– Не знаю…

– Да, странная, чудесная картина… Если бы оказаться там, среди них, было бы очень просто сделать что-то настоящее, значительное, большое… А теперь.

– Что, теперь?

– Ничего… теперь ничего… Да и зачем? Пустое…

– Вы не должны так говорить! – гневно воскликнула она, – всегда есть выход! Каждое время дожидается своих героев, оно нуждается в них! Во все времена людям давалась возможность что-то сделать, сказать! Нужно только – захотеть!

– Бросьте!

– Нет, не брошу! Понравилось столетие сидеть на одном месте, бессмысленно прожигая время?

– Чего же вы от меня хотите? Что я должен сделать?

– Не знаю… Раздеться догола, взять в руку копье, убить мамонта… Не знаю!

– Да-да, милая девушка. Мамонта. Именно, мамонта – кого же еще… Посмотрите туда! – и он показал на небо, по которому проплывали небольшие облака.

– Да, красиво. Очень красиво! – с восторгом произнесла она, подняв голову.

– Эх! Забраться бы вон на то облачко, улечься, закутаться в его белую перину, посмотреть на мир сверху. Ничего не знать, ни о чем не думать.

– И захрапеть! Как на диване!

– На диване, – очнулся он. – Хорошая идея! – И вдруг прямо на ее глазах облако начало менять форму, оно было, словно вылеплено из теста, и уже начало вращаться, деформироваться, превращаясь в маленький пушистый диванчик, который даже цвет изменил, став голубым.

– Ну как? – улыбнулся он.

– Это сделали вы? – опешила она.

– В этом нет ничего сложного. Человеку дано многое. Человек способен почти на все… Как вы сказали – «стоит только захотеть». Теперь попробуйте вы!

Она уставилась на облачко, и вдруг оно стало на глазах белеть, вытягиваться, пока не превратилось в рыбу. В белую рыбу!

– Потрясающе! Это сделала я!.. А знаете, однажды, когда была гроза, мне показалось, что я в огромной черной туче проделала отверстие. А потом я управляла молниями. Мне это только показалось, но все было так достоверно… А однажды мне привиделось, что я летала…

– Ведьма! – засмеялся он.

– Ведьма? – расстроено повторила она. – Почему?

– Шучу. Вы удивительное существо, только пока не знаете, на что способны. Такое часто бывает. У вас все впереди!

– А у вас? У вас тоже все впереди!

– Ну, что вы, милое дитя!

– Не нужно строить из себя древнего старца. Вам это не идет!..

– Вы забыли, сколько мне лет!? – усмехнулся он.

– А знаете ли, господин старец, что на вид вам не дашь и сорока!? А вы знаете, что женщины на вас смотрят с удовольствием? И если бы не этот чудовищный костюм и желтые сандалии…

– Вы так считаете? – смутился он, глядя на свою обувь.

– Да-да! Именно! Так я считаю! Вы были бы неотразимы. Казанова мог бы позавидовать.

– Что же, мне надеть на себя… набедренную повязку?

– Почему бы и нет?

– С удовольствием смотрят женщины… А как смотрите вы?

Она улыбнулась, но промолчала.

– Сегодня вас провожаю я! – уверено тряхнул головой Илья.

Они еще долго бродили по городу, о чем-то говорили, смеялись, спорили, и им было как-то необычно хорошо вдвоем. Словно не было той комнаты, не было моста и ее проклятия, испытательного срока тоже не было, который висел над обоими. А, может, все это только сказка, выдумка, дикий розыгрыш? Впрочем, сейчас их это совершенно не интересовало. Остановившись у ее дома, она повернулась к нему и произнесла:

– Пришли, – и улыбнулась. Он тоже улыбнулся. Долго они стояли так и молчали. Она не предложила подняться и выпить чашечку чая, он не стремился проводить ее до дверей. Эти двое просто улыбались, и этой улыбки было вполне достаточно. Так иногда бывает. Оба знали это, понимали, а потому благодарны были друг другу за эту улыбку.

