Многие годы после войны подвиг воинов 33-й армии и се командующего замалчивался, и только в начале 90-х годов прошлого века в средствах массовой информации появились первые статьи, в которых стали правдиво освещаться события той поры. В самом конце 1996 года произошло событие, которого многие годы ждали все, кому была дорога память о 33-й армии, кому был дорог подвиг наших бойцов и командиров в годы Великой Отечественной войны, в какой бы армии, на каком бы фронте они ни сражались.

Воздавая долг памяти всем воинам-ефремовцам, участвовавшим в тяжелых боях под Вязьмой, воздавая уважение мужеству и храбрости командующего 33-й армии, генерал-лейтенанту Ефремову Михаилу Григорьевичу за мужество и героизм в борьбе с немецкими захватчиками было посмертно присвоено звание Героя Российской Федерации.

В тот момент, когда корпуса и дивизии 21-й армии уже заканчивали подготовку к наступлению, неожиданно было получено распоряжение генерала М.Г. Ефремова о временной при-

остановке наступления в связи с получением разведданных о концентрации крупных сил противника на этом направлении. Уже ночью командиры корпусов были проинформированы штабом армии о том, что наступление откладывается на неопределенное время.

Утром 31 июля в адрес командиров корпусов ушло боевое распоряжение командарма-21 № 029 следующего содержания:

«КОМАНДИРАМ КОРПУСОВ 25, 51, 67 и 63.

Войскам армии провести следующие мероприятия:

1. Прочно удерживать занимаемый фронт, продолжая всемерно его укреплять.

2. Быть готовым уничтожить танки противника.

3. Развивать противотанковый район в глубину.

4. Войска пополнить людьми и боеприпасами.

5. Исключительно бережно расходовать боеприпасы. Каждый выстрел делать прицельным и только по цели.

...11. Лично командирам, комиссарам корпусов и дивизий руководить фортификационными сооружениями, превратив свои участки в неприступную крепость для врага.

12. Переход в наступление особым распоряжением».

Пункт по бережному расходованию боеприпасов в распоряжении совсем не случаен. Обстановка с боеприпасами в армии и в корпусах была крайне сложной. По состоянию на начало августа наличие основных видов боеприпасов в боекомплектах (б/к)[24] было следующим:

Положение с продуктами питания также было весьма сложным. Так, на начало августа месяца в армии не было ни одной сутодачи[25] хлеба, сухарей, риса, сливочного масла. На исходе были мука, мясные консервы, крупа, махорка. На конский состав, численность которого превышала 26 тысяч, было всего 2 сутодачи овса.

Ближе к вечеру 31 июля в штаб корпуса пришло известие о том, что за умелое руководство боевыми действиями подчиненных соединений и частей командиру корпуса Л.Г. Петровскому присвоено воинское звание генерал-лейтенанта, а командирам дивизий комбригу B.C. Раковскому, полковникам Н.А. Прищепе и Я.С. Фоканову — воинское звание генерал-майора. Это был единственный случай в истории Великой Отечественной войны, когда сразу всем командирам одного войскового объединения были присвоены генеральские звания, что свидетельствует не только о важности свершившегося факта, но и о его важной роли в подъеме морального духа войск. Своими активными действиями соединения 63-го ск не только отбросили противника на несколько десятков километров назад, освободив при этом крупные населенные пункты, но и показали всем войскам Красной Армии наглядный пример того, как надо бить врага.

Хотя, если сказать честно, присвоение воинского звания — это никак не награда. Награда — это орден, медаль, именное оружие, а присвоение воинского звания — это положенный командиру по штатной должности чин, и не более того. К тому же воинское звание «комбриг» B.C. Раковского напрямую соответствовало званию генерал-майора, а воинское звание «комкор» Л.Г. Петровского попадало «в вилку»: генерал-майор — генерал-лейтенант. Так говорят у военных, когда по штату предусмотрено два звания. Например, у командира батальона звание по должности — майор или подполковник, а вот у командира полка — полковник. По крайней мере генеральские звания в Красной Армии после выхода соответствующего Указа Президиума Верховного Совета СССР давали командирам и военачальникам после переаттестации, а не за какие-то конкретные боевые заслуги. Многие перед войной просто не успели получить новые звания только потому, что не прошли переаттестации.

Так что Сталин и его окружение явно пожадничали и недооценили успеха соединений 63-го ск: за подобные заслуги командир корпуса и его комдивы заслуживали как минимум орденов Ленина или Красного Знамени. По аналогии можно отмстить следующее. Когда генерал-майору A.M. Городнянскому во главе 129-й сд удалось в двадцатых числах июля 1941 года отбить у немцев небольшую часть Смоленска, Иосиф Виссарионович, не задумываясь, наградил его орденом Ленина. Это, так сказать, для примера и сравнения.

Положение соединений корпуса по состоянию на 1 августа 1941 года было следующим:

61-я стрелковая дивизия занимала оборону на правом фланге корпуса по рубежу: Мадоры, Заполье, севернее Хапаны. Входившие в ее состав 66-й, 221-й и 307-й стрелковые полки весь день занимались инженерным оборудованием занимаемых участков обороны. Особое внимание было уделено созданию противотанковых заграждений.

66-й сп, стремясь улучшить свое положение и занять более выгодный для обороны участок местности, в первой половине дня вел бой с противником за овладение рощей севернее населенного пункта Хомичи Запольские.

167-я сд:

465-й сп двумя батальонами оборонялся на рубеже: северо-западная окраина Хапаны, безымянная высота юго-восточнее этого населенного пункта. Один батальон занимал рубеж обороны, проходивший от населенного пункта Святое Озеро до Колотовки, прикрывая дорогу на Рогачев.