была вызвана, по крайней мере, отчасти из-за страха, что дядя Гас убьет его, если он что-нибудь возьмет. Гас не был тем, с кем можно шутить, особенно, когда дело касалось денег.

После смерти Гаса Ронни спросил ее, сможет ли он продолжать работать по-прежнему.

Эрлин подумала об огромной сумме денег, которую Гас сделал на наркотиках, поэтому ответила:

— Конечно, дорогой. Я должна быть дурой, чтобы остановить тебя.

Каждую ночь, как часы, Ронни отдавал Эрлин наличные. Он оказался действительно хорошим парнем, и у Эрлин было чувство, что, по крайней мере, частично в этом есть ее заслуга.

— Знаешь что, — сказала Эрлин, — почему бы тебе не сделать то, что, как ты считаешь, мог сказать тебе сделать Гас? Мне даже не нужно об этом знать.

— Звучит заманчиво.

— Замечательно, — улыбнулась Эрлин, — и если говорить о плохих людях, у меня имеется небольшая проблема, в решении которой мне понадобится твоя помощь.

Была девушка по имени Джули, о которой ей нужно позаботиться, и Ронни был подходящим человеком для этой работы.

1 июля

10:10

Мейнарду Бушу совершенно неожиданно написала женщина по фамилии Тейт. Он предположил, что, должно быть, ее возбуждают убийцы. Так как ему нечем было заняться, поэтому он ответил. Мейнард не очень хорошо писал, но что с того? Зато он знал достаточно, чтобы уметь выжить. Она снова написала ему, а он опять ответил, и прежде чем он это понял, у них завязалась переписка. Они писали друг другу каждые несколько дней.

Мейнард намазал толстый слой желе на печенье. Он играл с женщиной в кошки-мышки. Сначала он просто дурачился, но потом ему в голову пришла блестящая идея. Он понятия не имел, сработает ли, но это определенно стоило попробовать.

Первое, что он сделал, поговорил со своим адвокатом — Джо Диллардом, чтобы заставить того сделать так, чтобы он смог встретиться с Тейт. Затем он стал обрабатывать ее, вывалив на нее столько лжи, что она должна была просто утонуть в ней. Он сказал ей, что ему одиноко и ему нужен друг. Это была откровенная ложь. У Мейнарда никогда не было друзей, и они были ему не нужны. Обычно все заканчивалось тем, что они начинали его раздражать, а потом умирали. Для Мейнарда убийство человека ничем не отличалось от убийства собаки или кролика.

Когда он сказал Бонни Тейт, что ему нужен друг, то заметил, что стена вокруг ее сердца начала рушиться, и он продолжил ее обрабатывать. Мейнард говорил ей, что когда был маленьким, мать сидела на наркотиках, а отца посадили в тюрьму. Из того, что он рассказывал Бонни, только это являлось правдой. Он сообщил ей, что каждую ночь ложился спать голодным, что было выдумкой. Добавил, что у него не было обуви. Еще одна ложь, которая заставила ее заплакать, что напомнило Мейнарду о том, как он доводил до слез свою маленькую кузину. Как только ее мать отворачивалась, Мейнард как можно сильнее щипал кузину за попку, и она начинала плакать и выть, как скорая, спешащая на ночной вызов. Мейнарда так и не поймали. Он был слишком умен и быстр.

За четыре дня до начала суда над Мейнардом он позаботился о том, чтобы Бонни навестила его. Пришло время сделать свой шаг.

— Знаешь, ты мой единственный посетитель, — начал Мейнард, уставившись на полную и некрасивую брюнетку. — Ты единственный человек, которому я доверяю.

Он внимательно наблюдал за ней. Она заглотила наживку.

— Я хочу поблагодарить тебя за все, что ты сделала для меня, Бонни, — сказал Мейнард. — Ты дала мне надежду, когда ее почти не осталось.

Ему пришлось напрячь все свои силы, чтобы не расхохотаться. Он сказал паре своих сокамерников, что Бонни Тейт была настолько уродлива, что от ее вида тянуло обильно блевать.

— Бонни, я думаю о тебе все время. Каждую ночь я мечтаю о тебе. Я думаю, возможно, я люблю тебя.

Он наблюдала за ней, и заметил, что ее глаза наполнились слезами. Сработало!

— Бонни, как ты думаешь, ты любишь меня тоже?

Она кивнула.

— Да, Мейнард, думаю, возможно, я тоже тебя люблю.

— Бонни, если я когда-нибудь выберусь отсюда, ты останешься со мной? Пожалуйста, скажи да. Это будет так много значить для меня.

— Да, я останусь с тобой.

— Бонни, мне нужно у тебя кое-что спросить. Это очень важно, и ты не должна никому рассказывать. Могу ли я доверять тебе?

— Мейнард, ты знаешь, что можешь доверять мне.

— Если я скажу тебе, что знаю, как выбраться отсюда, ты сможешь мне помочь? Скажи, Бонни, ты сделаешь это? Это единственный шанс, который у меня есть. Если ты не поможешь, они убьют меня.

Ей не потребовалось много времени, чтобы сказать «да».

— Хорошо, — улыбнулся Мейнард. — Теперь слушай очень внимательно. Ты должна делать именно так, как я тебе говорю.

2 июля

9:05

Вскоре после девяти я вошел в зал, где проводил заседание судья Гласс, и сел в конце зала за одну из колонн, где он не мог меня увидеть. Сара и ее защитник достигли соглашения с помощником окружного прокурора, и она собиралась сделать заявление. К моему облегчению в отсеке для присяжных не было журналистов.

Я мало спал, размышляя и волнуясь за Сару. Со временем мой гнев прошел. Я все еще считал, что Сара должна была заплатить за то, что сделала, но знал, что тюремное заключение не принесет ей никакой пользы. Я никогда не видел, чтобы тюрьма кому-нибудь помогла.

Она согласилась признать себя виновной в двух кражах и принять минимальный срок наказания в три года за каждое из них, а также отказаться от слушаний по условно-досрочному освобождению. Два трехлетних приговора должны были исполняться одновременно. По закону штата Теннесси она имела право на условно-досрочное освобождение через десять месяцев, и я намеревался выступить от ее имени на первом же рассмотрении ее ходатайства о помиловании. Из-за переполненности в государственных исправительных учреждениях приговоренные к лишению свободы на срок менее трех лет отбывали наказание в окружных тюрьмах. Это означало, что Сара не будет направлена в женскую тюрьму Нэшвилла, а останется в окружном следственном изоляторе в Вашингтоне. Я мог бы посетить ее и попытаться исправить положение. Мне следовало пойти, чтобы увидеться с ней, но я боялся, что опять ничего не получится.

Как всегда судья Гласс был сварлив, ругался на адвокатов и язвил в отношении подсудимых. Какая-то женщина в зале забыла выключить телефон, и когда он зазвонил, Гласс приказал ей выйти вперед и так яростно ее отругал, что довел до