— Еще один славный малый. — Квин задумался, закрыв руками глаза. — Черт знает что такое.

— Но я могу ошибаться.

Квин криво усмехнулся:

— Хорошо. Давайте-ка для начала рассмотрим версию Дюка. Допустим, это Борко. Или кто-то еще. Скажем, тот самый Даль. Не важно, кто именно, это сразу же выяснится. Если Борко в предстоящей встрече не участвует, мы сразу же займемся его поисками.

Орландо кивнула.

— Нейт, сегодня ты пойдешь со мной, — сказал Квин.

— Хорошо, — ответил тот.

Повернувшись к Орландо, Квин добавил:

— А ты останешься здесь. Будешь держать с нами связь по рации. Я дам тебе знать, если что-нибудь обнаружу.

— Как мне повезло! — ответила она.

На часах было четверть одиннадцатого. Шандауэр-штрассе была тихой и темной. Свет сочился только из окон многоквартирного жилого дома, стоящего в конце квартала. Ни одного уличного фонаря в округе не было.

По обеим сторонам дороги вплотную друг к другу стояли машины. Впрочем, Квина с Нейтом это мало заботило. Они вышли из такси в нескольких кварталах от нужного им места, возле административного здания на Карл-Маркс-штрассе. На них была теплая, темного цвета одежда. За спиной Квина висел черный рюкзак — увесистый, но удобный.

— Хочешь, я еще раз все повторю? — спросил Квин, пока они шли по брусчатой мостовой к Шандауэр-штрассе.

Нейт помотал головой:

— Я буду держаться на расстоянии. Так, чтобы меня никто не заметил. И следить за тем, что происходит на улице. Увижу что-нибудь подозрительное — сразу дам тебе знать. Правильно?

— Не только подозрительное, а вообще все, — поправил его Квин. — Понял?

— Понял.

Снег шел уже два часа. Сначала появились редкие снежинки, потом они стали гуще, еще гуще, пока не заполонили воздух беспросветной пеленой, устилая землю белым покровом.

«Если дело так дальше пойдет, — подумал Квин, — к утру снега навалит по колено».

На углу Шандауэр-штрассе они остановились, чтобы исследовать обстановку на нужном им объекте. Подобно прочим зданиям на этой улице, окна там были темными.

— Видишь «форд», вон там, у ворот? — тихо произнес Квин.

На месте «вольво», который нес караул днем, теперь стоял «форд»-седан. Квин мог разглядеть даже силуэт водителя.

— Вижу, — откликнулся Нейт.

— Ты уже внутри? — раздался в наушнике Квина голос Орландо.

— Мы еще в конце улицы, — ответил он.

— Опиши обстановку.

Квин исследовал взглядом Шандауэр-штрассе.

— Брусчатая мостовая. Довольно широкая. По обеим сторонам могут парковаться машины, не нарушая двухрядного движения. Улица тихая. Объект находится за полквартала от нас. Справа трехэтажное здание, с виду похожее на офисное. Слева — кирпичное строение размером поменьше. Охранник сидит в машине марки «форд»-седан у ворот, на том месте, где днем стоял другой автомобиль.

— А как выглядит сам объект?

— Так же, как днем. Только темный.

— Что-нибудь еще?

— Кроме того, что холодно, мокро и валит снег и мне неодолимо хочется вновь очутиться на острове Мауи?

— Да.

— Кроме этого, больше ничего.

Осторожно пройдя мимо припаркованных машин, Квин с Нейтом приблизились сзади к «форду», и Квин быстро прикрепил маленький шарик к стеклу задней дверцы. Под действием тепла он должен был начать таять, источая через резиновую оконную прокладку газ без запаха в салон машины. За считанные секунды этот газ мог любого человека часа на два вывести из игры.

Убедившись, что шарик прочно прилип, Квин бережно достал из куртки маленький пластиковый пакет и выудил из него тонкую подушечку из крученого волокна. Аккуратно накрыл пластичную субстанцию и отошел на несколько шагов.

Шарик стал уменьшаться. Подушка не только нагревала его, но и направляла газ внутрь авто. Когда процесс был закончен, Квин посмотрел на часы, выждал три минуты, после чего кивнул Нейту.

— Он отключился, — констатировал Нейт, заглянув в машину через лобовое стекло. — Крутое средство.

— Ты готов? — деловито спросил Квин.

Нейт кивнул.

Квин положил руку ему на плечо:

— Не забудь…

— Сообщать все, что увижу или услышу, — закончил за него Нейт.

— Вот и умница.

Квин в последний раз обвел взглядом улицу. Вокруг было тихо.

— Ну, все. По местам, — скомандовал он.

Нейт, кивнув, устремился на другую сторону улицы к месту, которое они предварительно наметили. Квин напоследок оглядел сидящего в машине человека. Голова у мужчины была запрокинута назад, губы слегка приоткрыты, а грудная клетка ритмично вздымалась вверх-вниз. Удостоверившись, что он дышит, Квин успокоился.

Быстро махнув Нейту рукой, он бросился к забору. Еще раз огляделся по сторонам. Другого охранника поблизости не было видно.

Он сделал глубокий вдох, вскарабкался на забор и, перевалившись через него, очутился на короткой подъездной дорожке, ведущей вдоль фасада здания к южному его краю — по направлению к входной двери.

В кармане у него лежал ключ, который передал ему Дюк, и маленький, но мощный фонарик. Квин вытащил ключ. Пока света от жилых домов ему вполне хватало, чтобы видеть, что он делает. Приблизившись к двери, он услышал низкий приглушенный гул. Но не сразу понял, что тот доносится изнутри.

Квин сунул ключ в замочную скважину и повернул. Замок поддался не сразу, что было не удивительно: тот был довольно старый. Услышав щелчок, Квин тихо толкнул дверь. Внутри царила беспросветная тьма. Вновь глубоко вздохнув, Квин перешагнул порог и закрыл за собой дверь.

И сразу же погрузился в непроглядный мрак. Какое-то время он стоял неподвижно, прислушиваясь. Кроме довольно громкого гула, никаких других звуков не было слышно. Он положил ключ в карман и достал фонарик. Включил его и, быстро обведя им вокруг, убедился, что здесь никого нет.

— Нейт, как там у тебя? — спросил Квин.

— Холодно, — ответил тот и добавил: — Все спокойно.

— Пора бы привыкнуть к холоду, — вступила в разговор Орландо.

— Что-то не припомню, чтобы ты особенно радовалась во время своего дежурства у «Доринта», — парировал Нейт.

— Я просто прикидывалась, — сказала она. — Чтобы поднять вам настроение.

— Хватит, — прервал их Квин. — Если вас это еще интересует, то я уже внутри.

Светя фонариком, он принялся более тщательно осматривать окружающее. Нетрудно было понять, почему здесь так темно. Изнутри окна были не просто наглухо забиты досками, но все щели были заткнуты плотной материей. Через такую преграду не мог проникнуть ни один луч.