«Мой папа говорил, что оставил у вас кой-какие свои бумаги. Можно мне прийти и забрать их?» – заранее приготовила она фразу.

Но'того, что случилось дальше, Диба никак не ожидата.

– О, простите, пожалуйста,- сказала профессор Липстер.- Конечно, я все понимаю, вам хочется знать о своем отце как можно больше. Я расскажу вам все, что знаю… Позвольте выразить вам свои соболезнования.

У Дибы от удивления глаза полезли на лоб.

– Вы должны гордиться своим отцом, моя юная леди,- продолжала между тем профессор Липстер.- Он был настоящий труженик, таких на свете мало. А в тот день… в тот день, когда произошло несчастье… Наш офис собиралась посетить госпожа Роули, глава Министерства окружающей среды, и ваш отец с нетерпением ждал ее приезда. Он не раз говорил, что она выполняет очень важную работу, и уже давно хотел встретиться с ней лично. Он сказал, что у него накопились к ней кое-какие вопросы. Она тоже неоднократно заявляла, что многого ждет от этой встречи. А когда… в общем, когда мы его обнаружили… визит был, конечно, отменен.

– Что же произошло?

Профессор Липстер немного помолчала, словно сомневаясь, стоит ли говорить.

– Вам, конечно, должно быть известно,- ответила наконец она.- В общем, мы считаем, что это был сердечный приступ. Вначале было предположение, что он проводил какой-то химический опыт, который закончился столь неудачно… дело в том, что его кабинет был весь в дыму. Но расследование показало, что в тот день он вообще не проводил никаких опытов. Он весь день писал. В то время он был занят одним историческим исследованием.

– А на какую тему? – спросила Диба.

Она лихорадочно пыталась связать концы с концами.

– Смог тысяча девятьсот пятьдесят третьего года,- ответила профессорша.- Химический состав, объем ущерба, число заболевших, ну и так далее. Какие были предприняты меры. Да, кстати, было что-то такое, что интересовало его особенно остро… Что же это было… Минутку… Ах, вспомнила Пэчевэ.

– Что-о? – переспросила Диба.

– Принят в тысяча девятьсот пятьдесят шестом году,- ответила Липстер.- Закон, благодаря которому нам удалось разрешить проблему смога. Да-а, это было знаменитое Постановление о чистом воздухе,- еще раз медленно повторила она

– Вот оно что,- проговорила Диба.- Понятно.

– Может, у вас будут еще какие-нибудь вопросы? Я с удовольствием на них отвечу,- предложила Липстер.

– Спасибо,- ответила Диба- Я узнала даже больше, чем ожидала

Липстер снова о чем-то заговорила, но Диба не стала слушать и положила трубку.

Вечером Диба, удивив родителей, решила прогуляться по улицам под дождем. Ей показалось, что на свежем воздухе думается гораздо лучше.

– Детка захотела побродить по лужам? – весело спросил папа.- Смотри не уходи далеко от дома, глупышка. И захвати вот это.

Он кивнул на красный зонт, ткань которого была разрисована ящерицами.

– Хотя лично я не верю, что присутствие влаги в воздухе есть достаточно уважительная причина…

– Да, да, папочка, я все помню: «…чтобы плевать на правила приличия, которые не позволяют появляться в общественном месте с заостренной палкой…», ля-ля-ля, ля-ля-ля.

Она поцеловала отца и вышла на улицу.

Шел дождь. Диба раскрыла зонт и с силой крутанула его. Глядя, как капли воды отскакивают от поверхности ткани, oi га не могла не вспомнить про зонбики Зонтоломайстера, которые спасли ее от верной смерти.

Теперь Диба могла спокойно подумать и разложить по полочкам все, что ей удалось выяснить.

Итак, Нетвердайбл должен был встретиться с Роули, главой Министерства по проблемам окружающей среды. А кому, как не ей, знать все об опасности, которую представляет собой смог. А также о том, как с ним бороться. Но ему помешали. С помощью какого-то вещества с весьма неприятным запахом. В общем, какая-то химия. А его коллеги в КметО решили, что он умер из-за сердечной недостаточности.

Значит, Смог добрался-таки до Нетвердайбла. Ему не удалось от него скрыться, как он уверял ее и всех остальных.

Диба стала думать об Элизабет Роули, члене парламента, которая занималась проблемами окружающей среды. Может, та, думала Диба, сумеет разобраться, почему Смогу было так важно не допустить ее встречи с Нетвердайблом. Не вызывает сомнений, что Нетвердайбл был уверен в поддержке Роули и ее министерства.

Диба постаралась припомнить, когда она в последний раз слышала выступление Роули в новостях.

«Когда же это было? – ломала голову она.- Никак не могу вспомнить. Но я уверена, это было совсем недавно. Может, папа говорил о ней вчера вечером? Да-да, он что-то такое говорил, он говорил, что она ему нравится. Он считает, что она – единственный человек в правительстве, который действительно занят делом. А может, я видела статью в газете? Почему бы нет, наверняка про нее много пишут… Ну да ладно, это уже не так важно. Но почему меня так беспокоит Роули? Чует мое сердце, что скоро я про нее еще услышу…»

– Боже мой! – вдруг воскликнула Диба.

Она застыла на месте, крепко сжав в руке зонт. Теперь понятно, почему даже думать о том, где она видела Элизабет Роули, ей так тяжело.

– У меня же флегм-эффект,- сказала она вслух.- А это значит… что Роули тоже была в Нонлондоне?

Ну конечно, не было никакого секретного оружия пэчевэ! Нонлондонцы от кого-то услышали про ПЧВ – Постановление о чистом воздухе, благодаря которому, собственно, и началось наступление на смог в Лондоне,- и подумали, что это такое секретное оружие, и скоро весь нонгород поверил в существование некоего таинственного волшебного оружия против Смога. Так родилась легенда. А потом и Диба попалась на эту удочку. И все из-за этого Нетвердайбла.

Но если верить людям из КметО, Нетвердайбл погиб, а значит, в Нонлондоне за Нетвердайбла себя выдает кто-то другой!

Но кто же? И с какой целью этот человек выдает себя за Нетвердайбла?

И каковы намерения этого самозванца?

Ясно одно: в Нонлондоне творится что-то неладное. И с самим Нонлондоном может случиться что-то очень даже неладное. И ни одна живая душа там понятия не имеет о том, какая им угрожает опасность.

Зашифрованное послание от анонимного доброжелателя

«Все будет хорошо, у них все будет хорошо»,- повторяла про себя Диба.

Она повторяла это как заклинание уже в сотый раз, пытаясь хоть как-то себя успокоить.

«Нонлондонцы справятся. Предсказители обязательно разберутся в том, что у них там происходит. Во что бы то ни стало. Может, я просто все напутала. А на самом деле все идет нормально. Что бы там ни было, предсказители – мудрые люди, они обо всем позаботятся».

Но сколько бы она себе это ни твердила, Диба не могла не думать о том, что за странная путаница произошла с Шуази и с пророчествами в Книге. Она никак не могла забыть о том, как глубоко ошиблись тогда предсказители.