* * *

Он очнулся в темноте. Вода капала на его лицо, и он подумал, что идет дождь. Затем ощутил горлышко фляги у своих губ и почувствовал, что сидит, прислонившись к чему-то мягкому и чудесно пахнущему. Его голова лежала на груди Лучар, а в нескольких шагах перед ним стоял молодой медведь. Он наклонил голову и слегка пофыркивал, разглядывая своего друга. Неподалеку темной глыбой на фоне звездного неба маячил лорс.

С усилием, преодолевая слабость, Иеро протянул руку и взял флягу из ладоней девушки. Она пискнула от радости и неожиданности и залепетала:

— Все хорошо, с тобой все в порядке, мы искали тебя весь день и обнаружили только несколько минут назад, это он, Горм, нашел тебя по запаху. Отдай флягу, я сама, тебе нужен покой, я хочу умыть твое лицо, я…

Ладонью свободной руки Иеро прикрыл ей рот и жадно приник к фляге. Напившись, он положил флягу на землю и освободил ее губы.

— Я голоден, — сказал он хрипло. — Пока я буду есть, я расскажу. Но сначала ответьте — вы видели кого-либо из наших врагов? На море или здесь, на берегу?

Она вскочила, подбежала к сумкам, притороченным к седлу лорса, и вернулась обратно с пищей. Теперь она пыталась — правда, без особого успеха — говорить безразличным тоном.

— Как ты себя чувствуешь, Иеро? Мы прятались тремя милями восточнее по побережью. Если бы ты поплыл дальше, то легко нашел бы наш заливчик. Ты выглядишь ужасно, и от тебя так странно пахнет, — непрерывно говоря, она вложила в его руки кусок рыбы и сухарь.

Откусывая небольшие кусочки того и другого, он кратко рассказал ей, что с ним случилось в плену. Затем по ментальной связи он повторил всю историю Горму. Это было несколько утомительно для Иеро, но необходимо. Телепатический рассказ занял только минуту или две, так быстра была мысленная речь. Медведь выслушал Иеро, мотнул тяжелой головой и отправился в темноту — обследовать окрестности.

Священнику захотелось сладкого, и он закончил свою трапезу куском пеммикана. Затем он встал, потянулся и глубоко вздохнул.

— Ты не представляешь, девочка, как хорошо на свободе после подземной темноты, — сказал он, подставляя лицо прохладному ночному ветру. — Манун — это неописуемый ужас. Там даже воздух пропах смертью. На этом острове ничего не растет — ни травы, ни кустарников, ни кактусов.

Она содрогнулась, и Иеро внимательно взглянул на нее. Она выглядела безупречно тонкая, изящная, с темными кудрями, на которых играли блики лунного света. Что-то в его глазах заставило ее поднести руку к голове и нервно погладить волосы.

— Я скучал по тебе, ты знаешь, — сказал он просто и, облокотившись на руку, прилег на землю.

Лучар отвернулась от него; казалось, она внимательно изучает залитые лунным светом дюны.

— Вот как, — заметила она дрогнувшим голосом. — Это хорошо, потому что мы тоже скучали без тебя.

— Я сказал, что скучал по тебе, — повторил Иеро. — Я много думал о тебе. Удивительно, но я больше беспокоился о тебе, чем о собственных делах.

Она повернулась, и он увидел блеск ее больших темных глаз. Несколько мгновений длилось молчание, затем она заговорила.

— Иеро, я вовсе не сбежавшая от злого хозяина девчонка-рабыня.

— Ну что же, — сказал он с досадой, — я догадывался об этом. И будь я проклят, если это обстоятельство меня хотя бы немного волнует — даже если оно кажется очень важным тебе. Девушка, которую я полюблю, всегда будет мне дорога, чтобы с ней ни случалось в жизни раньше. И меня не интересует, кем ты была в своей варварской стране!

— О-о-о! — воскликнула она сквозь слезы. — Ты ужасный человек! Что ты подумал обо мне! Я хотела сказать тебе что-то важное, но ты даже не хочешь выслушать меня! Можешь отправляться обратно на свой остров Смерти или куда угодно! Ты сам полумертвый и выглядишь, как выкопанный из земли труп и пахнешь похоже! — разгневанная, она вскочила на ноги и умчалась в темноту, покинув священника.

Но его раздражение скоро прошло. Он уныло почесал в затылке, с удивлением подумав: «Почему я так разозлился? Пожалуй, я вел себя не слишком умно!»

— «Что нового?» — спросил он у Горма, который внезапно появился из темноты и лизнул его грязное, заросшее лицо.

— «Никакого движения вокруг, — пришел немедленно ответ. — Кроме запаха мелких ночных животных, я ничего не почувствовал. Враги, вероятно, ушли обратно на свой остров».

— «Жди здесь и наблюдай, — передал священник. — Я пойду к воде, мне надо умыться».

Он медленно поднялся на дюну. Внутреннее море было пустынным; лунный свет серебрил его воды, тихие и спокойные в эту ночь. Мысли Иеро были далеко от этого прекрасного зрелища: он внимательно искал следы врага. Вверх и вниз по побережью пронеслись его мысли. Но он не обнаружил никого, кроме зверей и птиц.

Затем он собрал в тугой комок свою новую силу и бросил ее вдаль, над многомильным пространством воды — туда, где находился остров Смерти. Священник пытался обнаружить направленные против него злые мысли, но не нашел ничего.

Удивленный, он повторил поиск. Но это не принесло успеха. Там, в далекой крепости, Нечистый оградил ментальным барьером свои владения. Иеро ощущал, что над островом витают некие мысли, но не мог понять ничего. Он находился в положении человека, пытающегося разглядеть сквозь мутное стекло внутренность аквариума. Он чувствовал движение за барьером, но природа движения оставалась для него тайной.

«Быстро сделано!» — неохотно признал он, спускаясь с песчаного холма на пляж и сбрасывая одежду. Позади он слышал фырканье Клоца, который последовал за ним на берег. Лорс боялся снова потерять своего хозяина и решил, по-видимому, нести постоянную охрану.

Священник вымылся и сбрил жесткую щетину, не переставая обдумывать действия врагов. Очевидно, они не представляли себе его возможностей. Но С’дана и вся его свора почувствовали, что существуют какие-то новые каналы связи, и сумели быстро нейтрализовать их. Враги по-прежнему не сумели бы помешать Иеро обнаружить их присутствие — в любом месте, где они могли бы находиться. Однако они полностью лишили его возможности проникнуть в их мысли.

Священник приободрился, сменил одежду и выстирал ту, что была на нем все время плена. При ярком свете луны он даже смог нанести на лицо знаки своего сана. Иеро чувствовал себя вполне отдохнувшим, и только отсутствие привычной тяжести медальона на груди напоминало ему о событиях последних дней. Кусок оплавленного металла, в который превратился его серебряный значок, утонул в море. Затем он пошел обратно к дюнам. Клоц следовал за ним по пятам.

Перевалив гребень песчаного холма, Иеро увидел, что девушка и медведь карабкаются по склону ему навстречу. Взглянув на Лучар, он ощутил удар крови в висках. «Боже милостивый, — подумал он с удивлением, — что со мной творится?»

Подняв голову, она холодно взглянула на него, затем неожиданно улыбнулась. Иеро испытал почти непреодолимое ощущение зондировать ее разум. «Во имя девяти кругов ада, что она думает обо мне? Кто она? Почему я полюбил ее?» — эти вечные вопросы звучали в его сознании, лишая привычного равновесия.