— Нет уж, — наконец подал он голос. — Что было, то быльем поросло, не к чему ворошить старое. Пусть уж лучше эта история умрет вместе со мной.

— Да что ты, Оуэн! Парню нужно знать, какие замечательные люди живут в его родном городе! Тебе же, наверное, до смерти хочется услышать историю о настоящем Диком Западе, верно, Кори? Прежде чем я успел ответить “да” или “нет”, мистер Доллар уже продолжал:

— Понял, Кат? Он до смерти хочет услышать! Давай, не томи парнишку!

— Давно это было, — тихо отозвался мистер Каткоут.

— В тысяча восемьсот восемьдесят первом, ни больше ни меньше, точно? Двадцать шестого октября в Томбстоуне, штат Аризона. Ты был тогда девятилетним пацаном, верно, Кат?

— Все так и было, — кивнул Каткоут. — Мне было всего девять лет.

— Вот и расскажи мальчишке, что ты натворил в тот день. Мистер Каткоут продолжал рассматривать шашки на доске.

— Давай, Оуэн, — толкнул его в бок локтем Джазист. — Не томи душу.

— В этот день, двадцать шестого октября, я убил человека, — наконец проговорил мистер Каткоут. — И спас жизнь Вьятту Эрпу в О'Кей Коррал.

— Понял, Кори? — снова подмигнул мне мистер Доллар. — Могу поспорить, ты и не знал, что сидишь здесь с настоящим стрелком с Дикого Запада, точно не знал. По тому, как мистер Доллар, сказал все это, я понял, что сам он ни на грош не верит в свои слова и что рассказ мистера Каткоута ему нужен только для того, чтобы в очередной раз над ним насмеяться. Конечно, я много раз слышал рассказы про О'Кей Корграл. Не только я — любой мальчишка, который питает хоть малейший интерес к ковбоям и временам Дикого Запада, слышал и историю о том, как на улице Томбстоуна братья Эрп — Вьятт, Вирджил и Морган, — а вместе с ними шулер Док. Холидэй с кольтами в руках сошлись лицом к лицу с налетчиками из банды Клэнтона и Мак-Лоярса и разобрались с ними по всем правилам.

— Так это вправду было, мистер Каткоут? — спросил я.

— Да, сынок, все это вправду было, — ответил старик Каткоут. — Мне в тот день здорово повезло. Я был просто пацаном и ничего не смыслил ни в оружии, ни в стрельбе. Я едва ногу себе не прострелил.

— Расскажи ему, как ты спас жизнь Вьятту, — настойчиво повторил мистер Доллар, стирая горячим полотенцем остатки пены с шеи моего отца. Мистер Каткоут нахмурился. Я понял, что он либо не любит вспоминать те времена, либо воспоминания вообще давались ему с трудом. Девяностолетнему старику нужно отпереть немало замков, чтобы наконец добраться до дверцы в его памяти, за которой скрыт день, когда ему было всего-навсего девять. Хотя дверца, ведшая к двадцать шестому октября, наверняка была особой и найти се было легче, чем доступ к соседним дням.

— По глупости своей я оказался в тот день на главной улице, — начал свой рассказ мистер Каткоут. — Все сидели по домам, потому что было известно, что Эрпы, Док Холидэй, Мак-Лоярсы и Клэнтоны обязательно устроят перестрелку — между ними давно назревала стычка. Но я специально выбрался посмотреть и сидел, спрятавшись за бочкой в амбаре. Дурачок я был, пацан, что с меня взять. Подняв наконец голову и оторвав взгляд от доски с шашками, он откинулся на спинку стула и сплел пальцы худых рук на животе — ветерок от вентилятора легко шевелил его длинные волосы.

— Я сидел тихо как мышь, и вдруг на улице прямо перед амбаром поднялась ружейная и револьверная пальба. Я слышал, как пули впиваются в доски над моей головой и в тела сражающихся. Этот звук я не забуду никогда, даже если проживу еще сто лет. Мистер Каткоут прищурившись смотрел да меня, но я был уверен, что перед его взглядом проносилось прошлое, где с горячей земли в кровавых пятнах поднимается пыль и тени наводят друг на друга свои шестизарядные кольты.

