— А сегодня?

— Эти традиции ушли в прошлое. К сожалению…

Здесь совсем рядом до облаков, вокруг летают орланы, а река, могучая и быстрая, лежит далеко внизу. Лодки рыбаков отмечены на ней черными точками, а дальние изгибы стирают границы, и оттого рождается ощущение бесконечности природы и собственной жизни. Так рождается бессмертие.

Впрочем, оно совсем рядом, внизу, в Овсянке. И у него есть имя: Виктор Астафьев.

Он родился, жил, творил и умер здесь. В памятном комплексе, именуемом «мемориальным», можно проследить жизнь великого писателя, познакомиться с его книгами, а потом уже понять, почему на вершине горы, разделяющей землю и небо, стоит памятник царь-рыбе, той самой, что стала известной всему миру благодаря роману Виктора Астафьева. Царь-рыба и выплывает из каменной книги, скульптор понял, кому принадлежит вечность.

Но меня к этому памятнику привело иное. В книге «Река жизни Виктора Астафьева» собраны записи, дневники, документы, письма, воспоминания. 25 февраля 1950 года умерла бабушка Виктора Астафьева. Он сделал запись в дневнике:

«Бабушка моя Екатерина Петровна лежит на сельском кладбище в Овсянке в ограде вместе с мамой и дедушкой. Здесь же в одной оградке с Лидией Ильиничной похоронены Мария Ильинична и Дмитрий Ильич. Чтобы не затерялись их могилы, я заказал и положил на могильную ограду мраморную плиту, на которой перечислены все мне родные, давно усопшие люди».

На следующий день, 26 февраля 1950 года, Председатель Совета Министров СССР И. Сталин подписывает Постановление СМ СССР № 826–302 сс/оп «О комбинате № 815», в котором, в частности, говорится:

«В целях надежного укрытия комбината № 815 от нападения с воздуха и обеспечения его бесперебойной работы… построить под землей в скальных породах с заглублением не менее 200–250 м над потолком сооружений.

Утвердить для строительства комбината № 815 площадку на р. Енисей на правом берегу в 50 км ниже г. Красноярска…»

Теперь судьба жителей Красноярского края и, конечно же Виктора Астафьева, будет теснейшим образом связана с этим уникальным комбинатом.

Депутаты долго спорили о том, добавить ли три тысячи рублей к пенсии фронтовику и писателю Виктору Астафьеву. В конце концов, почти единогласно пришли к выводу, что этого делать не следует, мол, и «другие захотят тоже». В краю, подарившем России множество олигархов и миллионеров, не нашлось средств, чтобы издать книгу «Река жизни» и альманах воспоминаний о великом писателе. К счастью, Горнохимический комбинат в Железногорске (бывший комбинат № 815) возглавляет почитатель творчества Виктора Астафьева, а потому на титульных листах появилась такая запись: «Книга издана на личные средства генерального директора Горно-химического комбината Петра Михайловича Гаврилова, полученные им за Премию Правительства РФ в области науки и техники».

Царь-рыба

Так вечная «Река жизни» Виктора Астафьева течет по Енисею к «Горе» (ее называют еще и «Скала»), которую, проплывая мимо, и не заприметишь — маскировать секретные объекты в России всегда умели…

Наш разговор с Генеральным директором Горно-химического комбината начался так:

— Представьтесь, пожалуйста, — попросил я.

П.М. Гаврилов

— Гаврилов Петр Михайлович. Родился в Томске-7 в 60-м году. Мои родители приехали строить этот город. Закончил Томский политехнический институт в 82-м году. Специальность: «атомные энергетические станции и установки». Там же защитил кандидатскую, а затем и докторскую диссертации. Прошел все ступени: от рядового инженера до главного инженера Сибирского химического комбината. Затем был направлен по конкурсу на Горно-химический комбинат, и с 2006 года руковожу этим предприятием.

— Вы же реакторщик?

— Да.

— На вашу долю выпала то ли честь, то ли участь останавливать здесь последний реактор. Что вы чувствовали?

— Ощущение боли, потому что на этом заканчивалась эпоха промышленных уран-графитовых реакторов, и, конечно же, все реакторщики переживали. Когда мы останавливали реактор, многие плакали. Это была специальная церемония прощания, потому что школа реакторщиков сохранилась, и это очень важно на сегодняшний день. В любом деле все определяют люди, их профессионализм, их опыт, их знания, их отношение к делу, которому многие отдали всю жизнь. Конечно, было больно останавливать реактор. Но в этом была необходимость. Реактор АДЭ-2 — многоцелевой энергетический — последний в мире уран-графитовый. Такие были в США, в Англии и у нас в России. Реактор отработал 45 лет и 4 месяца. Это абсолютный мировой рекорд. Он давал городу тепло, и поэтому хотелось, чтобы он подольше поработал. Без малого полвека люди здесь чувствовали себя комфортно, снег всегда был белый, никаких выбросов золы в атмосферу не было. Надежный, безопасный источник генерации электроэнергии и тепла — вот что такое реактор АДЭ-2. И теперь его останавливали, а потому горькие чувства наши понятны и объяснимы…

— Как можно выводить реактор, ничего не давая взамен?! Андрей Дмитриевич Сахаров предлагал строить атомные станции под землей. У вас для этого идеальные условия. Почему это не было сделано?

— Когда сюда я ехал, то понимал, что реактор выработал два срока. Назначенный срок эксплуатации у него был 20 лет. Так что не только по политическим соображениям, но и по техническим условиям реактор должен быть остановлен. Следовательно, нужен замещающий источник энергии. Мы оперативно провели капитальный ремонт мазутной котельной, так как ТЭЦ, которая должна дать энергию и тепло вместо нашего реактора, еще только строилась. Теплоснабжение города котельная полностью обеспечила… А теперь об атомной станции. Я и сегодня убежден, что она нужна. Доказать это весьма непросто, так как в Красноярском крае работают мощные гидроэлектростанции. Они дают дешевую энергию. Однако если думать о будущем, то, на мой взгляд, взгляд реакторщика, АЭС построить здесь целесообразно по многим причинам.

— История Саяно-Шушенской ГЭС показала, что нужны источники энергии, которые были бы независимы. Не так ли?

— Еще до аварии на гидростанции я пытался обосновать свою точку зрения, но нигде пробиться не мог — меня просто не слушали, мол, электроэнергия у нас дешевая. Хотя и без аварий ситуация бывает непростой. Раз в пять лет уровень водохранилища ниже расчетного. Воды в Енисее бывает мало. Кстати, в этом году он на десять метров ниже. Сегодня речь идет об остановке последовательно гидроагрегатов, и это вынуждены энергетики делать. Так что даже с этой точки зрения необходимо иметь гарантированную независимую генерацию. А после катастрофы на Саяно-Шушенской ГЭС об этом следует говорить определенней.