Серая хищно прищурилась и произнесла:

– Даже не думай, ворг.

– А что, – проговорил Лотер, размеренно шагая рядом с лианой, которая все еще тянет эльфийку. – Помнишь, ты хотела второй осколок? Даже дважды хотела, если вспомнить происшествие с Теонардом. Почему мне тоже не захотеть?

Он сложил руки на груди, между пальцев блеснул осколок. Ветер треплет черную шевелюру и обвязанный вокруг талии плащ. Мышцы на плечах лоснятся и блестят, словно полдня бегал за кроликами.

Взгляд Лотера застыл на серой. Уголки губ подрагивают, время от времени вылезает то один, то другой клык. На лице такое выражение, словно уже полез ей в декольте за осколком.

Каонэль дергается, как попавшая в паутину гусеница, – отчаянно и бестолково. Когда лиана дотянула ее до зарослей, эльфийка выпалила, дергая плечами:

– Тебе не хуже меня известно, что с двумя осколками не справишься. Сам же говорил, Талисман привлекает магическую дрянь.

– Говорил, – задумчиво произнес ворг.

– Думаешь, сможешь защититься с двумя кусками?

– Возможно.

– Не угадал, зверина! – зло закричала эльфийка. – Ты не сможешь! Не сможешь вечно сражаться со всякой дрянью.

Ворг поковырял языком в зубе.

– Сила двух осколков больше, чем одного, – заметил он.

Каонэль фыркнула.

– Ее все равно не хватит, чтобы отбиться от дряни.

– И все же… – начал ворг.

Но она его оборвала.

– Давай, нападай, – сказала серая. – Оторви мне голову, но знай: живым до плато не доберешься. Леший тебя раздери, ворг! Если ты не спасешь меня… Если убьешь… Я с того света буду мучить и тебя, и всю родню до тех пор, пока вы не изведетесь под корень!

Ворг с ухмылкой выслушал тираду Каонэль, затем переложил осколок в другую руку. Эльфийка беспомощно дергала ушами, глядя на ворга из-под надвинутых бровей. Лиана стянула ее так туго, что декольте передавило сильней, чем эолумский корсет, и при каждом вдохе вздымается, как беспокойное море.

Пока ее медленно тянуло сквозь цветы и папоротники, ворг размышлял: как разорвать путы. Да так, чтобы оставить беспомощной и вытащить осколок.

Тем временем, другая лиана незаметно проползла по широкой дуге сквозь заросли и неумолимо потянулась к ноге Лотера. Эльфийка это заметила и хотела предупредить, но вместо этого зло ухмыльнулась.

– Ну, давай, скажи, что собираешься делать, – вызывающе спросила Каонэль, отвлекая внимание.

Тот удивленно поднял бровь и переступил с ноги на ногу. Лиана в траве притихла, выбирая удобное положение для атаки.

– Что я тебе буду говорить? – поинтересовался Лотер, потирая подбородок. – Что хочу забрать осколок, и так знаешь. А посвящать в подробности избавления от следов точно не буду. Видимо…

Он не успел закончить потому, что лиана выстрелила из травы и моментально оплела все тело. Ворг с ревом повалился на спину, пытаясь освободиться. Чем сильнее он напрягал мышцы, тем крепче стягивались путы. Через несколько секунд борьбы Лотер понял, так только хуже, и замер, слушая, как шуршит от движения трава.

– Ну что, премудрый ворг, – ехидно произнесла Каонэль, – что делать будем? Все еще хочешь осколок? Или, может, меня убить? Давай, попробуй. Мне очень интересно, как ты будешь это делать из зеленого кокона.

Путы и впрямь напоминали кокон. А если есть кокон, значит, должен быть тот, кто его плетет. Эта мысль пришла обоим, немного остудив язвительность эльфийки и озадачив ворга.

Они молчали. Когда лиана подтянула их к стволу, зеленые щупальца стали медленно сокращаться. В конце концов Лотер и Каонэль оказались в воздухе.

Их медленно поднимало над землей. Спустя минуту сверху донеслось смачное чавканье, будто кто-то с усердием шлепает губами по холодцу. Ворг поднял голову, но сквозь густую листву ничего не разглядел. Эльфийка смотреть не стала, потому, что не хотела видеть гадость, издающую такие чмокающие звуки. Однажды она уже слышала нечто подобное, а потом в ночи возникли отвратительные твари. Сейчас, конечно, булькает не так, но тоже не предвещает ничего хорошего.

– Ну? – произнесла серая.

– Что «ну»? – не понял ворг.

– Придумал что-нибудь?

– А, вот ты о чем, – протянул полузверь, глядя, как земля уходит все дальше. – Не знаю. Надо дождаться, пока втянет наверх. Там уже будет видно, с чем сражаться.

Эльфийка вытаращила глаза и подняла уши.

– Ты что, умом тронулся? – выпалила она. – А вдруг там какое-нибудь страшилище сидит и только ждет, когда мы окажемся у него в лапах?

– Ох, Каонэль, – вздохнул ворг, – я почти уверен, что там сидит страшилище.

Когда их подняло к кроне, оказалось, ветки – это не ветки, а множество кривых толстенных рук с кривыми пальцами и когтями. Быстро шевелиться у них не получается, но если приглядеться – видно, как двигаются пальцы.

От каждой руки отходят руки поменьше, и так дальше, пока не доходит до листьев. Те большие и мясистые. Такие бывают лишь у цветов, которые растут где-нибудь в пустыне. Из-за жары в их стеблях обычно много воды на случай длительной засухи. Здесь же непонятно, чем наполнено растение, потому что солнце хоть и жаркое, но рядом море, и влаги вполне достаточно.

Их тащило и тащило, пока движение не прекратилось в самой середине кроны.

– Остановилось, – произнесла Каонэль, завертев головой.

Уши цепляются за ветки-руки, тонкую кожу больно царапает.

Ворг тоже посмотрел по сторонам и проговорил:

– Вижу, что остановилось. Только к добру ли?

Резкий кислый запах растекся в воздухе. Ворг и эльфийка сморщились и закашлялись. Едкая масса накрыла облаком, глаза заслезились, дыхание сперло. Серая зажмурилась и наклонила голову, пытаясь заткнуть нос частью лианы.

– Лотер, сделай что-нибудь! – проговорила она сквозь зажатый нос. Получилось гнусаво.

Тот трепал головой, пытаясь разогнать кислое облако.

– Вот как ты заговорила, – сказал он, отплевываясь. – А как же «достану с того света» и «мучить, пока не изведу»?

Из-за едкого воздуха изо рта потекло. Остановить слюнотечение оказалось непосильной задачей даже для эльфийки. А ведь она и в самых серьезных ситуациях следит за внешностью. Во всяком случае, пытается.

Изо всех сил серая втянула воздух и облизала губы, сохранив пристойный вид. Выглядела она жалко и беззащитно. Волосы стянуты сзади тугой лианой, от чего голова чуть запрокинута, желтые глаза светятся, как два гномьих фонаря.

Ворг выплюнул сгусток, тот выстрелил на добрую сажень и упал куда-то вниз.

– Вообще-то, – начал Лотер, – я не собирался тебя убивать.

Каонэль с сомнением покосилась на полузверя и съязвила: