Так бьется только сердце ее Жиральда, прежнего, не Повелителя или подлого лжеца, а мужчины, в которого она безумно влюбилась.

И Анжелика отвечала на его поцелуй. Как же, на самом деле, она изголодалась по терпкому вкусу мужских губ, что -то среднее между горьким шоколадом и употребленным ранее вином. Жадно, неистово, яростно их языки сплетались в танце, позабытом на долгие годы, однако каждое действие отпечатком сохранилось в памяти. На века.

Они отстранились, поняв, что воздуха не хватает, иначе бы их губы не разъединились ни за что, ибо желание, взорвавшееся внутри, казалось, витает и в накаленном воздухе, пропитанном ароматом зарождающейся страсти.

Потемневшие голубые глаза рассматривали ее, будто он не встречался с ней до сей поры, будто перед ним сидела незнакомка. Анжелика сама не отдавала отчета, тому что творила. Руководила ли ею опасение оказаться пойманной мужем или проснувшийся инстинкт требовал и подталкивал к порочному, но столь желанному?

-Это ничего не значит, -прошептала, тяжело дыша, Анжелика, облизнув влажные губы, приковывая неловким движением хищный взор мужчины.

-Совсем ничего? -отозвался Жиральд, и Анжелика краем глаза заметила, как фигура Сандера скрылась за поворотом на террасу. Слава Богу, он, действительно, прошел мимо, наплевав на влюбленную парочку, даже и не догадываясь, кем являлась девушка.

-Ты...поцеловала меня, потому что рядом был твой муж? -дошло до Жиральда, стоило ему проследить за устремленным в противоположную сторону взглядом Анжелики. Безусловно, она не собиралась целоваться с ним, а лишь сымитировать интимную сцену, дабы не попасть в поле зрения Сандера.

Если Анжелика сбита с толку, то как она объяснится Жиральду? Какое оправдание подберет тому жару, распространившемуся по телу от их поцелуя?

-Да, иначе и быть не может, -проглотив подступивший ком к горлу, солгала она. Снова противная отговорка сорвалась, прежде чем она успела вникнуть в смысл произнесенного. -Этот поцелуй должен восприниматься, как часть плана, а не...проявление чего — то большего. Не давай воли фантазии, ведь еще придумаешь, что я получила удовольствие от него.

-То есть ты осталась к нему холодна? -недоверчиво переспросил Жиральд.

Костер вожделения, вспыхнувший в ней, облизывающий низ живота языками пламени, растопил бы и Айсберг, а она всего -то обычная женщина, давно не получавшая подобного шквала эмоция, который непременно позже отдастся болью в душе, помнившей детали их жарких ночей до мелочей.

Только он ни о чем не узнает…

-Жиральд, мне кажется, нам пора возвращаться в номер, -пробормотала Анжелика, поднявшись на ноги и направившись в сторону выхода, с удивлением проведя подушечкой пальца по щеке, вытирая набежавшую слезу. Плачет?..Но...почему? Ведь ничего особого не произошло...Всего поцелуй, да?..

Александер Девуа едва не подскочил со стула от раздавшегося звонка и приложил телефон к уху, будучи уверенным, кто все -таки вспомнил о нем. Официантка, низкорослая брюнетка, взяла со стола опустошенный стакан виски и поставила на поднос, затем поспешно ретировавшись от гневного взгляда босса, обращенного на нее. Да уж, она приступила к обязанностям только сегодня и натолкнулась на нервного и раздраженного владельца всего пятизвездочного отеля, которому, явно, угодить невозможно, так как две бутылки дорогого шотландского виски опустились с грохотом о каменное напольное покрытие террасы, зато третья его устроила немного, и Александер перестал кричать на нее, не сдерживая брань. Привлекательный на внешность и гнилой внутри, вот какая характеристика подходит ему.

-Саймон, какого черта! -прорычал Сандер, ожидая услышать звонкий голосок жены, а не монотонный монолог помощника. -Не занимай линию...Вдруг она позвонит, а я занят бесполезным разговором с тобой!

-Нет, шеф, она не позвонит Вам, -запнувшись, ответили ему на другой линии.

-Что ты подразумеваешь? -напрягся он. -Из -за тебя я и так был вынужден отменить билет в Чехию, потому что ты обещал найти ее в течение двадцати четырех часов.

-Ваша жена не полетела в Прагу! И я исполнил обещанное...Скажу Вам больше: ваша жена сейчас находится рядом с Вами. Мадам Девуа в Париже, не одна, с Жиральдом Ларошем, и я пытаюсь выяснить, где именно они остановились. Он поступил расчетливо, оставив машину на охраняемой парковке перед въездом в город, поэтому мои люди потеряли их след.

-Невероятно, -выдохнул единственную пришедшую на отказывающийся соображать ум фразу пораженный мужчина.

Утренние лучи света, пробивающиеся сквозь прикрытые шторки, падали на широкую кровать, освещая лежавших на ней мужчину и женщину. Она недовольно зажмурилась и спрятала лицо на теплой мужской груди, чтобы не проснуться и не покинуть царство Морфея, где ощущала себя свободной и умиротворенной.

Сон помогал избавиться от дурных мыслей, вселяя спокойствие и веру в лучшее, возвращая ее на время в вымышленный мир, чтобы она расслабилась, набрав сил для борьбы в реальности, поэтому Анжелике хотелось дольше пробыть в объятиях дремоты.

Но иногда сны оказываются порочными, демонстрирующими запрещенные фрагменты прошлых дней, хранившиеся в памяти.

Может, именно в сновидениях стоит дать волю мечтанием? Никто ни о чем не узнает, а она на несколько мгновений получит то, чего не хватало.

Ласка. Нежность. Темное желание.

Анжелика не намеревалась подаваться этим эмоциям, однако во сне позволено абсолютно все. Просто видеть и не чувствовать, хотя в последнем она сомневалась. Ей казалось, будто она, в действительности, получает удовольствие от дерзких ласк Жиральда Лароша, который, почти наверняка, еще спит в кресле, заботливо и осторожно укрытой Анжеликой одеялом под покровом ночи, чтобы он случайно не проснулся и не поймал ее, когда она проявляет к нему внимание.

Его тёплая ладонь скользнула по обнаженному бедру, видневшемуся из-под откинутого одеяла, а пальцы двинулись вверх, приподнимая край шелковой сорочки, и девушка удовлетворенно застонала, не открывая глаза, дабы не прогнать ненароком чудные грезы. Губы коснулись бархатной кожи на плоском животе, и Анжелика сжала кулаки, задрожав от накатившего желания. Прежде она никогда не сталкивалась с подобным, от того не осознавала, хорошо или плохо оказываться под контролем грешных снов.

Одно известно точно: ей необходимо не просыпаться, по крайней мере, еще один часик…

Губы мужчины поднимались выше, захватив ткань зубами и потягивая ее вверх, освобождая полную грудь, обтянутую тонким черным кружевным бюстгальтером. Его руки блуждали по выгнувшемуся навстречу его ласкам телу, соблазняя, искушая и призывая окунуться в омут страсти с головой.

Веки Анжелики затрепетали, и она слегка приподнялась на локтях, глупо продолжая верить, что это всего -то плод воображения, а он воспользовался шансом, начав прокладывать дорожку из поцелуев от груди к ключице, потом -шеи, одновременно зарываясь пальцами в шелковые волосы, снова укладывая ее на подушки, и Анжелика покорно подчинилась, давая ему возможность нависнуть над ней и опалить горячим дыханием щеку.