что эффективное проведение политики в интересах женщин, детей и бедных на местном уровне невозможно без парламентского влияния и что слабое представительство женщин в органах местного самоуправления – не результат их пассивности, а влияние сильной мужской оппозиции.

Как показывает история антисуфражистской лиги, жизненные сценарии и установки некоторых видных антисуфражисток явно противоречили традиционному образу пассивной женственности, который они пропагандировали. Так, уже неоднократно упоминавшаяся М. Уорд на гонорары от своих романов содержала семью и больного мужа, леди Вантидж, будучи вдовой, сама управляла огромными поместьями и т. п. Этим женщинам действительно не нужно было равноправие, поскольку они чувствовали себя увереннее и выше многих мужчин. Вероятно, для миссис М. Уорд активное участие в движении было еще и способом выстроить политическую карьеру своего сына Арнольда, при поддержке движения ставшего членом палаты общин. Их деятельность часто диссонировала с поддерживаемой ими идеологией и раздражала мужчин из лиги. Другая часть антисуфражисток («ледиобразные некомпетентные создания») хорошо вписывались в общепринятые представления о женственности, но мало что могли дать движению с организационной точки зрения. Не случайно на собраниях совета лиги ежегодно повторялся призыв к местным отделениям готовить своих сотрудниц и ораторш, так как в антисуфражистских организациях постоянно существовал дефицит способных к профессиональной работе женщин.

Многие положения антисуфражизма сближали его с идеологией суфражисток. Так, в начале XX в. некоторые из них стали полагать, что либеральная доктрина равенства полов нуждается в уточнении: женщинам следует не настаивать на тождественности своей идентичности мужской, а исходить из того, что два пола должны дополнять друг друга, признавая при этом равноценность мужских и женских качеств. Это привело к тому, что некоторые видные антисуфражистки, как, например, Беатрис Вебб и Вайолет Маркхэм, начали поддерживать суфражисток.

Однако, несмотря на внутренние организационные и идеологические противоречия, движение продолжало развиваться до тех пор, пока имело перед собой четкий образ врага. Кризис наступил, когда с началом Первой мировой войны большинство суфражисток на время отказались от борьбы за политическое равноправие и перешли на патриотические позиции. Это выбило почву из-под ног антисуфражистов, так как теперь становилось непонятно, против чего и за что бороться. Кроме того, многие мужчины – лидеры лиги оказались на фронте либо были заняты более насущными задачами. Во многом копируя другие женские, в том числе и суфражистские, общества, лига пыталась организовать деятельность в поддержку фронту, но суфражистки оставались в этом отношении более эффективными. Летом 1915 г. Э. Панкхерст даже предложила антисуфражисткам принять участие в объединенной женской процессии, целью которой было убедить правительство более активно задействовать женский труд на благо страны, однако это предложение было отвергнуто. Тем не менее отчеты NUWSS свидетельствуют, что прецеденты сотрудничества умеренных суфражисток и антисуфражисток на местном уровне, например в отделениях так называемого Комитета за интересы женщин (Women’s Interests Committee), который помогал работницам, все же существовали.

Активное участие женщин в экономической и социальной жизни страны существенно изменило общественное мнение в отношении политического равноправия полов. К 1916 г. становится очевидным, что закон об избирательном женском праве будет принят в ближайшее время. Уверенные в том, что их поддерживает большинство англичан, антисуфражисты настаивали, чтобы этот вопрос был вынесен на общенациональный референдум: летом 1917 г. Anti-Suffrage Review опубликовал воззвание о его проведении с большим количеством подписей, однако в январе 1918 г. парламент проголосовал против их предложения. Это означало поражение антисуфражистов. В апреле 1918 г. вышел последний, пронизанный печалью номер Anti-Suffrage Review с заключительным отчетом о собрании совета лиги, на котором ее президент лорд Филипп Джеймс Вердэйл под аплодисменты собравшихся сказал: «Мы уходим с развевающимися знаменами» [169]. Резервный фонд организации в 5 тыс. фунтов был передан Королевскому национальному пенсионному фонду медсестер. Впрочем, предоставление женщинам права голоса предвещало и скорый конец суфражистского движения, активность которого постепенно пошла на спад после 1918 г.

Глава 3. Суфражистское движение в годы Первой мировой войны

Женщины и война

4 августа 1914 г. в семь вечера Великобритания официально объявила войну Германской империи. Публикации в прессе свидетельствуют, что она была встречена с огромным энтузиазмом как со стороны мужчин, так и со стороны женщин – никто еще не понимал, что страна вступает в самый крупный вооруженный конфликт, из которого уже не сможет выйти прежней. Война привела к изменению не только политической системы Великобритании, ее экономического и социального курса, изменилась и повседневная жизнь людей, начался пересмотр ценностей, взглядов, в том числе на отношения между полами и роль женщины в обществе. Война заставила общество меняться значительно быстрее, чем в мирное время; принять то, что чрезвычайные условия требовали сжиться с вещами, казавшимися совершенно невозможными еще несколько месяцев назад.

Так, поначалу правительство игнорировало тысячи женщин, проникнутых патриотическими чувствами, предлагавших свои услуги. Женскую помощь продолжали принимать в традиционных рамках ухода за ранеными, подготовки перевязочных материалов, сбора пожертвований, организации общественного питания.

Нежелание менять существующий гендерный порядок привело к тому, что в начале войны в промышленности до 44,4 % увеличилась женская безработица, так как сократилось производство в тех отраслях, где в основном использовался женский труд: в текстильной, пищевой, производстве предметов роскоши. Кроме того, в целях экономии многие представители среднего класса отказывались от прислуги. Для оказания помощи безработным женщинам, многие из которых остались без кормильца из-за мобилизации мужей, 20 августа был создан Центральный комитет женской занятости (Central Committee on Women’s Employment), в который вошли такие известные лидеры женских профсоюзов, как Мэри Макартур, Маргарет Бондфилд и Мэрион Филипс. Под его руководством был основан Рабочий фонд королевы Марии (Queen Mary’s Work Fund), позднее трансформированный в Мастерские королевы Марии (Queen Mary’s Workrooms), однако, несмотря на то что он находился под высочайшим покровительством, как видно из названия, средства его были ограниченны и заработная плата в мастерских при тяжелых условиях труда составляла всего 10 шиллингов в неделю, что вызывало критику со стороны женских профсоюзов и суфражисток.

В связи с развертывавшейся мобилизацией уже к ноябрю 1914 г. стал ощутим недостаток рабочей силы на некоторых производствах. В 1914–1915 гг. правительственные заказы обеспечили женщин работой в традиционных «женских» отраслях. Женщин стали привлекать к видам деятельности, которые до этого по традиции считались мужскими: для работы в правительственных учреждениях, на транспорте, в качестве почтовых служащих. В начале 1915 г. Министерство труда обратилось к женщинам с призывом регистрироваться в службе занятости для работы на нужды фронта в промышленности и сельском хозяйстве. С лета 1915 г. женский труд стал применяться и в военной промышленности. 15 августа 1915 г. было объявлено национальным регистрационным днем, когда все мужчины и женщины от 15 до 65 лет