Неизвестно из чего было собрано это чудо, но ни одного стандартного разъема или блока. Все моторы система управления были сделаны явно из копаного неидентифицируемого хлама. Все для себя поняв, я спрыгнул на землю и показал рукой на… хм… Джерико:

— Так, забирайте своё барахло, сколько сможете унести, и поедем отсюда.

Я уже с трудом сдерживал порывы хищников, почуявших запах свежей крови. Мелкие оширцы шустро вскарабкались в свое жилище и принялись чем-то громко шуршать. Минут через десять они вылезли, и тот же пацан сказал:

— Мы готовы, больше у нас тут ничего нет.

В руках каждый держал довольно увесистый рюкзак. Ни второй парень, ни девушка головы так и не подняли и в глаза мне старались не смотреть. Понятно — у них иерархия и этот пацаненок видимо старший мужчина в семье, поэтому говорит за всех.

— Ну тогда бросайте в кузов и рассаживайтесь, до города я вас довезу, а дальше сами, я вам даже оставлю одно из ваших ружей, второе мне в коллекцию пойдет, ни разу такого не видел.

И тут меня нехило так удивили. Все трое встали на колени, прикоснулись лбом к земле и заявили:

— Возьмите нас к себе, Господин, мы даже Клятву Служения готовы дать!

У меня дернулся правый глаз, ведь Клятва Служения — это практически добровольное рабство, в истории неизвестны случаи нарушения такой клятвы, как правило, именно такую клятву насильно заставляли дать оширцев при взятии на работу на охотничьих базах. Это гарантировало полную лояльность работников, но одновременно, заставляло хозяина, принявшего клятву, заботится о работнике. И это заставляло меня задуматься, готов ли я взять на себя ответственность за чужие жизни, всю свою сознательную жизнь от этого бегал. Поэтому я все-таки спросил:

— И Зачем вам это?

— В Городе все кончится тем же самым, — честно ответил тот же пацан, — но сейчас у нас есть возможность выбора и мы хотим, чтобы нашим хозяином стали вы.

Ответ меня поразил своим фатализмом и трагичностью, ведь пацан прав. Судьба одиноких детей на Селесте незавидна. И, неожиданно для самого себя, я ответил:

— Хорошо, я согласен, а теперь живо поднялись, и начали грузиться! — Если честно, то ситуация сильно меня смущала, да всего этого пафоса и соплей не люблю.

Улетали на всей возможной скорости. Хотелось, конечно, похоронить родителей моих новых спутников, но копать землю долго, да и бессмысленно, а сжигать, так плазменных пушек под рукой не было. Хищников стягивалось столько, что я уже с трудом их сдерживал. В итоге мы полетели в сторону грузовой платформы. Спасенные притихли на заднем сиденье и старались не отсвечивать. На дорогу ушло всего пара часов. Когда подлетали к замаскированному транспорту, я увидел настоящие анимешные лица, все-таки на неподготовленного человека грузовой глайдер производит впечатление. Подал команду на открытие створок грузового отсека и аккуратно загнал машину. Приходилось загонять именно очень аккуратно — из-за куч всякого разного хлама и восстановленной техники. Показав рукой на дверь, я стал отдавать приказы:

— Так, теперь заходим в этот контейнер, душевая там, стиральная машина там, вот в этих шкафах какая-то одежда, хоть и трофейная, но чистая. Кому надо переодеваемся.

Сам же я отправился готовить еду. Еще раз отметил, как же мне нравятся мои сковородки. Прогрев сковородку, стал выкладывать заранее замаринованное мясо, ну люблю я пожрать, люблю, поэтому всегда держу в холодильнике полуфабрикаты. Поджаренные антрекоты выкладывал на тарелки и оставлял немного «отдохнуть». На гарнир планировал сделать салат из плодов гроха и матлота, по мне так вполне себе неплохое сочетание, заправлялся салат маслом из местных растений, по вкусу — неплохая замена оливковому. Закончив нарезать овощи, или фрукты, не разобрался еще, к какому виду их отнести, почувствовал спиной чужой взгляд. Блин расслабился, а если враги, а я уставший. Не поворачиваясь, бросил:

— Садитесь за стол, сейчас накладывать буду.

