— Надеюсь, что не в буквальном смысле этого слова, — заметил Людовик с искренним сочувствием.

— Нет, но я все равно очень боюсь этого. Эта книга может нанести ему ужасный удар и…

— Она правдива или нет?

— Не знаю.

— Хлоя, посмотри мне в глаза и послушай меня. Я попробую помочь тебе. У меня есть очень хороший адвокат, и он, вероятно, возьмется за это дело. Но пойми, ему необходимо знать все, чтобы защищать тебя и твою семью. Если в этой книге есть клевета и инсинуации, мы запретим ее публикацию, пригрозив издательству судебным процессом. Но если изложенные в ней факты правдивы, это будет очень трудно сделать. Поэтому я хочу, чтобы ты сказала мне всю правду.

— Боже мой, Людовик, это так трудно разграничить. Я просто не знаю, что думать и что делать…

Людовик сочувственно улыбнулся:

— Хорошо. Не обязательно рассказывать об этом мне. Оставь это для адвоката. Более того, объект клеветы — Пирс, поэтому и говорить придется ему, а не тебе.

— Понимаю, — согласилась Хлоя, — но боюсь, что он откажется встретиться с адвокатом.

— Тогда нам предстоит убедить его в необходимости этого. Но если книга — обычное биографическое исследование, то адвокат откажется от этого дела.

— Нет, это не биография, — уверенно сказала Хлоя. — Ее автор известен своими скандальными разоблачениями.

— Да, я это знаю. Кажется, его зовут Магнус Филипс, не так ли? Мне никогда не нравился этот парень.

— А мне нравился. — Хлоя грустно улыбнулась. — Он крестный отец Неда. Он всегда казался мне серьезным и интересным человеком. Сильным и справедливым. Правда, Джо предупреждал меня, что ему нельзя доверять.

— Неужели? Бедный Джо! Ему так досталось из-за этого в «Савое».

— Нет, досталось не ему, — возразила Хлоя, — а Магнусу. Джо врезал ему как следует.

— Думаю, он весьма удивил Филипса, — усмехнулся Людовик. — Ведь Джо чуть не в два раза меньше его.

— Ты ошибаешься. Он выше Магнуса, но, конечно, не такой плечистый.

— Хотелось бы взглянуть на этого мистера Пэйтона. По-моему, он глубоко засел в твоем сердце.

— Да, — согласилась Хлоя. — Он стал для меня вторым отцом, и я очень люблю его.

— Кажется, он уже не встречается с твоей матерью?

— Они расстались некоторое время назад, — ответила Хлоя, опустив голову.

— А почему?

— Она.., она связалась с Магнусом Филипсом.

— Черт побери! — воскликнул Людовик. — О, Хлоя, прости меня. Все намного сложнее, чем я предполагал.

— Людовик, ты даже не представляешь себе, как все это сложно и запутанно.

— Послушай, Хлоя, уже пора обедать. Давай пойдем в «Савой» и посидим там. А ты мне все расскажешь.

— Нет, я не могу это сделать в «Савое». Ты же знаешь, что это за место. Если кто-нибудь услышит, это будет катастрофа. Да и вообще я сомневаюсь, что должна рассказать тебе все.

— Тебе придется это сделать, дорогая, иначе ты натворишь много глупостей. По твоему лицу я вижу, что ты готова к этому. А потом я найду очень хорошего, доброго и опытного адвоката. Ну что ж, тогда предлагаю пообедать здесь, за закрытой дверью и с выключенными микрофонами. Ну как?

— Отлично, — улыбнулась Хлоя.

Когда Хлоя ушла, Людовик снял трубку и набрал номер.

— Николае? Это Людовик Ингрем. У меня к тебе весьма щекотливое дело. Можно приехать? Что? Я же сказал. Очень деликатное. К тому же ты задолжал мне обед. В пятницу? Прекрасно. Будь здоров!

— Я уже написала Розе Шарон и спросила, можно ли приехать к ней, — сказала Флер Магнусу. — Она милая и добрая женщина. Когда-то у нее был роман с…

Короче, ее связывали близкие отношения с моим отцом А потом его нашла эта Наоми Макнайс и разлучила их Отцу пришлось оставить Розу.

— Пришлось?

— Да. При этом условии Наоми согласилась предоставить отцу работу.

— А как же Роза отнеслась к этому?

— Очень спокойно и с пониманием. Во всяком случае, она сама сказала мне, что это было именно так.

Конечно, тогда, вероятно, Роза отнеслась к этому иначе. Впрочем, по ее словам, в Голливуде такие случаи не редкость, и с этим приходится мириться.

— Похоже, она и в самом деле прекрасный человек, — удивленно заметил Магнус.

— Да, — подтвердила Флер, заметив его сомнения. — В это трудно поверить. Роза — всемирно известная актриса, но при этом лишена всякого высокомерия. Уверена, она согласится поговорить с нами.

В самолете Флер долго думала о том, что раздражало ее в Магнусе. Он слишком самонадеянный и надменный, решила она. По сравнению с ним Найджел Силк и Джулиан Морелл — закомплексованные мальчики.

Флер так и не поняла, можно ли вполне доверять Магнусу и помогать ему в достижении его цели. Он весьма туманно объяснил Флер, что именно намерен написать о ее отце. Похоже, он сам еще толком этого не знает. А вдруг знает, но скрывает от нее? Правда, Магнус обещал Флер дать прочитать рукопись, прежде чем он направит ее в издательство. Он сказал, что ему нужно еще покопаться в обстоятельствах этого дела. Удивительно, но он очень легко вызвал ее на откровенный разговор. Мало того, что Флер рассказала ему о Розе Шарон, так еще и показала ему вырезку из журнала, опубликовавшего статью об отце. Она рассказала ему даже о Пирсе и о том, что тот утверждает, будто не был в Голливуде, когда там работал ее отец. Конечно, Флер упомянула и о таинственном мистере Зверне, которого так и не удалось разыскать. Пусть он попытается сделать это. Может, ему повезет.

Да, Магнусу повезет. Флер ничуть не сомневалась в этом. Он не из тех, кто бросает начатое дело. Он умен, расторопен и опытен. Плевать, что Магнус был в связи с ее матерью и написал пару скандальных книг. Таковы уж его моральные установки — сказать людям правду любой ценой. В данном случае цель оправдывает средства.

А разве она сама не готова пойти на все, чтобы узнать правду и рассказать о ней? Даже если эта правда будет для кого-то горькой, неприятной и крайне болезненной. Ради правды стоит пренебречь состраданием к ближнему.

Джо сидел у себя дома в ужасном настроении. Как ему недоставало сейчас Каролины! При мысли о ней у Джо болела душа, и это приводило его в отчаяние. Эта боль преследовала его с тех пор, как он узнал об интрижке Каролины с Магнусом Филипсом. Джо бесило, что она связалась с этим подонком и предала его. Как она могла разрушить их прочные отношения, дружбу и взаимное доверие?

— Кто еще знает об этом? — спросил он некоторое время назад, приехав к Каролине;

— Никто, кроме Хлои, — ответила Каролина. — Да и она узнала об этом случайно.