Стоп! – осенило Семена. – Так ведь они ж и меня проверяли! Ну, да: напоили парным молоком и несколько часов „пасли", наблюдая за реакцией. Откуда ж им знать, что молоко я обожаю в любом виде и могу употреблять в любом количестве?! М-да-а… Но, с другой стороны, с отвычки, после большого перерыва вполне могло и пронести…»

Некоторое время Семен размышлял, пробрасывая в уме варианты действий и их возможные последствия. Потом решился-таки рискнуть и сказал:

– Отдай этих троих в мое земное стадо.

– Зачем?! – вскинул брови Танлель. – Зачем Мамонту рожденные коровами?

– Он хочет их, – пожал плечами Семен. – Какая тебе разница? За это он даст людям-быкам то, что им нужно.

– Но у нас все есть!

– Нет, – улыбнулся Семен и достал из кармана глиняную трубку. – Вот такого косячка у вас нет!

– Действительно… – предводитель разглядывал странный предмет. – Неужели это ОН?

Похоронной команде, вероятно, предстоял неблизкий путь. А перед дальней дорогой, как уже знал Семен, здесь полагается пообщаться с волшебной травой. Что воины и собирались сделать: принесли тлеющую головню, уселись в кружок и принялись ее раздувать, собираясь, вероятно, посыпать угли анашой.

– Я объясню, – заверил Семен. – И даже покажу.

Он подошел к воинам, попросил щепотку травки, набил трубку, поджег и затянулся, изображая полнейшее удовольствие. Потом подал прибор ближайшему мужчине:

– На, попробуй!

Нужно отдать должное этим примитивным скотоводам – достоинство новшества они оценили сразу. Трубка пошла по кругу. Потом ее опять набили, выкурили, набили снова… К компании присоединился Танлель, а вот Семен отказался – заявил, что его, как простого мамонта, такое не забирает: мы, мамонты, принимаем кое-что покруче. Вокруг курящей компании постепенно собралась небольшая толпа – человек десять. Народ смотрел с нескрываемым интересом, а кое-кто и просил затянуться. В общем, вскоре обкуренные воины, похоже, забыли, что собирались кого-то куда-то вести. Итог же оказался неожиданным.

Танлель попытался что-то сказать, но язык его плохо слушался, и он просто поднял вверх три пальца.

– Три – чего? – не понял Семен.

– Т-три ко-сяч-ка!

– Они называются «трубки», – напомнил самозваный прогрессор. – А почему именно три?

– М-мам-монту от нас – т-р-ри… Нам от М-мам-монта – тр-ри… Тр-рубки!

– Во-от оно что! – рассмеялся Семен. – Но у меня с собой только одна. Отведите людей на мою стоянку, и я дам вам трубки! Даже не три, а четыре!

Как это ни было смешно, но сделка состоялась. День спустя Семен уже был на своем соленом ручье. Караван заночевал на берегу реки, а парней и девчонку он привел в лагерь. Семенова догадка подтвердилась: эти ребята были собратьями Нилок по несчастью. У последней в свое время хватило ума не ждать смерти и переселения в «небесное» стадо – она просто сбежала и прибилась к лесным земледельцам.

Новоприбывшую молодежь Семен пристроил к тому же нехитрому делу – выпаривать соль. Особых надежд на то, что все они тут без него будут пахать «как папы Карлы», он не питал, но и сидеть здесь не собирался. Поэтому Семен просто установил нормы дневной выработки и пригрозил жуткими карами за их невыполнение.

Никаких иллюзий относительно своей способности заниматься бизнесом у Семена не было, поэтому запас трубок он раздал почти сразу – всем желающим. После этого он мог честно смотреть людям в глаза и говорить, что у него больше нет. Не стал он делать тайны и из того, как эти штучки изготавливаются. Это совсем не сложно, особенно если мундштук сделать из трубчатого стебля растения. Вылепить из глины чашечку с дыркой довольно просто, нужно только, чтобы при обжиге она не треснула. Народ потихоньку начал экспериментировать, поскольку иметь трубки хотели все – и мужчины, и женщины. Семен же на этом деле заработал немалый авторитет. Кличка Брат-Мамонт за ним закрепилась, а необходимость участвовать в коллективных воскурениях (или нюханьях?) почти отпала. Идиллия, однако, продолжалась недолго.

– Куда это вы собрались? – спросил однажды утром Семен.

– Бакуты, – рассмеялся обкуренный Танлель. – Бакутов поймали – будет очень весело.

– Да ты что?! – изумился Семен. – Что ж вы мне-то не сказали?! Я ведь тоже хочу бакутов!

– Поехали с нами, Брат-Мамонт! – расплылся в польщенной улыбке Танлель. – Вот этот бык будет твоим!

Надо сказать, что на сей раз караван выглядел довольно странно – шесть верховых быков и добрый десяток пустых. Причем эти пустые были молодыми и людей как бы немного дичились. Их поведение контролировали не столько воины, сколько старые верховые быки. Всадники им в этом помогали, но довольно робко и неактивно. Что и как нужно делать в такой ситуации, Семен не знал. Чтобы в очередной раз не попасть впросак, он пристроился рядом с Танлелем и, пользуясь его расслабленно-благодушным настроением, принялся выпытывать всякие исторические и географические подробности. Информатор оказался плодовитым.

Настоящие люди – это, конечно, люди-быки или «тигдебы». Их много – и там, и там, и даже во-он там. Размытая общность делится на племена или кланы (стада), самоназвания которых можно перевести как «большие сильные туры», «туры с рыжими пятнами», «черные туры», «туры в состоянии гона» и так далее.

Демонстрируя эрудицию, Семен высказал предположение, что Творец в процессе своей деятельности, вероятно, не до конца разделил этих людей с быками. Он не угадал – оказывается, люди-быки стали таковыми потому, что происходят от одного предка – человеко-быка, который был рожден женщиной! Разумеется, предварительно она вступила в интимную связь с животным, но скрыла это. Родившийся ребенок, естественно, считался среди сородичей обычным человеком. В те времена люди просто охотились на всех животных подряд и воевали друг с другом. Враги перебили сородичей первопредка, и малыш остался один. Он встретил корову (самку тура), у которой погиб детеныш, и начал сосать ее вымя. Она же стала охранять и защищать его, как родного. Малыш вырос, возглавил бычье стадо и с его помощью победил всех врагов. От него пошел народ человеко-туров.

«Что ж, – размышлял Семен, покачиваясь на бычьей спине, – фантастикой тут можно признать лишь соитие женщины с быком. Точнее – факт зачатия. А все остальное… Если у впервые родившей коровы забрать детеныша и начать сосать молоко, то она станет воспринимать человека как „своего", заботиться о нем и охранять. Такой способ „раздаивания" кое-где в моем мире практикуется и поныне. Говорят, лучше всего это получается именно у детей. Ученые допускают, что данный прием мог быть чуть ли не основным на заре скотоводства. В это легко поверить – как еще можно заставить зверя полюбить бесполезного для него человека? Не мочой же, в самом деле, приманивать…»

Семен погрузился в размышления и не сразу заметил, что его спутники стали оживленно переговариваться и время от времени махать руками, подавая кому-то знаки. Он начал озираться и всматриваться в окрестный пейзаж. Оказалось, что на разном расстоянии в том же направлении движутся группы быков и людей. «Какое-то сборище? Праздник?» – недоумевал Семен.