Увидев, что все расселись я решил, наконец, со всеми познакомиться, а то в этой спешке об этом как-то забыл:

— Для начала представьтесь.

Слово взял тот же пацан, он поднялся и после короткого поклона начал говорить:

— Мы из семьи Ланбао, раньше входили в клан Дакон Мей, но папа поругался с патриархом и его изгнали. Вот мы и прилетели сюда, нам сказали, что здесь, если хорошо работать, можно достойно жить, меня зовут Ву, это мой брат Тан, а сестра Тайя. Сейчас, когда ты принял наше служение, мы уже не можем носить старую фамилию, поэтому можешь называть нас по именам, или дать другие, имеешь полное право!

— Меня зовут Сергей Васильевич Елабугов, а так как в Содружестве не приняты длинные имена, поэтому по карте ФПИ я Сер Вас, но вы зовите меня Сергей, мне так привычнее.

— Хорошо, — ответил мне хор голосов.

Тем временем я закончил накладывать еду, и жестом дал команду налетать. Хм, удивлен, м-да, удивлен. Дети, безусловно, очень голодные, но воспитание чувствуется. Как эти голодные подростки красиво ели. Нож и вилка не стали для них новостью, хотя и было видно, что именно такой вид столовых приборов для них непривычен, но разобрались, глядя на меня, довольно быстро. Закончили еду синтезированными напитками. Я позволил каждому заказать на свой вкус. После еды отправил Тайю мыть посуду, а сам с пацанами пошел в складской контейнер. Я думал, что большие глаза останутся у них навсегда.

— Ты очень богатый, — наконец, выдавил из себя Ву.

— Да нет, по большей части это некондиционный хлам сильно устаревшего поколения.

— Ну, для тебя, это может быть и хлам, а у нас в Оширском Директорате, для простого человека — это просто склад богатства.

— Пускай так, я вам потом все покажу, времени у нас много, теперь берем вот это и это и выносим в жилой блок.

— А что это? — Не выдержал Тан.

— Кровати для вас, пока такие, а там придумаем что-нибудь.

Три койки собрали на третьем этаже жилого блока. Перегородки поставим позже, а пока поживут по соседству с медблоком. Вычищенные и простерилизованные матрасы у меня были, постельное бельё, из трофейного, тоже. Много времени это не заняло. Оставшееся до вечера время Тайа занималась наведением порядка в жилом блоке, а пацанам я показывал мастерскую и оружейную. Когда я, показав на дроидов-уборщиков, сказал, что у меня и так чисто, Тайа неразборчиво ответила что-то про мужчин и чистоту в доме. В мастерской я под жадными взглядами мальчишек провел чистку и обслуживание трофеев:

— Что вы так смотрите, все равно без нейросети этим вооружением пользоваться нельзя.

— Просто оружие и боевое снаряжение — это красиво, — сказал Тан, — нам редко удавалось видеть работу настоящего техника, и настоящее оружие. Приходилось делать простые ружья вроде тех отцовских, чтобы их можно было использовать без нейросети.

Позволив мальчишкам досмотреть до конца, убрал перебранные винтовки и скафандры на соответствующие стеллажи. Тайа как раз позвала ужинать. На этот раз были блюда из синтезатора, как традиционные оширские, так и борщ для меня. До этого я дал девушке доступ к синтезатору, и показал, как пользоваться программами с перечнем национальной кухни Содружества. Ужин прошел уж в более непринужденной обстановке, ребята расслабились, и даже позволяли себе перекидываться короткими фразами во время еды. После еды я уже привычно насторожил систему безопасности и велел всем идти спать. А ночью, уже готовясь заснуть, почувствовал, как кто-то зашел ко мне в спальню. Это была Тайа. Я уже очень хорошо мог чувствовать эмоции и поверхностные мысли. В данном случае в мыслях была решимость выполнить свой долг, страх что господин ее прогонит, боязнь не понравиться, страх перед тем, что должно произойти.