У некоторых других всадников такие попоны тоже есть. Думаю, у нас осталась кое-какая материя, если только ты согласишься взять то, что есть. Хочешь, я надену ее на твоего коня?

— Нет, — быстро сказал Кол. — В этом нет необходимости.

Повисла неловкая пауза.

— Я рада, что ты передумал, — помолчав, сказала Аннина, — но без Конни это будет совсем не то.

— Да, ты права. Но, может быть, сегодня она найдется. У меня предчувствие, что она ни за что не захочет пропустить карнавал. — Он закашлялся. — Интересно, что это папа так долго копается? Не может, наверное, влезть в свои доспехи?

— Не может быть, — с улыбкой сказала Аннина. — Я не давала ему доспехов.

— Папа, поторопись! — позвал Кол.

Было слышно, как где-то наверху открылась дверь и по ступенькам зашаркали мягкие туфли. Первое, что бросилось в глаза Колу, это желтый конец шутовского колпака, потом — два красных, и тут он услышал тихий звон бубенцов. Когда Мак повернул в прихожую, Кол понял, что его отец выглядит одновременно взбешенным и сконфуженным. На нем был красно-желтый костюм средневекового придворного шута.

— В этом прилюдно я не появлюсь, — сердито сказал Мак, прошлепав на кухню.

— Извините, — сказала Аннина, не в силах удержаться от смешка, — но это все, что у меня осталось.

— Нет времени спорить, папа, — сказал Кол. — Если ты все еще хочешь пойти со мной, придется это сделать. Никто и не заметит — ведь ты будешь участником карнавала.

— Ой, да неужели? — Мак был настроен скептически.

— А коня вы уже у кого-то взяли, мистер Клэмворси? — любезно сказала Аннина, чтобы сменить тему разговора.

— Да, позаимствовал старую клячу у мистера Мастерсона. Это тоже было единственное, что у него осталось, — мрачно ответил Мак. — Прекрасная парочка из нас получится.

— Пойдем, пап, нам пора за лошадьми. — Кол подобрал меч и щит. — Встретимся на берегу, Аннина.

— Мы собираемся в девять тридцать, — крикнула она вслед ему. — У тебя есть час.

Шут на мотоцикле, с рыцарем на заднем сиденье, несшийся через Гескомб по направлению к ферме, являл собой потрясающее зрелище для тех, кто ехал этим утром на работу. Некоторые автомобили нахально гудели, но большинство водителей просто смотрели открыв рты, думая, не тронулся ли Мак Клэмворси умом окончательно.

— Это просто унизительно, — такими были первые слова Мака, когда он слез с мотоцикла у конюшен. — Я никогда не смогу загладить впечатление от этого.

— Вообще-то речь не о тебе, — безжалостно сказал Кол, расправляя тюк ткани, выданный ему Анниной, — речь идет о спасении Конни.

Кол набросил алый покров на холку пегаса и отступил назад, чтобы посмотреть на результат. Крыльев Жаворонка не было видно, но по бокам лошади торчали два странных бугра, которые не могла скрыть даже попона.

— А как ты собираешься поступить с седлом? — спросил Мак.