Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Остромордую! — рявкнула она и непроизвольно толкнула ногой табурет, который заехал Ветрову по коленной чашечке.
— Да чтоб тебя, — он охнул, дернулся, скривился и отшатнулся, — совсем озверела?
— Прости, — она действительно не хотела. Вот правда же. — Это что-то нервное. Я не специально.
— Так и запишем, — он потер ушиб и сел обратно, подальше от нее, — на расстояние когтей и лап не приближаться. Девушка лягается и царапается.
— У меня реакция «бей», а не «замри» или «беги», — призналась она виновато. — Но и ты хорош! Зачем было мне угрожать?
— Ты, кажется, не девственница в пятом поколении.
— А ты, кажется, не красивый и благородный яг. Дед-Дуб сказал, что и в полицию ты поперся, лишь бы делишки своего отца под ковер замести.
— Кто? — нахмурился он.
— Лихов, твой предшественник.
— А, — Ветров хмыкнул, налил себе еще чая. — Вынь да положь ему навь, совсем берега попутал. Ты, радость моя, кстати, знатно меня подставила, сообщив ему, что я скрыл ценного свидетеля в одной из своих квартир. Лихов с его старыми связями вполне может поднять информацию по собственности Ветровых. Пришлось перевозить навь в другое место. Ты не могла бы в следующий раз не разглашать следственную информацию?
— Это же Лихов, — возмутилась Люся, — тридцать лет безупречной службы.
— Не бывает безупречной службы, — отмахнулся Ветров. — Могу поспорить, что у Китаева на Лихова своя папочка. Как и на нас всех, — добавил он самокритично. — В любом случае, не нравится мне, что он так возбудился.
— У него и правда была дочь-навь? Ты узнавал?
— Его дочь действительно покончила с собой. А вот стала ли она навью — об этом история умалчивает. Официально она не была зарегистрирована.
— Ну и какой ему интерес мешать расследованию по «Вишенке»?
Ветров посмотрел на нее с жалостью:
— И как ты только еще не разорилась? Любой порядочный ночной клуб курирует какой-нибудь чин в полиции. По определенному тарифу. Ну там, драки скрыть. Или предупредить о нашествии наркоконтроля. Или еще что-нибудь — мало ли как закон может помешать предпринимательской деятельности.
— Это ты сейчас фантазируешь или точно знаешь? — угрюмо спросила Люся.
Он промолчал, насвистывая мелодию из «Следствие ведут знатоки».
Ну да. Если Лихов и получал вознаграждение, то из семейной казны Ветровых.
— У меня не сходится, — покрутив ситуацию так и сяк, объявила Люся. — Предположим, Лихов как-то связан с Терентьевым, директором клуба. Предположим. Но зачем тебе-то копать под собственное заведение?
— А что, только тебе позволено иметь принципы? — пожал плечами Ветров.
— Прости, дорогой, но я тебе не верю.
— Прости, милая, но мне плевать.
— У меня есть теория, — улыбаясь, сказала Люся. — Ты копаешь не под клуб, ты копаешь под Терентьева. Посадите наемного служащего, а сами типа ни при чем.
— Теперь меня от тебя тошнит, — проинформировал ее Ветров, встал и пошел спать.
— А кружку помыть? — проворчала Люся.
Она все-таки поехала на работу, энергия так и плескалась, требовала выхода.
Пришлось брать такси, город еще спал, дороги были пустые, и следовавшая за ней машина охраны теперь пугала тоже.
Люся так и не спросила, заменил ли Ветров «витязей» и что показала проверка по ягу Коле.
Поднявшись в темную редакцию, она сняла ее с пульта сигнализации, прошла в свой кабинет и открыла ноут.
Воткнула флешку — Ветров тоже параноил и не доверял электронной почте — и стала читать переписку Нины Петровны с таинственным УотсонХYХолмсом.
Речь действительно шла о сериалах и очень осторожных разговорах о семьях. Но что-то царапало Люсю, казалось знакомым.
Она сварила себе кофе, прочитала еще раз, потом полезла в мессенджер и открыла другую переписку, потом позвонила Ветрову.
Часы показывали половину шестого утра.
— Квакухой ты мне нравилась больше, — невнятно прохрипел он, — сидела такая тихая под кроватью, загляденье просто.
— Пашенька, — пропела Люся, — а что твои юниты выяснили про моего психолога?
— А что? — насторожился он.
— Да тут кое-что…
— Не по телефону, — отрезал Ветров. — Ты на работе? Скоро буду.
Прямо как нитка за иголкой.
В ожидании Люся распечатала несколько листков, обвела нужное розовым маркером.
Она обожала все канцелярское.
Пришел жаворонок Зорин и очень удивился, что во всей конторе горит свет.
— Ты чего? Влюбилась? — спросил он.
— Типун тебе на язык, молодожен, — рассердилась Люся.
— А чего не спишь по ночам?
— Выспалась, — флегматично ответила она.
— Люсь, а у нас корпоратив будет? Новый год скоро, все рестораны уже забили, наверное.
— Еще и корпоратив. Олег, иди-ка ты работать.
— Пошел, — и он не двинулся с места. — Твоя сестра подала на нас в суд. За распространение информации, порочащей ее честь и достоинство.
— Мэр, значит, не подал, а Катюха подала? — поразилась Люся. — Чудны дела. Где она вообще откопала у себя честь и достоинство? А что юристы?
— Юристы придут сегодня в обед совещаться.
— Пусть Носов с ними совещается, он обожает судиться. И я скажу Ольге, чтобы выбрала кафе для корпоратива.
— Хорошо быть начальником, — пробормотал себе под нос Зорин и отправился наконец на рабочее место. Люся показала его спине язык.
Ветров приехал минут через пятнадцать, зевая во всю глотку.
Сгрузил на столик у дивана упаковку пирожных.
— Мне нужно очень много сахара, чтобы начать соображать. Беспокойная у меня соседка, — пожаловался он.
— Не соседка, а работа, — поправила его злопамятная Люся. — Так что там с психологом?
— С психологом, — он потер глаза, скинул куртку и упал на диван. — Кофе-то налей, злыдня.
— Вот еще. После тебя грязная посуда и никакой пользы.
Он посмотрел на нее укоризненно, и Люся все-таки вышла в приемную, достала гостевую кружку, отжала кнопку кофемашины.
Покорная, как восточная женщина.
Кофе для господина!
Боже, и чего она на него так злится?
Вернувшись обратно, Люся шмякнула кружку об стол, да так, что кофе расплескался, обжег пальцы.
— Моментальная у тебя карма, — прокомментировал Ветров меланхолично. — Но спасибо, что на этот раз не ударила. Ты