— Пальба стояла такая, что у меня сердце вон выскакивало от страха, — продолжал он. — Одна пуля влетела в дверь амбара и пробила бочку прямо у меня над головой. Я слышал, как противно она завизжала. Я упал на живот и лежал ни жив ни мертв. Через минуту в амбар, шатаясь, вошел какой-то мужчина и упал рядом со мной на колени. Это был Билли Клэнтон. Он был ранен, но револьвер все еще был у него в руке. Он повернулся, заметил меня и уставился таким долгим и страшным взглядом, потом закашлялся, у него горлом и из носа пошла кровь, и он упал лицом вниз рядом со мной.

— Вот это да! — охнул я и крепко вцепился руками в подлокотники кресла.

— Но это еще не все. Кори! — снова подал голос мистер Доллар. — Расскажи ему дальше. Кат!

— Вдруг на меня упала чья-то тень, — хрипло продолжал мистер Каткоут. — Я поднял голову и увидел Вьятта Эрпа. Его лицо было густо покрыто пылью; он показался мне огромным, не меньше десяти футов ростом. “Беги домой, паренек”, — сказал он мне. Я и сейчас слышу его голос так же отчетливо, как свой. Но я так испугался, что ноги меня не слушались, а Вьятт повернулся и пошел через амбар ко второму выходу. Перестрелка закончилась. Клэнтоны и Мак-Лоярсы лежали на земле, нашпигованные свинцом. А потом случилось это самое.

— Что случилось? — прошептал я, когда мистер Каткоут остановился передохнуть.

— Оказалось, один из парней Клэнтона спрятался за фургоном. Выбравшись оттуда, он направил пистолет Вьятту в спину. Раньше я никогда этого парня не видел. Он стоял совсем рядом со мной, так же близко, как сейчас сидишь ты. Он прицелился во Вьятта, и я услышал, как щелкнул курок, который он оттянул назад большим пальцем.

— Сейчас начнется самое интересное, — подал голос мистер Доллар. — Так что было дальше, Оуэн?

— Дальше.., я поднял револьвер Билли Клэнтона. Револьвер был тяжеленный, как настоящая пушка, и его рукоятка вся была перепачкана кровью Клэнтона. Мистер Каткоут замолчал, прикрыв глаза. Потом заговорил снова:

— Я хотел окликнуть Вьятта, но было уже поздно. Другого выхода у меня не было — чтобы спасти Вьяттл, можно было сделать только одно — то, что сделал я. Я решил выстрелить в воздух, чтобы испугать этого парня, а заодно привлечь внимание мистера Эрпа. Но не успел я как следует взяться за рукоятку пистолета, как тот выстрелил. Грохот выстрела напоминал гром: “бу-у-ум”. Глаза мистера Каткоута открылись, словно его разбудил выстрел, прогремевший в его голове.

— Отдачей меня сбило с ног и едва не вывернуло плечо. Я слышал, как пуля ударила в камень, находившийся всего в шести дюймах от моей правой ноги, и отрикошетила в сторону. Отскочившая пуля угодила парню, который целился Вьятту в спину, прямо в правую руку, выбила у него револьвер и размозжила кисть так, что кости показались. Кровь хлынула фонтаном. Он истек кровью до смерти, а я стоял над ним и твердил без конца: “Извините, извините, извините”. Я не собирался его убивать, я просто хотел предупредить мистера Эрпа, спасти его от смерти. Мистер Каткоут вздохнул, тихо и глубоко — словно тихий ветерок подул над могилами у Подножного холма, сдувая с надгробий пыль.

— Я стоял над телом парня, которого подстрелил, с револьвером Билли Клэнтона в руке. Потом ко мне подошел Док Холидэй, забрал у меня револьвер, достал из кармана четвертак и сказал: “Пойди купи себе леденец, парень, ты его заслужил”. Так я получил свое прозвище.