– До завтра? – наконец, прервал молчание он.

– Да! – отозвалась она и скрылась в подъезде, стремительно взлетев на свой этаж.

16

«До завтра» – гулко стучало в ее сознании. И почему люди непременно заканчивают это «сегодня», чтобы потом ожидать эфемерного «завтра», где все можно будет повторить, продолжить, начать сначала или потерять. А между «сегодня» и «завтра» непременно будет разлучница-ночь. Кто ее придумал? Зачем она нужна? Тоже очень короткий, но испытательный срок? Он испытывает на прочность, истязает, не дает заснуть. Впрочем, спать не хотелось вовсе. А если для кого-то это «завтра» не наступит? Но вот еще одна бессонная ночь позади, и наступает утро.

«До завтра», – радостно стучало в ее сердце, звонко отдаваясь в висках, билось в потревоженном сознании. «До завтра», – эхом отражалось от вчерашнего дня, от стен, окон домов, отголосков памяти. Какое это точное время и место для встречи – «До завтра»… Сейчас она не сомневалась, что стоит только выйти на улицу, шагнуть в город, и этот большой человек ее снова найдет. Куда бы она ни пошла, где бы ни остановилась, заходила бы в вагоны метро или ехала в автобусах, он легко ее разыщет, и они на какое-то время снова будут вместе… Пока не забрезжит вдали новое «завтра». А наступит ли оно для них?… Не важно! Главное, что есть это сегодня, сейчас! Оно сверкает, отражаясь яркими лучами солнца от утренней мостовой, летит по небу крошечными облачками, отдается шагами прохожих и торопит их увидеться вновь. А потому она, словно с завязанными глазами, неслась безоглядно вперед, ожидая, когда же он окликнет ее, позовет, появится в немыслимом наряде и закроет своей огромной фигурой всю улицу, весь город, и даже солнце спрячется за его спиной. А она снова будет стоять и улыбаться, и хохотать, не в силах сдержать себя, разглядывая этого удивительного человека, каких сегодня не бывает и быть не может. А существует ли он?… Да! И сейчас она шла на встречу с ним…

Лея совсем не удивилась, только приятная дрожь пробежала по телу, когда за ее спиной притормозила машина, послышался звук открывающейся двери, и сильные руки увлекли ее за собой. Она упала на заднее сиденье, дверь закрылась, и они быстро помчались по улицам города. А на нее с переднего сидения смотрело улыбающееся лицо… Артурчика! А за локоть ее крепко держал человек, похожий на одного из его охранников.

– Здравствуй, детка! Думала, больше не увидимся? – услышала она его голос. – Не смотри ей в глаза! – бросил он охраннику. – Ты понял меня, ей нельзя смотреть в глаза. Красавчик сказал, что она ведьма!

– Откуда вы здесь? Вы сбежали из тюрьмы? – очнулась она.

– Глупая! Кто же меня посадит! Сажают таких как ты, еще всяких негодяев, а таких как я отпускают… под залог! – и он дико захохотал. Мужчина, державший ее за руку, поднес к ее лицу платок, пропитанный какой-то жидкостью, и она провалилась в пустоту. Больше не помнила ничего. Нет, помнила! Помнила, как бежит по зеленому полю совершенно голая, и только короткая повязка на бедрах, она смеется, оборачивается, а ее нагоняет огромный человек. Он тоже в одежде дикаря – почти безо всего, в руках нет копья, он хохочет, потом в прыжке настигает, и они кубарем сваливаются на высокую зеленую траву, сминая ее своими телами. А дикарь этот, или не дикарь, а человек, невероятно похож на Ильюшеньку… Нет! На Илью! Тот смотрит на нее, его глаза всего в каких-то сантиметрах от ее лица, и улыбается… Нет, не Илья!.. Это лицо Артура, искаженное злорадной гримасой!