Найномэру ужасно надоело слушать про этот загадочный Счагэрн.

Принц Тень покачал головой:

— Я не вмешиваюсь в политику, властитель, у меня нет полномочий заключать подобные сделки. Личное мое мнение: в ближайшие сто дней скорее всего ровным счетом ничего не произойдет. Однако это всего лишь мое личное мнение, и никакой роли оно не играет.

— Король узнает…

— Кого вы называете королем? — спросил Сэлд. — Вы — властитель Рэнда. Могу ли я, вернувшись в Аллэбан, заверить короля Виндакса в преданности герцога Фонского? Или вы на стороне узурпатора Джэркадона?

Верно ставит вопрос, подумал Найномэр. Он, вице-вице-маршал, тоже должен принять решение за себя и солдат короля, которые находятся в замке. Если выбор его не совпадет с выбором герцога, он окажется в замковой темнице раньше, чем колокол пробьет три раза.

— Мне нужно время подумать, — сказал герцог. — Я вторично предлагаю тебе воспользоваться моим гостеприимством и прошу пожаловать в дом.

— А я вторично отвергаю ваше предложение, властитель. Решайте.

Герцог побледнел как полотно; Найномэр подозревал, что и сам выглядит не лучше. Судя по указам Джэркадона, весть о чудесном спасении брата не заставить новоиспеченного короля отречься от престола.

— Ты обвиняешь меня в том, что я покрываю злодея, который покушался на жизнь Виндакса, — наконец заговорил герцог Альво. — И все же хочешь, чтобы я присягнул ему. Примет ли он эту присягу?

Теперь замялся Сэлд.

— Мы не знали о смерти короля, — неуверенно начал он. — Впрочем, это ничего не меняет. Виндакс уверен, что лично вы не участвовали в заговоре, он примет вашу присягу. Но убийца должен понести наказание — тут король непреклонен.

Лишь сейчас, слишком поздно, кстати, до Найномэра дошло, что речь идет об Элосе. Первым взлетел Острый Коготь, следом за ним орлица принца, а за ней — Ледяная Молния. Им с епископом и в голову не пришло заподозрить Элосу. Подумать только, она же еще дитя. Но возможность у нее была, и принц мог заметить неладное, но остановить свою орлицу не успел. Что же делать? Официальное следствие закончено…

Герцог молчал, его сумрачное лицо блестело от пота.

Признать Джэркадона? Но как быть с объявлением Виндакса незаконнорожденным? Выходит, он признает и свое отцовство, а тогда не избежать обвинения в измене. Или же придется пойти против собственного сына. Признать Виндакса? Тогда его дочь обвинят в покушении на убийство, а значит, опять же в государственной измене, а сам он превратится в мятежника. Итак, герцогу приходится выбирать между сыном и дочерью. Если же Виндакс не сын ему — а кому же знать наверняка, как не Альво? — тогда он настоящий король, а Элосой все равно нужно пожертвовать… если же сын, они с королевой — изменники и будут преданы мучительной казни независимо от того, кто взойдет на трон… У Найномэра голова пошла кругом.

— Возвращайся к Виндаксу, — заявил герцог, — и проси о помиловании для убийцы. Привези его…

— Нет! — крикнул Принц Тень. — На колени, прямо сейчас, здесь, на колени и клянись в безусловной верности королю Виндаксу VII, иначе я вернусь в Аллэбан и скажу ему, что Фон — в союзе с узурпатором Джэркадоном.

И плебей смеет так говорить с первым вельможей государства?

— И твой Виндакс навсегда останется изгнанником!

— Заключенный в Счагэрне договор больше не действует. — Теперь Сэлд понизил голос: — Что, если Виндакс попытается вернуть свой трон с помощью войск республики? Вы понимаете, чем это грозит, властитель? Вы хотите развязать войну? На колени — и клянитесь!

