— Адам! — орет Савл. — Вытащи меня!

Осторожно сажусь, ощупываю руки и ноги.

Я цел.

Он пытается высвободиться, но ничего не получается. Он наклоняется к обломкам статуи, обхватывает их руками и старается сдвинуть. Бесполезно.

Встаю на ноги и шагаю к нему.

Сперва он решил, что я ему помогу. Но я лишь нагибаюсь и поднимаю его револьвер. Я держу его обеими руками, разглядываю его, ощущаю его тяжесть.

— Ты не сделаешь этого. Ты сам знаешь, что не сделаешь этого, — говорит он.

Я вытягиваю руку и приставляю дуло револьвера ко лбу Савла. Он не сводит с меня глаз. Число Сары завораживает меня. Палец замирает на курке.

Краем глаза я замечаю какое-то движение. По земле прошмыгивает тень и исчезает позади могилы. Повернув голову, успеваю увидеть хвост, похожий на червяка.

Савл тоже это видит.

Положи пушку и вытащи меня отсюда, — говорит он. — Тут крыса! Она рядом со мной! Она залезла на меня, Адам! Вытащи меня!!! Он машет руками в сторону своих заваленных обломками ног, и тут я впервые смотрю на его кисти. Они все красные, как будто одеты в алые перчатки.

— Чья это кровь? — спрашиваю.

— Что? — Он по-прежнему размахивает руками. — Убирайся! Что?

— Чья кровь у тебя на руках?

На секунду он замирает и смотрит на свои пальцы.

— Моя, придурок. Ты мне нос сломал.

Это верно, его нос кровоточит. Темная струйка стекает в рот, лицо тоже немного измазано. Ну провел по лицу ладонью, вот и все. Почему руки- то все в крови? По крылу ангела пробегает еще одна крыса. Замерев на краю, она принюхивается к влажному воздуху и направляется к Савлу.

Если Савл и его кровь привлекают крыс, то с Сарой точно произошло что-то ужасное. Мне нужно немедленно найти ее. Я мог бы выстрелить в Савла. Мог бы размозжить ему башку. Но у меня есть дело куда более важное.

— Чтоб ты сгнил в аду, Савл, — говорю сквозь зубы.

Разворачиваюсь и убегаю.

До него не сразу доезжает, что я делаю. Спустя несколько секунд он начинает умолять, отчаянно крича мне:

— Адам, Адам, вернись, пожалуйста. Не бросай меня тут. Просто сдвинь камень. Я оставлю вас в покое. Я верну Саре ее число. Адам. Адам!

Я бегу мимо могил, а его крики перерастают в рев. Мрак вокруг понемногу расступается.

Впереди то ли надгробие, то ли какая-то груда лежит на земле. Там же шныряют полчища крыс. Напрягаю глаза и всматриваюсь. Груда тут не одна, их две. Рядом с той, что побольше, маленькая, совсем крошечная, какой-то сверток. Сверток издает звуки. Боже мой, это ребенок.

Пара секунд — и я уже там. Крысы визжат, когда я наступаю прямо на них. Засовываю револьвер Савла за пояс, наклоняюсь и поднимаю ребенка. Девочка. Она плачет, глазки плотно закрыты. В этот момент я ничего не хочу так отчаянно, как посмотреть на свою дочь, заглянуть ей в глаза, принять ее, но тут мое внимание переключается на ту груду, что побольше.

Сара.

Кожа бледная, как эти мраморные плиты. Глаза закрыты. По ногам снуют крысы. Я пинаю их ногами. Они возвращаются, но я топаю и впечатываю их в землю, пока наконец они не отстают от нас. Приседаю на корточки:

— Сара…

Я знаю, что у нее число Савла. 1622029. Неужели я даже не смогу с ней попрощаться?

Оглядываю ее тело. Ноги в крови. Не отпуская ребенка, я беру руку Сары в свою. Она влажная. Я переворачиваю ее и вздрагиваю при виде ярко-красных порезов и раскроенной кожи. Ей нанесли удары ножом. Кто-то ранил ее.

— Это он, — говорю я себе. — Он тебя убил.

Савл продолжает реветь и стенать, заполняя своими криками все пространство. Я вслушиваюсь в эти звуки и понимаю: какие бы муки он ни испытывал сейчас, их все равно будет мало.

Рука ее холодная, но не ледяная. Может быть, еще не все потеряно? Я наклоняюсь ближе и подношу руку к ее открытому рту.

Она дышит.

— Сара! Сара! Это я, Адам. Ты меня слышишь?

Она тяжело поднимает веки. Она жива, но я не в силах заставить себя встретиться с ней взглядом. Я не хочу этого видеть. Не хочу видеть смерть в ее глазах.

Вдруг у меня в животе все переворачивается. Я смотрю и смотрю в ее глаза.

2022054.

У нее число не Савла. У нее число Мии.

Открываю глаза и вижу его. Это Адам, но таким я его вижу впервые. Вокруг него свет — красный и золотой. Закрываю глаза и снова открываю их. То же самое. Ничего не понимаю.

Он стоит на коленях рядом со мной, держа ребенка. Если Мию окружало золотистое сияние, то малышка излучает серебристо-белое свечение, такое яркое и чистое, что смотреть больно. Адам уставился на меня так, как будто никогда раньше не видел.

— Сара… — говорит он. — Ты жива. Слава богу. — Но он нахмурен и сосредоточенно выискивает что-то в моих глазах.

— Что такое? Что случилось?

— Ничего. Потом расскажу.

Его глаза неотрывно смотрят в мои, в них читается испуг. Он тоже видит эти цвета? Как это получилось? Кто-то где-то щелкнул выключателем и омыл весь мир светом?

— Какой у меня цвет? — говорю.

— Что?

— Я вижу твои цвета. Это красный и золотой, как всегда говорила твоя бабуля. Как нарисовала Мия. Так какой у меня цвет?

— Не знаю. Я их не вижу.

Значит, дело во мне. Что-то изменилось во мне, в моей голове, в моих глазах. И тут я понимаю. Савл посмотрел мне в глаза, забрал мое число и дал мне свое, 1622029, — оно пронеслось в голове, когда он вырвал у меня жизнь. А потом мне в глаза заглянула Мия и отдала свое. То есть… У меня ее число. И все, что к нему прилагается. Я смотрю на мир ее глазами, глазами Вэл.

— У меня их число, да, Адам? Число Вэл и Мии? Ты именно это видишь? Скажи!

Он сжимает губы. Он всегда ненавидел вопросы о числах.

— Ничего страшного. Можешь не говорить. Я и так знаю. 2022054..

Кажется, он вот-вот заплачет.

Тут я чувствую, как что-то ползет у меня по ноге, что-то колючее и щекотное. Инстинктивно дергаю ногой. Адам вскакивает и начинает пинать землю во все стороны.

— Что такое? — говорю.

— Не волнуйся, — говорит он. — Все прошло.

— Что прошло? — Но он не отвечает.

Пытаюсь приподняться на локтях. Неподалеку слышится чей-то отчаянный крик.

— Сесть можешь? — спрашивает Адам.

— Не знаю.

Он поддерживает меня, я отползаю назад и опираюсь на надгробие.

Ребенок у него на руках плачет.