Конечности Рикки отяжелели от ледяного страха. Он боролся с ветром, который дул в ангар, пока они двигались к самолету. Половина его души хотела спастись — сказать Заку, что это безумие, что они убьют себя. Голова кружилась от страха. Но когда он уже собирался бросить рюкзак и отказаться, он вспомнил то, что когда-то сказал ему Феликс: «Придет время, Коко, когда тебе придется быть храбрым. Быть смелым — не то же самое, что быть бесстрашным. Это не отсутствие страха — это было бы глупо. Это способность совладать со своим страхом. Держать его в коробке и не дать ему взять верх над тобой».

Внезапно Феликс будто оказался рядом с ним. Это чувство было подобно ножу в животе, вырезало страх. Он вспомнил, зачем он здесь был — чтобы догнать того, кто убил его друга и наставника. Он стиснул зубы и ускорил шаг к «Цессне».

В кабине было тесно. Мориарти уже сидел в кожаном кресле у штурвала. Перед ним сияло изумительное множество циферблатов и элементов управления. Там был небольшой перезаряжаемый GPS-навигатор с мигающим синим светом, указывающим их местоположение. По лобовому стеклу стучал град. Это было оглушительно. Зак занял место рядом с пилотом. Рикки сидел позади Мориарти, а Малкольм рядом с ним позади Зака. Рюкзаки лежали у их ног. Зак захлопнул боковую дверь. Воющий ветер на мгновение стал тише, и Мориарти вывел самолет из ангара.

Рикки мог заметить разницу в ощущении шасси на земле, как только они выехали из ангара на обледенелую взлетно-посадочную полосу. С меньшим трением все стало намного ровнее. Как только они миновали двери ангара, пилот мягко затормозил. Рикки не был уверен, но ему показалось, что шасси слегка скользнули, прежде чем остановиться. Желудок Рикки сжался.

Мориарти открыл боковую дверь. Завывание ветра снова стало громче. Он выпрыгнул из самолета, закрыл двери ангара и снова сел за штурвал. Как только дверь самолета закрылась, он повернулся к пассажирам. Его глаза были странно блестящими, будто он дико ждал этого. Рикки пришло в голову, что Мориарти такой же сумасшедший, как и работа, которую ему дали.

— Еще не поздно отступить, — сказал он. — Мы можем скоротать зиму в ангаре. Мне не помешала бы компания, — он впервые за все время усмехнулся, и Рикки увидел, что у него не хватает нескольких зубов. Он изо всех сил пытался положить конец панике.

— У нас нет всей зимы, — сказал Зак. — У нас меньше двенадцати часов. Если мы опоздаем, ваша сестра умрет.

Мориарти склонил голову.

— Тогда пристегнитесь, друзья мои, — сказал он. — Это будет ухабистая поездка.

Они сделали, как им сказали. Рикки почувствовал, что Малкольм дрожит, и напомнил себе, что хотя Малкольм мало говорил, он все равно знал, что происходит.

— Все будет хорошо, приятель, — сказал он. Малкольм просто смотрел перед собой.

Пилот ускорился. Сразу же Рикки почувствовал, как встречный ветер ударил по самолету. Он посмотрел в окно справа от себя. Кончики крыльев угрожающе тряслись. Он решил, что не хотел смотреть на них. Вместо этого он смотрел в лобовое стекло. Плохая идея. Так он мог видеть, как сильно скользит легкий самолет по взлетно-посадочной полосе, пока они мчались вперед. Град образовал своего рода вихрь, ударялся о кабину — Рикки честно ожидал, что стекло разобьется в любую секунду. Пока они ненадежно набирали скорость, из мотора доносился ужасный визг. Снег по обеим сторонам взлетно-посадочной полосы несся размытым пятном. Рикки поймал себя на том, что молился, чтобы Мориарти знал, где находится конец взлетно-посадочной полосы — при такой плохой видимости он появится внезапно…

— Нам не хватает скорости! — внезапно закричал Зак. Рикки понял, что он имел в виду — двигатели ужасно визжали, но Мориарти отказывался тянуть назад рулевую колонку. Пилот ничего не сказал, и Рикки уставился на его сутулые плечи, охваченный паникой.

— Стоп! — внезапно услышал Рикки собственный крик. — Мы не успеем! Остановите!

— Угу, — крикнул пилот очень напряженным голосом. — Мы слишком далеко зашли. Либо мы взлетим, либо разобьемся.

— Тогда…

Рикки внезапно вдохнул. Самолет поскользнулся, и они резко повернули влево. Вид через лобовое стекло вдруг оказался не на взлетно-посадочную полосу. Там был дрейфующий снег. Они врежутся…

— НЕТ!

Но когда Рикки закричал, он вдруг почувствовал невесомость. Они оторвались от земли. Он сделал еще один вдох. Самолет сильно вилял. Он резко повернул вправо. Со вспышкой озарения он понял, что Мориарти снова пытался направить их по встречному ветру. Но это была борьба. Все внутри самолета, казалось, вибрировало, включая руки пилота на штурвале. Через окна ничего не было видно, кроме града.

— Нам нужно как можно быстрее справиться с погодой, — крикнул Мориарти. — Сожмитесь!

Рикки не думал, что мог сжаться сильнее. Он так сильно вцепился в сиденье, что костяшки пальцев побелели. Двигатели внезапно снова изменили тональность. Ощущение невесомости вернулось по мере того, как самолет быстро набирал высоту. Теперь самолет трясло еще сильнее. Рикки услышал собственный крик, хотя и сомневался, что кто-то еще мог его услышать из-за оглушительного шума двигателей и непогоды.

Град стал облаком. Видимость нулевая. Просто белая мгла вокруг. Невозможно было сказать, были ли они в сотне или тысяче футов над землей. Ужасные мысли пронеслись в голове Рикки. А если они во что-нибудь врежутся? А если они столкнутся с другим самолетом, которого Мориарти просто не сможет увидеть?

— Не говори глупостей. Кто еще будет летать через это?

Легкие Рикки начали болеть, и он понял, что задерживал дыхание с тех пор, как они вошли в облака. Как давно это было? Минута? Больше? Но внезапно они прорвались сквозь полосу облаков. Рикки понял, что дело было не только в том, что он затаил дыхание. Все в самолете резко выдохнули, когда белая мгла внезапно стала пронзительной синевой. Рикки зажмурился. Солнце, которого они так давно не видели, било по глазам. Он смутно осознавал, что Мориарти вытаскивал из верхнего кармана темные очки, чтобы безопасно лететь. Однако Рикки, Зак и Малкольм вынуждены были закрывать глаза руками, чтобы защитить себя от яркого света.

Какое-то время никто не говорил.

Затем Рикки кашлянул.

— Я, э-э… Я бы сказал, что все прошло довольно хорошо? — его голос звучал высоко и напряженно.

Мориарти оглянулся на него.

— Это было легко, сынок, — сказал он. — Приземлиться в такую ​​погоду? Это будет испытанием даже для меня.