Открыв рот, я сделала глубокий вдох и ошалело посмотрела на бывшего однокашника. Тот натянуто улыбнулся, шагнул ко мне и, наклонившись, поцеловал в макушку.

— Мне нужно кое-что сделать в городе. Скоро вернусь.

Развернулся и был таков.

Это что за ерунда? Что это вообще все значит? Где я? Как я вообще здесь оказалась и о ком говорил Кирилл?

Ужаса и паники не было. Пока. Только глухая стена непонимания и куча вопросов, оставшихся без ответов. Руки нещадно тянуло, ноги покалывало от неудобной позы.

Бред какой-то… Может он ошибся?

Покрутив головой, я обнаружила под потолком небольшое окошко. «Подвал»: мелькнула мысль; а следом за ней я решила попытать счастья и хотя бы разглядеть, где я нахожусь. Может быть, если я начну кричать, меня кто-нибудь услышит…

С огромным трудом встав на ноги я посеменила в угол комнатушки. По пути толкнула табуретку — надеюсь, высоты мне хватит, чтобы заглянуть в окно. Пол был выстлан линолеумом, что сыграло мне на руку — шума я не создала.

Равновесие держать было трудно, поэтому, прислонилась плечом к кирпичной стене и вытянула шею. Как назло, перед окном рос какой-то кустарник — ничего, кроме веток я не увидела.

— Черт… — вырвалось шепотом, — Черт, черт, черт…

Над головой заскрипели половицы — точно подвал. Тяжелые шаги прошли мимо, а затем притихли. Я застыла на табуретке, прислушиваясь и чудом не рухнула с нее, когда в замке заскрежетал ключ — я ведь даже не поняла, что меня закрыли.

В дверном проеме замаячила мужская фигура. Разглядеть ее я не смогла — перед глазами клубился туман от медленно охватывающей меня…

— Можешь не кричать. Сейчас не сезон, соседи разъехались. Только голос сорвешь, — сухо оповестил Кирилл.

Снова закрыл дверь; повернул ключ. Я медленно сползла на пол, забиваясь в угол.

«Тимур найдет меня»: успокаивало подсознание теплившейся надеждой.

Найдет, конечно найдет. Он наверняка уже всех на уши поднял. Да Стасик в два счета вычислит где я, если еще не вычислил.

А потом все мои внутренности заледенели — вчера была пятница. И Агеев бросил меня. Что значит, что до понедельника меня никто не будет искать.

Перед глазами заклубился туман от медленно охватывающей меня паники.

***

Я не билась в рыданиях, не глотала слезы — просто свернулась на матрасе в углу — где и проснулась прежде. И ждала.

Мне показалось, что прошла целая вечность с того момента, как я услышала шаги наверху. Он не торопился спуститься ко мне, лишь вышагивал над головой и этот звук раздражал без меры. Если учесть, что я очень хотела в туалет и желудок скрутило в тугой узел от голода, то к тому моменту, когда Кирилл спустился в подвал я была вне себя от злости.

Впрочем, она быстро угасла, потому что Кир вошел в помещение слегка пошатываясь и улыбаясь. Сально так, не приятно.

— Я вернулся. Как ты? — спросил, словно он отлучился на работу и вернулся домой к жене.

Это было бы смешно, если бы руки не отказали около часа назад. Я просто их не чувствовала.

— Руки, — прохрипела я.

— Пока нет, — он покачал головой, — Но я принес еду.

Отвернувшись, Кирилл подобрал со ступеньки большую тарелку и шагнул ко мне. Я инстинктивно отползла назад и вжалась в стену, но он, словно не заметил — устроился напротив, пихнув табуретку ногой.

— Я буду тебя кормить, — спокойно пояснил.

И тут во мне что-то щелкнуло. Вся боль, вся злость, которая кипела внутри выплеснулась в одном глупом, маленьком протесте:

— Я не буду есть.

— Илона, ты должна.

— Нет.

Ворочаясь, как тюлень, я отвернулась к стене и закрыла глаза.

Господи, пусть это все окажется сном. Страшным, жутким кошмаром. Пусть, когда я открою глаза, я проснусь в своей постели; рядом будет Тим и все будет хорошо. Как раньше…

— Илонка… — вздохнули за спиной, — Я не желаю тебе вреда.

— Ты уже навредил, — пробормотала я, — Зачем ты пришел вчера? И зачем поперся открывать дверь?

— Так ведь лучше. Для тебя. Ты не должна быть с этим… — он выплюнул последнее слово так, будто оно давало горечь на языке, — Он недостоин тебя.

— Почем тебе знать.

— Я знаю, — резко сказал Кирилл, — Он ненормальный; псих; бешеный…

— Кир, это не Тимур похитил меня и держит связанной черт знает где, — мягко начала я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него.

Прищурившись, он отставил тарелку на пол и скрестил руки на груди:

— Это для твоего же блага.

— Ты больной что ли? — вскрикнула я, — Отпусти меня, сейчас же!

— Я больной? Я — больной?! Нет, я не больной и именно поэтому не отпущу тебя. Чтобы ты побежала к этому маньяку? — фыркнул Кир, — Нет уж. Я долго ждал этого; я терпел и надеялся, что мы будем вместе. Но из-за него, из-за этого козла…

— Господи, остановись и послушай себя! Ты ведешь себя как маньяк сейчас, ты!

— Я всего лишь добиваюсь своего. — рыкнул и потянулся ко мне, но, слава Богу, остановился, когда я отпрянула, — Ты поймешь все. Просто он не давал нам быть вместе; он преследовал тебя…

Кирилл продолжал бормотать, встав и расхаживая из стороны в сторону. Только сейчас я пригляделась к нему и до меня дошло — он ведь…

Он ведь сумасшедший.

Мамочки, во что я вляпалась?

Тимур

Сотовый продолжал вибрировать под подушкой; я в очередной раз посмотрел на экран и поморщился — звонила Ольга.

Наверняка ее сестрица пожаловалась, и новоиспеченная Лазарева решила устроить мне разнос. Хорошо, что они пока не вернулись в Питер — ведь наверняка приперлась бы.

— Да, — рявкнул в трубку и перекатился на спину, разглядывая потолок с лепниной.

— Тим, привет, — взволновано начала Оля, — Илона не с тобой?

— Нет.

— Я не могу ей дозвониться со вчерашнего вечера.

— И?

— У вас все в порядке? — осторожно уточнила она.

— Нет, — отрезал я.

В подробности углубляться не стал — ни к чему.

Тишина, повисшая на том проводе, была оглушающей. Глубоко вздохнув, Лазарева помолчала еще несколько секунд, а затем произнесла:

— Тим, можно я попрошу тебя ее проверить? Просто проверить, ничего больше.

— Да с чего такая паника-то? — раздраженно процедил я.

— Она не ответила на звонки и сейчас ее телефон отключен.

— И? — повторился я.

— Тимур… — ее голос дрогнул, — Я тебя прошу…