Теперь я понимаю почему йогиня называет этот лес городом.

Она планирует сбежать от людей. «Уйду, когда уйдут мои собаки», — приговаривает она.

Ведическое представление начинается с молитвы. Мы сидим на разорванных коробках от сухого молока Nestle, вокруг шивалингама. Мы льем на этот круглый камень молоко и воду. Брамины перечисляют имена Шивы. «Вот, я подношу лист дерева бильвы, который возник из сердца богини Лакшми и нравится Шиве». Каждый лист бильвы предварительно отбирается. Он не должен быть поврежден насекомым или временем.

Закрыв глаза, покачиваясь в такт мантры, я напеваю вслед за браминами и собираю пальцы в различные мудры. Они разводят жертвенный огонь и призывают Агни. Глаза слезятся от дыма.

Энергия в своем чистом виде — это сознание.

Сознание — это Шива. «Ом Намах Шивайя», — повторяем мы мантру Шивы.

Ближе к утру, поборов сон несчитанным количеством чая, я чувствую, как в тело приходит новая энергия...

Солнце поднимается все выше. Люди едят праздничный завтрак — халву из морковки.

Завтра я покидаю джунгли.

Матаджи останется одна, скоро придёт большая вода муссонов. Маленький волшебный дом и пещеру, где я сплю, отрежет от мира.

В глазах у меня слезы, а йогиня улыбается: «Если это дерево позовет тебя обратно, ты вернешься даже в следующей жизни».

Непал — маленькая страна вся покрытая складками, на деле оказывается большой. На каждой горе свой дух, своя Вселенная. Одна гора для покорения вершины, другая священная — вход на нее запрещен.

Горы, земли, деревни Непала всегда были независимыми, разделёнными на множество языков, традиций, народностей: таманги, лепча, лимбу, магар, шерпа, бхутия, гурунги.

До 1964 года Непал был закрыт для иностранцев. Открытие границы породило настоящий туристический бум. Началась эпоха хиппи.

Здесь и теперь, повсюду, кажется ничего не изменилось. Рок-музыка шестидесятых годов из каждого ночного бара в Тамеле.

1амель — туристическим район в центре города Катманду. Иностранцы прилетают в Непал, заселяются в один из отелей 1 амеля, покупают здесь снаряжение для походов и через день уходят в горы. Затем они снова возвращаются в Тамель на 1—2 дня, перед отлетом. Они празднуют удавшийся отпуск в одном из ночных баров, закупаются сувенирами, здесь, на рынке, и улетают обратно домой.

Все остальное — остается нам. Все остальное — наше.

Катманду — живое тело. Город — мандала в окружении снегов и величественных вершин. В древнее время в долине Катманду жили только йоги и шаманы. Легенды говорят, что раньше на месте долины лежало огромное озеро. Ученые подтверждают это.

Здесь находят окаменелые ракушки — шалиграмы. Их продают на рынках Катманду как душу — богатую и старую.

Манджушри — бодхисаттва мудрости — пролетал над огромным озером и увидел в нем лотос. Он прочитал этот знак, как пророчество. Он разрушил своим «мечом благоразумия» горную породу дна озера. Вода ушла через щель, долина стала пустой, подходящей для жизни.

На месте лотоса теперь находится ступа Сваямбху — достопримечательность Непала. Буддисты говорят, что когда люди перестанут почитать эту ступу, Катманду падет. Не важно так ли это или нет на самом деле — это духовное учение буддизма.

После «бегства» тибетского народа из Тибета, Непал расширился. Катманду превратился в город с населением почти в полтора миллиона жителей. Будучи недавно отдельными городами долины — Патан, Катманду, Бхактапур — стали едиными, превратившись просто в Катманду. Дальше расширяться некуда. Катманду — как блюдце, на котором плавает лотос.

Раз в сто лет здесь случается сильное землетрясение, другие храмы и части города рушатся, но ступа Сваямбху остается невредимой.

Бедность и святость многократно помноженные друг на друга. Высокие идеалы и падение нравов. Детская проституция, грязные ночные бары. А потом вдруг почти святые: садху, шаманы, йогины. Кто-то из них настоящий, а кто-то «ряженый». Все перемешано красной краской. Красный — цвет Катманду.

Ночью краски города сгущаются, красный цвет сменяется жёлтым. Желтый — цвет фонарей по кирпичам. Катманду уделяет огромное значение цвету.

Я влюбляюсь в этот город, в его, сменяющийся громом шёпот и тишину. Когда он пустой, пробитый влагой дождя, и в сентябре — когда дождевые облака уже пустые.

Непал — бедная страна с богатой душой, и я люблю эту душу. Я безнадежно идеализирую все, что здесь вижу. Ревную этот город ко всякому новому туристу.

Ночью вместо солнца — красно-желтый свет десятка старых храмов. Я сижу на втором этаже старого дворца. Город сформирован в 17 веке, чтобы увидеть его таким — незатронутым временем — я иду сюда, на старую площадь Дурбар. В полночь под фонарями ничто не движется, ничто не дышит. Только беспризорные дети счастливы поговорить. Сейчас они спокойные и безобидные, а днем выкручивают руки, строят рожицы, выпрашивают деньги и еду.

Справа от меня такой беспризорный, лишенный дома мальчишка. На вид ему лет десять. Он все время говорит и смешно надувает щеки. Он поет непальские народные песни и расспрашивает меня обо всем на свете, что придет ему в голову. «Я живу здесь, на ступеньках храма Кали», — говорит он. «Почему ты ходишь по ночам? Почему ты одна?» — Он опускает глаза и говорит с полуулыбкой:

«Мой друг, который много медитирует, говорит, что если ты медитируешь, то тебе никто не нужен. Это правда?»

«Давным-давно, когда боги и люди жили очень близко, Непалом правил один король. Однажды к этому королю пришла богиня Дурга. Она пригласила его играть с ней каждую ночь в «Лилу» — игру богов. Что это за игра?

Никто не должен был увидеть.

Король был счастлив принять приглашение богини и покидал каждую ночь свои покои, чтобы встретиться с Дургой.

Жена короля, не зная о том куда отлучается ее муж, потребовала, чтобы тот брал ее с собой. Но он отказал жене. По условию Дурги, король не мог никого посвящать в тайну «Лилы». Тогда, хитрая женщина незаметно проследила за своим мужем и нарушила таинство встречи короля и богини. Дурга прокляла короля: «Ни ты, ни один из твоих детей или внуков никогда не встретятся со мной. Если ты захочешь увидеть меня, ты должен найти меня среди маленьких девочек, которые будут рождаться в твоем королевстве. В них будет моя энергия».

Сказав эти слова, Дурга исчезла.

С тех пор ни один другой потомок короля не встречался с Дургой. Чтобы посмотреть в глаза Дурге, в Непале стали искать девочку, в которой есть частичка разгневанной богини. Эту девочку зовут Кумари. Внешне она как девочка, но внутри — как Дурга, понимаешь»? — заканчивает свою историю Ашок. — «Ну что, хороший я гид? А говорила, что сама все знаешь».

Ночь уже смещается к утру. Я обхожу дворцовую площадь Дурбар еще раз, по кругу, сворачиваю на улицу хиппи — Фрик Стрит, иду по красному кирпичу, иду в темноте. Бездомные дети спят на земле, укрывшись с головой пледами, так, что стопы остались наружи.