Быстрее орла герцог метнулся в сторону, выхватил откуда-то лук и стрелы, натянул тетиву… Стрела просвистела над ухом Найномэра; вице-маршал не успел сообразить, что происходит.

Но и Сэлд не стоял на месте: он спрыгнул со стены — прямо в пропасть! — и исчез, стрела не задела его.

Собравшиеся на площадке ахнули в один голос.

Вслед за Сэлдом, словно нарочно. Ледяная Молния тоже бросилась вниз. Найномэр и не заметил, что орлица не привязана. Элоса пронзительно завизжала.

Но Тень? Найномэр представил себе это ужасное падение, изуродованное тело… Колени у него подогнулись, и желудок изверг большую часть выпитого вице-маршалом отличного подогретого вина с пряностями. Оправившись, он увидел, что люди кинулись к лестнице; некоторые бились в истерике; другие спешили надеть колпачки на птиц и забраться в клетку в надежде разглядеть в темноте за стеной останки Сэлда.

— Итак, с Тенью все кончено, — во всеуслышание заявил вице-маршал. — Он оказался сумасшедшим, совершенным безумцем; слова его ничего не стоят — принц Виндакс погиб.

— Нет, — услышал Найномэр у себя за спиной свистящий шепот Укэрреса, — он не безумец. Он побывал в Аллэбане. С ним не кончено, с ним только начинается. — Старик помолчал с минуту и добавил: — А вот нам, боюсь, пришел конец.

«Мы получили по заслугам!»

Рил Карэмэн

На следующий по прибытии в Аллэбан день Принц Тень вместе с Карэмэном полетел в Феми на встречу с принцем Виндаксом.

Карэмэн предупреждал Сэлда, но слова оказались бессильны. Разве могли они передать тошнотворное зловоние гниющего заживо тела или тот отпечаток безумия, что накладывают на человека невыносимые страдания? Лицо принца под повязками было абсолютно плоским: отмороженный нос пришлось ампутировать. Зловещая ирония! Теперь Виндакс не был похож на герцога Фонского; он вообще не был похож на человека.

И еще одна насмешка судьбы. Вместо кистей рук у принца остались лишь жалкие обрубки, но ступни и все пальцы на них уцелели. Но при этом руки до плеч не были задеты, а ноги от бедра до ступней полностью парализованы. «Небесная болезнь» — это прежде всего болезнь крови, — сослался Карэмэн на древние источники. В какой-то момент обезумевшая Покорительница Ветров спустилась почти до самой пустыни, в «красный воздух». Потом она, надо полагать, опять поднялась наверх. Орлы без ущерба переносят подобные перепады давления — орлы, но не люди. В Феми чрезвычайно благоприятный климат, но было уже слишком поздно.

Врачи полагали, что пациент выживет, хотя наверняка ничего сказать нельзя.

Молча глядя на беспомощный тюк на кровати, Принц Тень про себя молил Господа даровать Виндаксу смерть. Укэррес — счастливчик по сравнению с ним.

Но чувство долга заставило Сэлда окликнуть принца по имени; глаза — на опутанном повязками лице оставались лишь крошечные щелки — приоткрылись; в первый момент они казались совсем пустыми, без проблеска разума. Затем губы растянулись в подобии улыбки.

— Я знал, что ты придешь, — прошептал Виндакс.

Тут слезы застлали Сэлду глаза, и он больше не видел ужасных подробностей.

Карэмэн вскоре прекратил свидание; они медленно пустились в обратный путь. Старик частенько приземлялся рядом с уединенными сельскими домиками поболтать с приятелями. «Гражданин Тень» был представлен множеству друзей Карэмэна, и все предлагали им пищу, кров и горели желанием вспомнить добрые старые времена. Но остановки эти не только ради общения, заверил Сэлда Карэмэн — древние книги учат, что постепенный подъем куда полезнее для здоровья. Но Сэлд был слишком удручен и ни на что не обращал внимания.