Надо заканчивать.

Поднявшись на одно колено, Виктор снова вскинул пистолет, только теперь целился очень старательно. Благо дорога в этой части поселка оказалась ровной, а за помощью в ближайший двор Коперник вряд ли побежит. Поймав удаляющийся в сумраке силуэт, Хижняк несколько раз нажал на спуск, успешно справившись с эмоциями.

Он попал со второго выстрела – убегающая фигура остановилась и замерла.

Третьим выстрелом Хижняк сбил Коперника с ног.

А сейчас – быстро в дом, надо довести до ума свое основное дело и убираться отсюда поскорее. В каком бы состоянии ни был бармен, полиция успешно завершит его работу.

Виктор снова пересек двор, вошел в дом, на ходу досылая патрон в патронник.

Коридор.

Комната.

Пусто: Антона Хантера здесь уже не было.

Нож на полу. Обрывки, вернее, обрезки клейкой ленты.

Окно, высаженное мощным ударом, – орудовали тем же столиком, который заодно расколотили.

И так не вовремя – приближающиеся звуки полицейской сирены.

– Ты не перестаешь меня удивлять, Витя.

– А ты начинаешь меня доставать, Коля. Только не надо сейчас мне втирать, что по паспорту ты Николай.

Логинов вздохнул – этот супермен из Киева напоминал ему подростка с трудной биографией, подход к которому не укладывается ни в одну разработанную неглупыми людьми педагогическую методику. Он даже успел повидать таких, но еще больше был наслышан о плохо управляемых типах, не вылезающих из карцеров в местах лишения свободы и своим поведением, некоей смесью мальчишеской бесшабашности и тонкого психологического расчета, время от времени будоражащих умы остальной массы осужденных. Дескать, раз этот баклан занял такую позицию и его проще убить, чем воспитать, и с этим почему-то считаются, нам-то что терять… Дурной пример всегда заразителен, и такие, как Хижняк, по глубокому убеждению Логинова, способны взорвать устои любой Системы, не создавая и не предлагая при этом новых ценностей, – но обязательно нанося вред самой Системе демонстрацией прорех в ней и сбоев в ее работе.

Самое противное заключалось в том, что, как только такой человек начинает смирять гордыню и, выражаясь языком классных дам, вести себя хорошо, это служит тревожным сигналом: скоро что-то будет. Поэтому, пока Хижняк демонстративно хамил и даже не пытался найти с ним общий язык, Логинов, как ни странно, был спокоен за дальнейшее развитие событий.

А вариантов этого развития было всего два. Оба – на ладони: операция продолжается с участием Виктора Хижняка или же без него. Первый вариант был менее спокойным. После беседы с Рафалом, которая закончилась категорическим отказом выполнять подобные задания в дальнейшем и нежеланием общаться с Хижняком в обозримом будущем, Логинов понял: тот устал от Хижняка, его стихийности и неуправляемости. И он, сам пообщавшись с Виктором чуть меньше недели, полностью был согласен со своим человеком в Варшаве. Однако в этом случае придется признать, что перспектива поймать Антона Хантера для российских спецслужб, от имени которых действует Логинов, существенно отдаляется. Если же Хижняк в игре, шансов на успех все-таки ощутимо больше. Даже после того, что случилось вчера поздно вечером в варшавском пригороде.

А поймать и остановить Хантера теперь, после установления личности человека, с которым тот встречался в отеле «Мария», нужно и важно как никогда.

…Логинов вылетел в Варшаву первым же рейсом. После разговора с Рафалом по линии, защищенной от прослушки, и потому достаточно долгого, он понял: нужно его личное присутствие. По большому счету Рафалу Незвану не о чем говорить с Хижняком. Он и так сделал под его давлением больше, чем нужно, и даже больше, чем предполагало его сотрудничество с Логиновым. Однако следовало признать: Виктор умел быстро думать и оперативно принимать верные решения.

Как рассказал Рафал, вчера без четверти десять вечера его выдернул из дома звонок Хижняка. Тот, ничего не объясняя, даже не попросил, а велел ехать в Жабки и подхватить его там. Причем, где именно он находился, не мог сказать, так как не сориентировался в незнакомой местности, потому направлял Рафала по мобильнику, как jps-навигатор. А когда наконец сел в машину, весь в грязи и с горящими глазами, началась самая настоящая гонка.

Логика в рассуждениях Хижняка, согласился Логинов, была железной. Разыскать «варшавского маньяка» и поквитаться с ним за доставленные неудобства для Хантера – дело принципа. Только вот он уже наверняка взял очередной заказ. Потому закончить свои дела с Коперником собирался как бы походя, между прочим, можно сказать, для собственного удовольствия.

Значит, Хантер появился в доме бармена налегке, без вещей, которые у него, несомненно, были, пусть даже самая обычная дорожная сумка.

Из чего следует, что киллер обязательно должен был оставить вещи где-то, куда потом, воспользовавшись случаем, за ними вернуться. Раз так, след исчезнувшего Антона Хантера можно попробовать взять с того места, где его засекли в последний раз, – от отеля «Атос».

По словам Рафала, у Хижняка не было особой надежды на то, что Хантер оставит свои вещи в гостинице или где-то рядом. Для этого вполне годились камеры хранения вокзала или аэропорта – киллер ведь не собирался задерживаться в Варшаве. И все-таки Виктор поставил себя на его место, ведь оба находились в одинаковом положении – оказались в польской столице впервые. То, что Хижняк взял след, Логинов не мог объяснить ничем, кроме интуиции, – похоже, этих двоих что-то незримо объединяло, они были, по сути, одной крови, а значит, мысли двигались примерно в одном направлении.

Иначе как понять, что Рафал, по просьбе Хижняка изобразив журналиста, интересующегося паном Сташевским, гостем Варшавы, попавшим в неприятный переплет, выяснил на рецепции, не без помощи нескольких купюр в европейской валюте крупного достоинства, – оперативные расходы придется покрывать! – что интересовало пана Сташевского, когда он выселялся. Какие задавал вопросы, может, что-то хотел найти, куда-то попасть… Таким образом, выяснилось, что он искал ближайшее интернет-кафе и что его туда направили.

Еще через полчаса Рафал, изображая теперь сотрудника варшавской полиции, узнал у администратора клуба, за какой машиной сидел и работал человек с предъявленной фотографии. Этому вообще ничего не нужно было объяснять – просто согнал очередного юного юзера с нужного места, и Рафал, войдя в поисковую систему, нашел все ссылки, которые вводились в тот промежуток времени, когда за компьютером сидел Хантер.

Дальше – самый сложный и трудоемкий этап, затраты на реализацию которого Логинову тоже придется как-то компенсировать, причем лично Рафалу. Ведь это он по настоянию Хижняка, сначала припугнув администратора кафе, а затем заплатив какую-то сумму, велел временно прекратить работу и закрыть заведение. И тот безоговорочно поверил, что Рафал из полиции, поскольку он упоминал «варшавского маньяка», а это дело серьезное. После Рафал вызвонил своего знакомого хакера, которому за определенные услуги по добыванию закрытой информации полагались немалые деньги, и, опять-таки по настоянию Виктора, озадачил его проблемой: нужно выяснить, с кем вел переписку человек, сидевший ранее за указанным компьютером. К счастью, подавляющее большинство пользователей всегда были активными геймерами, которых ничего, кроме сражений в актуальные компьютерные игры, в сети не интересовало. Так что ссылки, используемые Хантером, оказались единственными, не заводящими на игровые сайты. И значит, могли рассказать о дальнейших планах киллера: ведь не мог же он тратить несколько часов на банальное чтение новостей.