– Погоди! Но ты так убедительно доказывала, что маркиза колдовала против епископа... по ее поведению в соборе.

– Угу. Доказывала. Но маркиза была не единственной, кто скрылся с наших глаз в начале службы. Ты, милая, так просила, чтоб я взяла тебя с собой на службу, столь тактично удалилась при входе и возвратилась, когда все закончилось.

Крошка Сорти молчала, перебирая края передника.

Я откинулась в кресле и вновь обратилась к Гверну.

– Поначалу я предполагала, что это не она, а дворецкий. Слишком уж безупречным он казался, да и фамилия...

– При чем здесь фамилия?

– Я тут тебе как-то перечисляла разные названия колдунов и магов, но кое-что упустила. «Сортилег» или «сортиарий». Что означает «заклинатель». Звучит не слишком благозвучно, но, если сократить... правда, тогда получается не слишком пристойно... Однако в Тур-де-Форсе дю Баля с нами не было. А она была. И, заметь, тоже выпрыгнула, как демон из коробочки, когда все закончилось, хотя все другие служанки тряслись от страха по закоулкам и носа не высовывали. И она выказывала удивительную осведомленность о состоянии магических дел в Шерамуре. Одного не могу понять, как она могла организовать покушение на охоте, если в тот день была при мне? Если у нее есть власть над стихиями, а похоже, так оно и есть, ей не нужно находиться в непосредственной близости к жертве. Но я интересуюсь знать – зачем это было нужно?

– Я не виновата... – начала крошка Сорти.

– Ага, а я – святая Инстанция.

– ...в покушении на герцога!

– Уже лучше. Значит, епископа все же признаешь за собой?

– Госпожа, вы сообщите обо мне в Благой Сыск?

– Это будет зависеть от того, что ты расскажешь. В любом случае я предпочла бы разобраться самой.

Гверн сообразил, что его каким-то образом исключили из беседы, и вмешался в допрос.

– Ты из еретиков Края Света?

– О нет, добрейший господин. Я из тех, кто держится исконных древних обычаев, а про этих нынешних мы и не слыхали вовсе, разве что в последние годы...

– Мы?

– Заклинатели. Заклинательницы. Я училась у покойной свекрови... вы правы госпожа, там семья потомственная, только мой муж здесь ни при чем, у него таланта нет. Уверяю вас, мы никому не причиняли зла. Здесь госпожа тоже угадала. Наша магия – магия стихий, и моя стихия – воздух. Ветер. Дождик могу призвать, если засуха...

– Но дождик – это стихия воды.

– Но тучи ветер гонит! Или вот купцам попутного ветра в паруса... Ни от кого жалоб не было! И епископ тоже не обращал внимания на нас. Ему бы разговоры поговорить с высокой кафедры, да книжки пописать. А потом как бешеная муха его укусила. Облава за облавой. Всех сведущих извели, одну за другой. А мы что? Мы жить хотели и другим давали. Из-за того, что этот старикашка с ума спятил...

– И ты решила его наказать.

– Да, госпожа княгиня. Может, и не убивать, а припугнуть как следует.

– Воспользовавшись нами как прикрытием.

– А что мне было делать? Ведьма же не может в церковь войти, если ее не позовут. Вот я и сделала так, чтоб вы меня позвали.

Что-то подобное я слышала, но, признаюсь, всегда считала подобное представление пустым суеверием. Впрочем, то, что ведьма может вызвать бурю, вывернув наизнанку чулок, тоже не представлялось особо действенным методом. Меж тем после событий, помнится, Сорти выбегала на площадь босиком.

– Чулок-то как в соборе умудрилась вывернуть, чтоб никто не заметил?

– Там, в боковом приделе, темно было, и я за колонной спряталась. Но герцога – не я, не я!

– А кто же? Неужто и в самом деле Вальмина?

– Да не иначе сектанты эти, еретики Края. Герцог мерзости такой в своих владениях не терпит.

– А епископ, выходит, терпит?

Сорти, похоже, растерялась.

– Ну... да. Я, госпожа, как-то не думала об этом. Но гоняли еретиков, а то и вешали, только во владениях Такова-Селяви. А в городе – ни одной облавы не припомню.

– Сядь и не мельтеши. И скажи, кто из этих сектантов тебе известен?

Служанка уместилась на краешке стула напротив.

– Никто, госпожа. На кой они нам? Они ведь светлую смерть проповедуют, как наилучший выход из всех трудностей...

– Это пропаганда массовых самоубийств, что ли?

– Нет, такого не слыхала. Что-то вроде «как будет тебе хорошо, если ты живешь, но уже как мертвый». Но тонкостей не знаю. Нам с ними делить нечего. Они смерти служат, а мы жизни.

Я задумалась. Орден Края принимал в свои ряды вампиров, и это вовсе не считалось ересью. Неужто все так переменилось с тех пор, как я сталкивалась с этим учением в последний раз? Впрочем, вампир – это мертвый, но как живой. А тут наоборот – живой, но как мертвый. Или Сорти все напутала? Хотя, в сущности, что я знаю о культе Края в его нынешнем состоянии... Даже меньше, чем Сорти. Но маги у них должны быть. Из того, что я узнала, почитывая книги в уцелевшей храмовой библиотеке, магов там привечали и пригревали. Правда, один из этих пригретых магов ненароком храм и разнес. Вместе с братией. Некроманты, злопущенский волк их заешь.

– О чем ты думаешь? – прервал Гверн мои умопостроения.

– О том, что количество колдунов растет сверх необходимых сущностей. Я как-то не рассчитывала, что их здесь будет больше одного. Или одной.

– Госпожа, не губите меня, не выдавайте Благому Сыску! – Сорти соскользнула со стула и рухнула на колени. – А я вам пригожусь. Помогу отыскать проклятых некромантов.

Я вдруг почувствовала, что очень устала. Все-таки предыдущие двое суток выдались очень насыщенными.

– Что ж, полагаю, норму по сдаче злых колдуний в руки правосудия мы на сегодня уже выполнили. Пойдем-ка, князь, лучше спать. А прислуга сама разберется, что ей делать.

Если Сорти поняла намек, завтра попрошу Фердикрюгера найти новых слуг. А еще лучше – выплатить остаток гонорара. Камамбер сказал, что задание мы выполнили. А ловля еретиков в договор не входила. Пусть за нее платят сверх программы.

Одна беда с этой прислугой. Никаких намеков крошка Сорти не поняла или притворилась, что не поняла, и осталась в доме. Поскольку в существование преданных слуг я не верю, то предположила, что была задета ее профессиональная гордость и она решила-таки отыскать некроманта. А под нашей крышей это будет безопасней.

Мало того. С утра прискакал взмыленный Корус Лайн и сообщил, что сегодня же в город приедет герцог и сразу направится к епископу либо к замещающему его брату Удо, дабы решить судьбу преступной маркизы. Принца де Кипежански, как важного свидетеля, крайне желательно видеть на совещании.