Когда шлюпки пристали к борту «Властителя океана», два матроса осторожно взяли находившегося в глубоком обмороке командира побежденного крейсера со всеми необходимыми предосторожностями и подняли его по трапу вверх. Кроме Морленда, на борт «Властителя океана» были доставлены еще четырнадцать моряков с крейсера. Эти люди — единственные из экипажа побежденного судна, пережившие его гибель.

Сандакан, который невозмутимо созерцал картину агонии и исчезновения в недрах океана вражеского судна, ждал прибывших на палубе.

В тот момент, когда тело Морленда и пленники появились на палубе, Сандакан склонился и произнес:

— Привет храбрецам!

Дарма, которая находилась вместе с Сурамой в нескольких шагах от Сандакана, бледная, как полотно, бросилась навстречу морякам, несшим тело сэра Морленда, и крикнула взволнованно:

— Он умер?

— Нет, дитя, жив! — ответил Янес, понизив голос. — Жив, но ранен, и, боюсь, раны тяжелые.

— Боже мой! — застонала девушка, ломая прекрасные руки.

— Тише! — остановил ее Сандакан. — Отнесите раненого в мою каюту.

Судовой врач, американец, был немедленно призван для оказания помощи сэру Морленду.

Осмотр показал, что капитан крейсера действительно находится в опасном положении. У него оказалась только одна рана, но она была и глубока и велика. Однако врач признал эту рану скорее болезненной, чем действительно угрожающей смертью пациенту. Правда, раненый потерял много крови. Но зато с первого же взгляда было ясно, что больной обладает могучим и полным сил и здоровья организмом, так что, по мнению врача, смело можно было рассчитывать на его выздоровление.

— Вы ручаетесь за его спасение? — спросил врача Сандакан. Тот ответил утвердительно.

Сандакан долго молча глядел на бледное лицо Морленда, а потом промолвил глухим голосом:

— Да, спасите его. Настанет, быть может, день, когда этот человек пригодится нам…

Он уже готовился покинуть каюту, отведенную в распоряжение раненого, как вдруг глубокий вздох, вырвавшийся вместе со стоном из груди Морленда, остановил его.

Доктор пытался соединить края рваной раны, и при его прикосновении Морленд пришел в себя и открыл глаза.

Он поглядел вокруг затуманенным взором, и взгляд его сначала остановился на незнакомом больному лице доктора, потом на лице Янеса, который сидел тут же, у его постели.

— Это вы? — пробормотал он слабым голосом.

— Не говорите, сэр Морленд! — остановил его португалец участливым голосом. — Доктор запретил разговаривать с вами.

Раненый отрицательно покачал головой и, напрягая все силы, заговорил снова более ясным, но все же прерывистым голосом:

— Моя… шпага„ осталась… на моем… судне.

— Я все равно не принял бы ее от вас. Мне жаль только, что ваше оружие потонуло, и я не могу возвратить его вам! — отозвался Сандакан.

Молодой человек с усилием поднялся и протянул руку противнику, который ответил ему пожатием.

— А мои люди? — спросил Морленд. И на его красивом лице появилось выражение скорби и жалости.

— Всех, кого было можно, мы спасли. Но ни слова больше.

— Спасибо! — пробормотал раненый. Его глаза закрылись, лицо побледнело. Снова наступил глубокий обморок.

— Ну, доктор, оставляю его целиком на ваше попечение! — сказал Сандакан.

— Не беспокойтесь, сэр! — ответил врач. — Я буду лечить этого парня, как лечил бы вашего собственного сына. Эй, санитары! Сюда!

И пока около больного суетились санитары, готовя все необходимое для перевязки раны, Сандакан с Янесом и Тремаль-Наиком поднялись на палубу.

Дарма, ожидавшая вестей о положении больного, приблизилась к португальцу.

— Сахиб Янес… — сказала она, всеми силами стараясь не выказать своего волнения. Но Янес видел, чего ей это стоило.

Несколько мгновений он участливо глядел на ее побледневшее личико, потом взял и пожал ее дрожащую маленькую руку.

— Его спасут? — шепнула беззвучно девушка.

— Надеюсь! — ответил Янес. — Доктор, по крайней мере, почти ручается за его жизнь. Но подожди, дитя. Я вижу, тебя очень интересует этот молодой человек?

— Он такой храбрый… и добрый! — в замешательстве ответила Дарма.

— Гм! — улыбнулся Янес. — И это все, что заставляет тебя так интересоваться им?

Девушка потупилась. Через секунду она спросила Янеса:

— Если он оправится, вы будете держать его в плену?

— Не знаю, дитя. Это ведь зависит от Сандакана. Очень возможно. Очень возможно.

С этими словами он оставил девушку и подошел к Сандакану, который в стороне о чем-то оживленно беседовал с Тремаль-Наиком.

— Какое впечатление на тебя, друг Сандакан, произвел этот молодой человек? — сказал он.

— Да, у этого молодца львиная душа! — ответил Сандакан. — Мы можем гордиться тем, что с ним сладили. Если бы у раджи было хоть несколько таких офицеров, то борьба с ним обошлась бы нам очень дорого. Но… но, знаете ли, друзья, я слишком сильно сомневаюсь, чтобы он был чистокровным англичанином. У него бронзовый цвет кожи.

— Да. Когда мы были его пленниками, он сказал однажды мне, что только его мать была английского происхождения! — вмешался Тремаль-Наик.

— Ну, а что мы с ним будем делать? — спросил Янес.

— Он послужит для нас прекрасным заложником. Это нам может оказать большую услугу! — ответил Сандакан. — Что касается остальных пленников, то мы предоставим в их распоряжение одну шлюпку и позволим отплыть к берегу.

Помолчав немного, Сандакан заговорил снова:

— Теперь о деле. Видите ли, друзья, выработанный нами с Янесом план действий обдуман мной снова самым тщательным образом. Я нахожу, что ничего другого при наших обстоятельствах не придумаешь. Применим же этот план.

— В чем его суть? — спросил Тремаль-Наик.

— Она очень проста. Прежде всего надо не дать застигнуть нас врасплох соединенным силам раджи Саравака и лабуанского губернатора. Против каждого из этих врагов в отдельности борьба сравнительно легка. Но против соединенных сил устоять будет, может быть, даже невозможно. Значит, нам надо, пользуясь теми преимуществами, какие дает быстрый ход «Властителя океана», постараться воспрепятствовать англичанам соединиться с раджой. И, конечно, надо во что бы то ни стало обеспечить себе пополнение запасов каменного угля. Мы сильны, пока в нашем распоряжении есть уголь, а там…

Итак, в первую очередь — вопрос с углем. И потому наш первый шаг — это попытаться овладеть угольным складом, который находится в устье Саравака. Затем мы уничтожим те склады англичан, которые находятся на островке Мангалум. Лишив таким образом англичан запасов угля, мы бросимся на их торговые линии и попытаемся нанести смертельный удар английской торговле с Китаем и Японией. Одобряете ли вы оба мою идею?