‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Есть желающие составить пару нашим мастерам? — микрофон разнёс слова далеко по воздуху. — Прокат по асфальту, с переездом по узкому мостику с девушкой сзади, обратно девушка едет впереди.

Егор просил её не привлекать внимания. Не высовываться. Она честно держалась в сторонке. Но сейчас с ним поедет она. Аня вышла вперёд.

— Выбор за леди, — обратился к ней ведущий.

— Чёрный.

— Поприветствуем первую участницу! — громкий голос разливался сладкими трелями, но Аня не вслушивалась, вглядываясь в приближающегося Егора. Он переоделся в чистое, оставаясь верным чёрному цвету, но пересел на мотоцикл Димона.

От группы чуть поодаль отделилась девушка.

— Я участвую.

Герман махнул рукой подождать и подъехал ближе. На нём тоже была новая куртка, чёрная с крупными белыми вставками.

— Кинем жребий, кто с кем поедет?

Егор посмотрел на Аню, но она его опередила.

— Выбор же за леди. И он уже сделан. Разве по-мужски переигрывать решение дамы?

Герман дал газу вхолостую.

— Малышка, смотри не ошибись!

Она удостоила его кратким взглядом.

— А почему он? — всё не мог успокоиться этот позёр.

— Сам ты удержался и не упал в ту лужу. — Аня скосила глаза на начало трассы. — Но я-то могу и слететь.

Герман впился в неё злым взглядом.

Аня направилась к Егору. Он смотрел на неё из открытого шлема и ободряюще улыбался. Она виновато поджала губы. Егор снял шлем и протянул его Ане.

— Я бы удивился, если бы ты пустила ко мне ту девчонку или спустила Герману его выпендрёж.

Она зыркнула на него. Он подмигнул в ответ. Она оттолкнула шлем.

— Надень шлем ты. Я тебе верю. И без него я буду не так ощутима для тебя.

— Ты ощутима даже на расстоянии, — тихо произнёс Егор.

Аня покраснела.

— А ещё ты скроешь за ним своё недовольство тем, что я всё-таки привлекла к себе лишнее внимание.

— Ты обладаешь неподражаемой способностью вызывать разнополюсные эмоции одновременно, моя маленькая мотоциклица.

Аня села за Егором.

— Держись, как ты умеешь. — Егор снова надел шлем. — На мостике будем вместе лавировать одним организмом.

Вторая пара выехала первой и активно работала на публику. Девушка бесконечно оглаживала плечи и торс Германа. Пробиралась под воротник, прижималась грудью, откидывала голову назад, прогибалась и всячески демонстрировала все известные приёмы соблазнения. Несколько раз он грубо одёргивал её чересчур свешивающее в противовесе тело и отталкивал назойливые руки.

В обратную сторону Аня перебралась вперёд. Егор оказался перед ней, и она вдруг почувствовала себя очень смелой. И в то же время расслабилась. Ведь их тела знают друг друга. Сами собой её ноги в естественном захвате обняли его корпус. Достаточно крепко, чтобы удержаться. Достаточно свободно, чтобы не сдерживать его подвижность. Она не полезла под куртку, просто просунула руки под мышками и сложила их на его спине. Она обтекала его собой и, словно не держалась, а поддерживала его самого. Не сковывала, но сообщала, что он может сосредоточиться на управлении. Аня не заметила, как они миновали последний отрезок. Она погрузилась в единение и слияние, которые прочувствовала в эти мгновения гораздо ярче, чем обнаженной кожей во время их близости. Она полностью раскрывалась, переступив за границы скромности, смущения и сбросив с себя некий защитный покров. С Егором он ей не нужен.

Егор сбросил скорость. Она откинулась на руль, раскинула руки и широко улыбнулась оглаживающему её лицо потоку воздуха. Он открыл шлем, и она чуть не захлебнулась его тёмным взглядом. Дышать стало нечем, хотя грудь моментально завздымалась мощной помпой.

— Горка, смотрю, у братиков появилась сестрёнка. — Герман отмахнулся от девушки, которая пыталась к нему ластиться. — Ой, прости, скорее уж мамка.

Егор никак не прокомментировал эти замечания. Он ссадил Аню с мотоцикла и зафиксировал его положение. Она переступала с ноги на ногу. Адреналин бурлил, глаза горели, щёки разрумянились от ветра и нахлынувших эмоций.

Егор оставался на обсуждение результатов.

Он окутал Аню новым незнакомым взглядом, требующим и закрывающим. В ответ на него нестерпимо хотелось прильнуть к нему и раствориться в его руках. Он отвёл глаза, сделал знак Димону. Положил руку Ане на поясницу и, не отдавая себе отчёта, начал поглаживать, спускаясь к копчику и поднимаясь обратно по позвоночнику. Почувствовал, как она задрожала, и прекратил. Слегка надавил всей ладонью, подталкивая её вниз с дороги.

— Побудь с парнями на даче. Я приеду туда, как освобожусь.

Она посмотрела на него через плечо.

— Хорошо, — произнесла отчего-то шёпотом.

Он убрал руку, скользнув с её спины на запястье и придержав пальцы, шумно сделал глубокий вдох и оседлал мотоцикл.

По пути к стоянке завязалась несуразная потасовка. Кто-то кого-то не пропустил, слово за слово, и вот уже целая толпа кричит, обзывается и раздаёт оплеухи. Вместе с другими девчонками Аня начала обходить место затора и оступилась, провалившись по щиколотку в грязную лужу. Резко дёрнула ногой, увязла глубже, не устояла и приземлилась на колено в самую жижу. Сквозь зубы сообщила и зачинщикам, и ответчикам, куда им немедленно нужно провалиться, и выбралась на твёрдую землю. Как смогла, отжала штанину и отряхнула приставшие комья суглинка.

Димон оценил её жалкий вид у машины. Вытащил из багажника какую-то тряпицу и подстелил на сиденье. Аня устроилась боком на сухой половине, скинула чавкающую обувь и прикрыла глаза. Живот был напряжен, в груди теснило и словно что-то чего-то ждало, нетерпеливо и с чувством жажды. Она мысленно увидела последний взгляд Егора. Спина прогнулась под незримыми пальцами и тепло его ладони растеклось от спины в ноги.

Они заехали еще в пару мест — на минутку — и только потом добрались до конечного пункта назначения. Многие ребята уже вернулись. Ажиотаж разлился в воздухе, как будто накал эмоций и атмосфера на взводе приехали сюда вместе с ними. Все были взбудоражены соревнованиями и стычкой по завершении.