Еще более преступное отношение военные верхи проявили к тяжелой артиллерии осадного типа. Опыт Русско-японской войны показал, что ни одно русское осадное орудие не удовлетворяет новым требованиям. Но генеральный штаб, отуманенный эффектными идеями о маневренном, наступательном характере предстоящей войны, не придавал серьезного значения тяжелой артиллерии осадного типа. Считалось, что осадная артиллерия, вследствие своей тяжести и громоздкости, будет только связывать маневренные действия войск. А для разрушения неприятельских крепостей и опорных пунктов считали возможным брать тяжелую артиллерию из своих крепостей, которые при наступлении оставались бы в тылу, вне угрозы со стороны неприятеля. Поэтому в мобилизационном расписании генеральный штаб даже не предусмотрел вовсе осадной артиллерии.

Установка генерального штаба усиленно поддерживалась военным министром Сухомлиновым и, конечно, пришлась по душе министерству финансов, так как отпадала необходимость в особых ассигнованиях на создание тяжелой артиллерии осадного типа.

В годы Первой мировой войны выяснилось, почему Сухомлинов поддерживал такие нелепые взгляды. Сухомлинов предал свою родину. Он был связан с немецкими шпионами и, где мог, проводил безнаказанно политику «разоружения» России в интересах ее будущего противника — Германии. Сухомлинов всячески зажимал военную изобретательскую мысль и нарочно ставил вооружение русской армии в зависимость от иностранных заводов, в частности от немецкого заводчика Круппа. Сухомлинов добился того, что как раз накануне мировой войны начали упраздняться русские крепости, которые должны были сдерживать напор германских войск, если бы они вступили на территорию России. Разрушение крепостей происходило под предлогом устарелости, но в число «устарелых» отнюдь не случайно попали и такие первоклассные крепости, как Новогеоргиевск и другие. Многие крепости пришлось спешно восстанавливать уже во время войны.

К началу мировой войны русская артиллерия в техническом отношении оказалась вооруженной много слабее артиллерии ее противников.

Много легенд ходило о германской тяжелой гаубице под названием «Толстая Берта», которая появилась у немцев во время мировой войны и долгое время была предметом их гордости. Калибр ее 420 миллиметров; мощный снаряд весил 800 килограммов. Это — орудие сильного разрушающего действия, перед которым не могли устоять самые прочные полевые и крепостные сооружения.

Об этом знают многие, но немногие знают о следующем факте. В 1912 г. на острове Березань в Черном море проходили опытные стрельбы русской артиллерии. Испытывалась новейшая тяжелая гаубица Шнейдера калибром в 280 миллиметров. Опытная стрельба показала, что эта гаубица не может разрушать прочные железобетонные укрепления.

Артиллеристы убедились, что для этой цели необходимо орудие более крупного калибра. В начале 1913 г. такая гаубица была сконструирована членом Артиллерийского комитета Дурляховым совместно с группой инженеров Металлического завода в Петербурге. Это была мощная гаубица калибром 420 миллиметров. Все расчеты убеждали, что действие ее даже на наиболее мощные укрепления будет необычайно сильным. Однако в России не нашлось завода, который взялся бы изготовлять такие орудия. Военное министерство, разумеется, не очень спешило с реализацией этого изобретения. Оно передало заказ на один опытный экземпляр гаубицы французскому заводу Шнейдера. И здесь не слишком торопились с его выполнением. Опытный экземпляр гаубицы сделали уже во время войны, но русской армией он так и не был получен.

Между тем в Германии стало известно об опытах на Березани и о проектировании русскими артиллеристами мощной гаубицы. И есть все основания думать, что немцы поторопились сделать из этого соответствующие выводы… Таким образом, не может идти никакой речи об оригинальности изобретения германской «Толстой Берты»; очевидно, что немецким артиллеристам особенно хвастать и гордиться этой гаубицей не приходится.

Только подозрительная неторопливость военного министерства помешали русским артиллеристам выставить на поля сражений осадную гаубицу, оказавшуюся столь необходимой во время мировой войны.

Немногим лучше была и судьба изобретения талантливого русского артиллериста В. Тарновского. Он предугадал ту огромную роль, которую сыграет впоследствии военная авиация, и еще задолго до войны предложил оригинальную конструкцию специальной зенитной пушки. Но и к этому предложению не отнеслись с должным вниманием. Тарновский в конце концов уступил свою идею Путиловскому заводу, на котором он с большим запозданием приступил к проектированию пушки совместно с инженером завода Лендером. Первые четыре зенитных орудия Тарновского и Лендера были изготовлены лишь в марте 1915 г.

Каждая крупная война вносит что-нибудь новое в военное искусство. Но ни одна война не принесла столько неожиданностей, как мировая. Она опрокинула многие предположения и теории, она поставила такие вопросы, перед которыми буржуазное военное искусство на долгое время оказалось совершенно бессильным.

Расчеты всех воюющих стран на исключительную маневренность и кратковременность войны совершенно не оправдались. Маневренный период войны закончился довольно быстро. Необычайно возросшая сила огня заставила войска зарыться глубоко в землю, возвести в поле непрерывную линию прочнейших укреплений и перейти к длительной позиционной борьбе.

Много нового внесла империалистическая мировая война и в развитие артиллерии. Никогда роль этого рода войск не была так велика, как на полях сражений 1914–1918 гг. Ни одна операция, ни одно наступление, ни один бой оборонительного характера не могли быть успешно осуществлены без достаточного сосредоточения артиллерийского огня. Судьбы многих сражений решались исключительно артиллерией. Мощь артиллерийского огня увеличивалась настолько, что часто ничто не могло устоять перед ним — ни земляные укрепления, ни железобетонные убежища, ни стальная броня, ни воля и выдержка солдат воюющих армий.

Никогда на полях сражений не было так много орудий, как в Первую мировую войну. Во время своего наступления в Галиции, осенью 1914 г., русские сосредоточили для генерального сражения, решившего исход операции, более полутора тысяч орудий. А во время неудачной попытки немцев, в конце того же года, разбить русские армии под Лодзью с обеих сторон участвовало почти три тысячи орудий. Невиданных размеров достигало массирование артиллерии в позиционный период войны, особенно на западноевропейском театре. Некоторые сражения в этой войне можно смело назвать артиллерийскими. В 1917 г. для прорыва германских позиций у Мальмезона французы сосредоточили на очень небольшом протяжении 1860 орудий. На участке главного удара насыщение артиллерией было настолько велико, что на каждые четыре с половиной метра приходилось по одному орудию.

Расход снарядов во время войны достиг неслыханной величины. В боях под Верденом, с 13 по 27 августа 1917 г., было выпущено 4 миллиона снарядов. Их общий вес достиг 120 тысяч тонн. На каждый метр фронта приходилось по 6 тонн металла! Бывали сражения в мировую войну, в которых расход снарядов достигал одного миллиона лишь за один день, — это примерно столько же, сколько израсходовала снарядов Россия за всю Русско-японскую войну.