- Что случилось?

- Просто скажи мне.

- Боже, не говори, что он все-таки охомутал тебя.

Щурю глаза, подаюсь немного вперед.

- Что значит «все-таки», Лиззи?

- Ты серьезно? – Усмехается. – Да брось. Не делай удивленное лицо, будто не знаешь, что все малолетки сохли по тебе.

Большинство. Да. Но не он. Я даже не помню его в школе или вообще в городе.

- Лиз!

- Ладно. Только то, что я знаю. Ясно? Ты была уже пьяна, и я пыталась вытащить тебя на улицу, но ты в свою очередь всячески старалась выгнать из дома парней, брынчащих на гитаре. Помнишь?

Качаю головой. Сглатываю.

- Он.. кажется, хотел что-то спеть или.. я не помню уже.. Ты стала обзывать их и выгонять из дома.

- Не говори, что он был на той вечеринке.

Сдержанно кивает, я стараюсь вспомнить, но не могу. Помню гитаристов, но ни имен, ни их лиц.

- Луиза, я же сказала не связываться с ним. Посмотри, как он изменился и, он дружил с Джексоном.. ты ведь понимаешь? Не говори..

- Помолчи, прошу. - Потираю пальцами виски. – Что еще?

- Ничего, ты пошла наверх, затем ты сама знаешь, что произошло..

Если Джексон Трэвис был другом Николаса, тогда.. Господи. Почему же я раньше этого не узнала.. Почему?

Хватаю сумку, ухожу.

- Будь осторожна. – Кричит Лиззи вслед, я даже не оборачиваюсь. Привычное поведение Луизы Хейл.

Сажусь в машину, опускаю голову на руль.

1 июня 2012

- Давай Джекки, чего тебе? – Складываю руки на груди, уставившись на парня, лицо которого расплывается в разные стороны. Ох, все еще мутит.

- Джексон, тупица.

- Ага.

- Сейчас ты возьмешь себя в руки и станешь хорошей девочкой, хотя бы на пять минут.

Боже, что несет это идиот? Я почти не слушаю его, не могу перестать думать о Дени, о том, что сегодня нас ждет.

- Там внизу, мой друг. – Указывает пальцем. – Мне плевать, что этот болван в тебе нашел, но сейчас ты спустишься туда и послушаешь, как он поет, и ты даже улыбнешься ему, ясно?

Медленно растягиваю улыбку, а затем и вовсе смеюсь.

- Твое время вышло, давай, убирайся. – Выталкиваю его из комнаты. Кретин. Дверь закрыть не получается, кажется этот тип снова заходит. Меня мутит, я иду на балкон, парень плетется позади, хватает меня за руку и разворачивает к себе.

Наши дни

Друг. Если сопоставить то, что помню я и то, что говорила Лиззи, значит ли это то, что этим другом был Николас? Нет, бред какой-то. А даже если так? Нет. Вот дерьмо. Я просто должна забыть об этом всем, как о страшном сне.

- Пап. – Вхожу в его кабинет, без стука, поднимает голову, вижу усталость в его глазах.

- Миссис Макэвой звонила.

- Я не вернусь на ферму.

- Как хочешь.

Правда? Кто-то украл моего отца и подсунул мне нового. Удивительно.

- Что делал Николас в нашем доме?

Вздыхает.

- Это бизнес, Луиза.

Фыркаю.

- Какой у тебя может быть бизнес с мальчишкой?

- Раньше ты его так не называла.

- Времена меняются.

- Их проект. Группа. Они потеряли концертного директора, у которого куча долгов перед моей фирмой. Мы пытались договориться.

- Ты простил долг?

- Нет, конечно. Они бы могли судиться, но это бессмысленно, я дал отсрочку.

- Понятно.

- Что у вас произошло? – Отец останавливает меня уже у двери.

- Ничего. – Куча мыслей кружится в голове, куча эмоций: прежний страх, сочувствие, неполноценность, одиночество, слабость, боль, ненависть.. все и сразу. – Могу я тебя попросить?

- Хм?

Бинго!

- Можешь простить группе долг?

- Нет. Я, конечно, ценю твой интерес, но это не обсуждается.

- Ты не понял, пап. У тебя есть козырь, правильно? И ты можешь поставить ультиматум.

- И что ты предлагаешь?

Я расплываюсь в улыбке. Хочешь играть Ник? Мы будем играть.

Глава 27

Вышвыриваю из шкафа всю свою старую одежду, заталкиваю в чемодан, к той, которую привезла с собой из центра. Нахожу в ящике кухни спички и без разрешения беру одну из бутылок отцовского виски. Тащу все на задний двор, мама идет за мной.

- Даже не спрашивай.

Так и вижу застывшие на ее лице вопросы. Расстегиваю чемодан с вещами, пинаю его ногой, чтобы все вывалить из него, открываю бутылку, делаю глоток, какая мерзость.

- Луиза, ты уверена, что в порядке?

- Да. – Выливаю содержимое бутылки на гору одежды и бросаю несколько горящих спичек.

Нет, мам, я не уверена, но если я не переверну этот лист позора прямо сейчас, то не сделаю этого никогда. Несколько минут смотрю на пламя, поглощающее мою старую жизнь, затем возвращаюсь в дом, мама остается там.

- Мы ждали тебя.

Отец улыбается мне, как никогда, я уверенно шагаю по паркету, цокая каблуками. Надеюсь, теперь он видит во мне свою дочь. Со всей своей уверенностью и расчетливостью смотрю на Николаса сверху вниз, он изучает меня взглядом, начиная с ног и заканчивая головой, я ухмыляюсь.

- Ник, познакомься с новым директором вашей группы. – Папа произносит это с гордостью и даже с каким-то величием. То есть все, что мне нужно было сделать это -покрасить волосы, переодеться и перестать быть жалкой, чтобы они полюбили меня снова? Как просто.

Николас бросает взгляды от меня к моему отцу и обратно, качает головой в знак отрицания, встает с кресла, прерывисто смеется.

- Луиза наш ..Вы шутите?

- Не Луиза. – Обхожу вокруг кресло, проводя указательным пальцем по кожаной обивке, парень вопросительно смотрит на меня. – Так меня называют друзья и близкие, впредь, для тебя я Саманта, можешь называть мисс Хейл, предоставляю выбор.

Отец прокашливается, сдерживая смешок, прикрывает рот рукой.

Я смешаю с этим человеком все, что касается ненависти, мое имя и все остальное для него теперь вне зоны доступа.

- Это безумие, я на это не подписывался, мистер Хейл. – Кажется он в растерянности, и полной безысходности.

- Если ты отказываешься, завтра деньги должны быть на моем счету, вся сумма. Луиза хочет помочь, прими это как шаг доброй воли.

Ехидно улыбаюсь, а он ненавистно сверлит меня взглядом.

- Это конечно ничто по сравнению с тем, как ты трахнул меня и бросил одну, но я думаю, мы сможем сработаться.