будто служило валютой в Старомирске: цветы, выпечку, обещание подарить что-нибудь в следующий раз. Однажды семья Рейес просто сунула ей записку: «Заглядывай, если что».

Фин сунула доллар в карман и ушла.

Напоследок осталась посылка для миссис Брэкенбери. Фин поудобнее пристроила коробку под мышкой и отправилась в путь. Две минуты ходьбы по этой же улице – и она увидела знакомое широкое крыльцо с подвесным креслом, выложенным бархатными подушками. Миссис Брэкенбери, по своему обыкновению, покачивалась в кресле, держа в морщинистых руках газету. Волосы старушки всегда были завиты и окрашены, от неё слегка пахло фиалками.

– Финли! – сказала миссис Брэкенбери, поднявшись.

Мистер Булл, древний толстый бульдог, с надеждой завилял хвостом. Фин присела на корточки рядом с псом и почесала его за ухом. Мистер Булл запрокинул голову, приоткрыл пасть и со счастливым видом вывалил язык.

– Здравствуйте, миссис Брэкенбери, – сказала Фин. – Я принесла ваш заказ.

– Хорошо, хорошо.

Пожилая женщина открыла дверь со словами:

– Входи, я поставлю чайник.

Фин заколебалась. Ей хотелось оставить посылку и вернуться домой – Эдди собирался ещё раз проверить их презентацию для научной ярмарки. А ведь нужно ещё придумать, как заманить Чайфин в ловушку. Мама до сих пор смотрела на Фин со смесью разочарования и беспокойства, и кто знает, что задумала тётя Миртл. В общем, у Фин было достаточно забот и без светских бесед со старой леди.

Но миссис Брэкенбери уже входила в дом, мистер Булл поднялся, чтобы последовать за хозяйкой через широко распахнутую дверь. Отказаться было невозможно, не показавшись грубиянкой. Фин бросила последний тоскливый взгляд через плечо, вошла и закрыла за собой дверь.

Внутри царил беспорядок, какой часто встречается в домах пожилых людей: много разного хлама, на полках – полно книг и фотографий в рамках, памятные безделушки везде и всюду. По стенам из искусственного дерева и выцветшим коврам Фин поняла, что раньше это было домом-прицепом. Однажды они с мамой прожили в таком шесть месяцев.

– Хочешь ромашкового чая, малышка?

Миссис Брэкенбери, удивительно ловко передвигаясь по кухне, налила кипяток в две чашки, поставила их на стол и начала рыться в шкафу в поисках чайных пакетиков.

– Конечно, хочу, – сказала Фин.

Она не пила обычного чая с тех пор, как… Ну, с тех пор, как из раковины выползла эта дрянь. Фин сомневалась, что когда-нибудь снова захочет попробовать цейлонский чай.

Миссис Брэкенбери поставила на стол тарелочку с печеньем, и Фин взяла две штуки – потому что это было вежливо и потому что печенье было шоколадным с орехами.

– Ну, как дела в школе? – усевшись, спросила миссис Брэкенбери.

– Дел много, – призналась Фин. – В эти выходные будет школьная научная ярмарка.

– Да, верно. – Миссис Брэкенбери улыбнулась. – Ярмарка будет в гостинице, так? Может, я приду, если здоровье позволит. Всегда приятно видеть, чем занимается в наши дни молодёжь. С каким проектом ты выступишь?

– Террариум и плакат с местными ящерицами и растениями.

Миссис Брэкенбери бросила на неё проницательный взгляд.

– Ты будешь в паре со своим двоюродным братом, так?

– Да, с Эдди, – вздрогнув, сказала Фин. – Как вы догада…

– Потому что ты интересуешься ящерицами не больше, чем полётом на Луну, – ответила миссис Брэкенбери. – От тебя скорее ожидаешь исследования на тему того, какую закладку можно сделать из… Что там сейчас в моде? Переработанных жестянок или чего-нибудь в этом роде.

Фин пожала плечами.

– Эдди захотел таким заняться, и я…

Она не знала, как закончить фразу, поэтому не договорила. Эдди обычно брал инициативу на себя, а Фин подчинялась. Так было всегда с тех пор, как она сюда переехала, и её это вполне устраивало.

– Как поживает твоя мама, дорогая? – спросила миссис Брэкенбери.

– У неё тоже много работы. – Фин грызла печенье, чтобы чем-нибудь себя занять. Чай был ещё слишком горячим. – Там, в гостинице, менеджер ушла в декретный отпуск.

– Да, твоя мама много работает. – Миссис Брэкенбери осторожно подула на свою чашку. – Подаёт хороший пример… Но, честно говоря, вспоминая годы, когда росли мои дети, я сожалею, что не работала поменьше и не проводила больше времени с семьёй.

Она бросила на Фин понимающий взгляд и тоже взяла печенье.

– Может, ты тоже это чувствуешь?

Фин пожала плечами. Под сахарницей лежала салфетка, и девочка пристально смотрела на кружевные завитки.

– А может, и нет, – вздохнула миссис Брэкенбери. Её голос внезапно стал усталым и грустным.

«Наверное, ей одиноко», – подумала Фин.

Все дети миссис Брэкенбери выросли, и, вероятно, именно поэтому она так часто сидела на крыльце: искала, с кем бы поговорить. Фин ощутила укол вины: ей стоило заходить сюда почаще.

– Как дела в городе? – спросила миссис Брэкенбери. – Как там Бен после пожара?

– Думаю, с ним всё в порядке, – ответила Фин, не поднимая глаз. – Я видела его сегодня в гостинице. Он сказал – были неполадки с электропроводкой…

Не такая уж большая ложь.

– …Но миссис Петричор ходит с таким видом, будто что-то подозревает.

– О, Петра. – Миссис Брэкенбери насмешливо фыркнула. – Ей всегда и везде мерещатся поджоги. Она такая уже много лет, и хотя некоторые из нас, старожилов, сбавляют обороты, она вряд ли когда-нибудь их сбавит. – Дрожащей рукой женщина осторожно поставила чашку обратно на блюдце. – Мы просто стареем. Как жаль Талию. Нужно будет навестить её, когда она вернётся.

Фин нахмурилась, глядя через стол на хозяйку дома.

– Я… Я не знала, что вы покупаете чай у Талии.

– Конечно, покупаю. Я ходила к Талии ещё тогда, когда мы жили в Редферне. Знаешь, я помню тот старый город. Он был… не похож на этот. И не похож ни на один другой город мира. – Глаза миссис Брэкенбери как будто смотрели на что-то далёкое. – То место было более диким, понимаешь? Люди жалуются на монстра из Бауэрс-крик и здешние ножи, но это ерунда. Редферн был намного, намного опаснее. Люди относились к магии безрассудно, принимали её как должное. Тогда я не покупала никакого чая – когда я была моложе, мне ничего не хотелось в себе менять. Я просто ходила к Талии в гости, мы разговаривали о книгах. Но… – Старушка прерывисто вздохнула. – …Времена меняются. После рождения детей для меня наступили трудные времена. Знаешь, о таком не говорят. Я заглядывала к Талии, покупала чай навынос и выпивала, когда мне это требовалось. В последний раз я заходила в лавку… Хм… Наверное, как раз в тот день, когда Талия упала.

Миссис Брэкенбери потрогала пальцем морщинистые губы.

– Она до сих пор кладёт мне в чай шиповник и малину. Получается очень вкусно.

Но Фин уже слушала вполуха,