«Что я делаю?!»

Адам; пять лет назад

До дома мы доезжаем молча. По крайней мере, физически мы действительно молчим, но, скорее всего, в головах обоих творится просто ад.

В моей так точно.

Во-первых, какого хера я творю?! Сплю с ней в одной постели, обнимаю и, блядь, не даю уйти?! Почему я этого не хочу?! Почему трахаю ее почти нежно?! Касательно меня это и есть нежно, твою мать! Почему я не поступаю, как привык?! В конце концов, почему я лижу ей, хотя этого не делаю никогда?! ПОЧЕМУ ОНА НЕ ОДНА ИЗ МОИХ?! Почему она другая?! Точнее, почему я по-другому к ней отношусь?! Как ей удалось сбить мои настройки и почему мне, как бы ни старался, не удается их вернуть?!

Во-вторых, ебанная Изольда. Ебанная Ясмин. Будь моя воля, горели бы вы где-нибудь на соседнем континенте обе! Так нет же, блядь. Обе почуяли, что у меня в жизни явно что-то идет не так, и вот. Нарисовались, не стереть.

В-третьих, снова Лиза.

Я украдкой бросаю на нее взгляд и замечаю, как эта малышка меланхолично накручивает ниточку от своего сарафана на палец. Просто молчит и крутит-крутит-крутит, как меня на тот же палец. Спорю на что угодно, что ей не терпится задать мне кучу вопросов, но ни одного я не слышу.

Почему она так сильно чувствует меня?…и что мне, мать твою, с этим делать?…

Я так растерян. В душе буквально торнадо, которое сносит все застоявшиеся правила и порядки, и мне это не нравится. Или нравится? Быть с ней - нравится или нет?

Не ожидал.

Это точно. Я совершенно точно не ожидал такой реакции собственного организма и сознания, и теперь совершенно не знаю, что с этим делать.

Страшно.

Это мерзкое, липкое чувство заставляет морщиться и теснее сжимать руль.

Мне, блядь, страшно. Что все повторится; или будет хорошо, но я все испорчу; что все кончится; что все начнется.

Как больной, мечусь из одного угла в другой, лишь стойкой выдержкой приказывая себе молчать.

Просто молчи, чтоб тебя. Просто молчи.

- Слушай, я не знаю, как спросить, поэтому сделаю это в лоб, ладно?

Замираю во внезапно тесном салоне моей машины, потом медленно перевожу на нее взгляд. И как я мог подумать, что она меланхолична? Это нервы. Лиза волнуется и волнуется сильно. Вижу, как закусывает губу, прячет взгляд, краснеет.

Черт, что ты хочешь спросить? Пожалуйста, не то, о чем я думаю. Не то. Только не это…Я так внезапно боюсь, что ты поймешь, насколько я дерьмовый человек…

- Наше свидание…оно в силе?

Выдыхаю так громко, что, кажется, весь дом это слышит. Лиза смотрит на меня растеряно, да я и сам не понимаю своей реакции. Поэтому снова киваю. Она несмело улыбается.

- Тогда я соберу кое-какие вещи…наутро, ладно?

Мы договорились, что после мамы это свидание и состоится. У меня. Лиза долго смеялась, что это едва ли похоже на свидание, но согласилась. Понятно, почему ей нужны вещи. Девушка. Девушкам всегда нужно большее, чтобы переночевать вне дома.

- Конечно.

- Зайдешь?

Я киваю.

Зачем ты киваешь?! Просто оставь ее и уезжай! Это лучший исход. Лучший!

Но я зачем-то выхожу из машины, зачем-то закрываю ее и иду за Лизой.

Стойко ощущаю, что не надо этого делать. Что я могу ей дать? Я - дерьмо. Это очевидно. И мне впервые хочется защитить кого-то от собственного дерьма, но эгоизм оказывается сильнее.

Потому что мне не хочется ее отпускать.

С ней так тепло…

Пока мы идем до дома, Лиза о чем-то щебечет. Мне плевать. Я не слушаю. Наслаждаюсь моментом, наблюдаю за ней, улыбаюсь как придурок, потому что она улыбается. Смеется. От ее смеха у меня мурашки по коже, и так хочется быть ближе…

- Только я предупреждаю… - Лиза останавливается у потертой двери и краснеет чуть сильнее, чем раньше, - Квартира у меня так себе.

- Боишься меня шокировать?

- Немного.

- Не стоит. После твоей машины - это вряд ли реально…

Тихонько ударяет в плечо, но улыбаться не прекращает. Губу закусывает, пока роется в сумочке, и вдруг снова на меня резко смотрит.

- И я живу с соседкой.

- Как в общаге? - усмехаюсь, она тихо цыкает.

- Нет. Мы с Крис работали вместе, подружились…Ей квартира двухкомнатная от бабушки досталась, но одной ей сложно было, а мне как раз нужна была комната и…

Тараторит то как. Ты серьезно боишься испугать меня отсутствием ремонта? Черт, тогда ты действительно думаешь, что я лучше, чем я есть.

А это проблема…потому что дерьмо, которое видел я, и та грязь, в которой я участвовал куда хуже любого «так себе» жилья.

Явно.

Вздыхаю и указываю на дверь.

- Прекрати и открывай уже.

Пока я не передумал и не сбежал. Не хочется быть трусом в своих глазах. Пожалуйста, избавь меня от этого.

Лиза кивает.

Когда дверь открывается, мне в нос сразу бьет неприятный, слишком сладкий запах персиков, от которого я начинаю кашлять. Лиза извиняется.

- Прости, это ароматизатор. Крис обожает персики.

Крис обожает дешевку и безвкусицу, ну да ладно.

Заходим.

Что ж. Не так все и плохо. Какие-то выцветшие обои с огромными, неказистыми цветами. Они уже сто лет, как потеряли свои краски, кое-где отклеились и порвались, но я ничего не говорю. Не хочу ее смущать.

Вот и снова! Приведи меня в похожую дыру хотя бы кто-то из моих я бы точно не думал об их чувствах, потому что мне насрать! Обычно. Но не с ней.

Выдавливаю подобие улыбки, снимаю ботинки, хотя не сильно хочется. Пол явно не мыли несколько месяцев или лет. Лиза хмурится, отодвигая ряд уродливых, вульгарных туфель, а потом шепчет.

- Прости за беспорядок.

- Ничего.

Выдавливаю и молюсь, чтобы мои ноги к чему-нибудь не прилипли, а Лиза спрашивает.

- Помоешь руки?

Очень хочется сказать «нет, давай съебем побыстрее», но я киваю. Снова молюсь, чтобы в ванной мне не подхватить какую-нибудь болезнь, или хотя бы, если я ее подхвачу, человечество знало, как ее лечить,