Впереди светили лет двадцать в колонии строгого режима. Настя прикинула, сколько ей будет на момент выхода из тюрьмы. Ребенка она уже не успеет завести, и тот аборт был большой ошибкой.

У нее не стало ни прошлого, ни будущего. Настя смотрела на разбитую дверь балкона и рыдала. Слезы катились градом. Ее чувства сложно описать, но это худшее, что может случиться с человеком. Не перейди она грань, все можно было бы уладить, залечить, исправить. Любую ошибку можно исправить, но только не эту.

За окном раздавался звук сирены «Скорой помощи». В квартире царила тишина, которую Настя нарушала своими стонами. Ее трясло от паники, и она не знала, что делать. Близился конец. Ее взгляд упал на книжный столик, на котором лежала пачка дешевых маминых сигарет. Там была одна, последняя. Настя вспомнила, какие подарки делала ей мама, ущемляя себя во всем. Вспомнила, как по возвращении домой мать сквозь слезы улыбалась, чтобы не травмировать дочку. Как она поседела за последние полгода от той беды, что творила Настя.

Ей захотелось курить, но она побоялась прикоснуться к сигарете. Голоса отчетливо твердили, что зэчки на зоне будут делать с Настей что хотят и отвертеться не получится, и они будут насиловать, избивать и унижать ее все двадцать лет.

Настя рухнула на колени и стала просить прощения, обращаясь к Богу, но это только усиливало чувство безысходности. Она впала в отчаяние, понимая, что теперь голоса будут преследовать ее всю жизнь и мать уже не вернуть. Всю оставшуюся жизнь над ней будет тяготеть это убийство. Выхода не было.

Настя пошла на кухню, взяла нож и стала уродовать себе лицо. Адреналина было хоть отбавляй – она не чувствовала боли, и ей все сильнее хотелось наказать себя за совершенное. Она резала глубоко, но это не помогало и чувство вины не проходило. Тогда она вспомнила, что у нее еще оставались наркотики, и вкатила себе смертельную дозу.

Последнее, что запечатлело Настино угасающее сознание: ее окровавленные руки и белое лицо мертвой матери.

История третья

Минус три

Женатую пару, которая мелькнула в начале повествования, звали Олеся и Стас. Незадолго до той вечеринки на Ваниной квартире они решили завести ребенка. Подготавливаясь к этому событию, они на время отказались от алкоголя, таблеток, амфетаминов. Той зимой Стас уговорил Олесю кардинально изменить образ жизни. Стас работал метрдотелем в престижном отеле, Олеся же была на руководящей должности в банке. Она хотела работать до последнего и уйти в декрет на поздних сроках беременности, но под напором мужа сдалась и уволилась заранее. Учитывая, что Стас неплохо получал, денег хватало. Плюс помощь родителей еще никто не отменял, а отец Стаса имел бизнес грузоперевозок, так что тоже был не из бедных.

Но вернемся к событиям пятилетней давности и к той вечеринке. Она была знаменательна тем, что была завершающей в период тусовок, секса, наркотиков и рок-н-ролла. К рождению ребенка супруги подошли крайне ответственно и наняли достойную бригаду, которая сделала в краткие сроки ремонт в квартире, что располагалась недалеко от МКАДа. Эта семья имела в своем распоряжении две квартиры, одну из которых сдавала внаем. Оба жилища находились в пределах Кольца, так что деньгами супруги не были обделены. На период ремонта они переехали к себе во вторую квартиру. А вот там ремонт был сделан на скорую руку: обои поклеены неровно, кухня обходилась без зеркал из ДСП в синем цвете. Плитка в ванной и уборной осталась той же, что была при покупке квартиры. На нижних этажах располагались супермаркет и ювелирный магазин. Ювелирку с продуктами, можно сказать, покупали, не выходя из двора. В целом это была благоустроенная территория с кустиками и дорожками, без больших деревьев, к тому же недалеко от метро. На момент той самой вечеринки они жили именно там – за полтора месяца ремонт во второй квартире должен был закончиться. Так как муж был допоздна на работе, а заняться было нечем, Олеся стала позволять себе пару бокальчиков вина в день. Стас же тоже опрокидывал несколько шотов вискаря на работе втайне от жены, поэтому первое время перегара от спящей жены к моменту своего возвращения он не замечал. Так вышло, что бухали оба. Где-то к концу зимы подошло время отпуска, Олеся нашла хорошую турфирму, заказала билеты на Багамские острова и стала считать дни до отъезда. Задумка была такой: вернуться с Багам и сразу заехать в свою основную квартиру уже беременной. Ее сильно волновало, что бросить пить она не в состоянии, а это может повредить плоду. Олеся утешала себя тем, что во время беременности пить не будет, но в глубине души понимала, что это не так и что у нее серьезные проблемы. Она была, кстати, порядочной стервой, поэтому когда обнаружила, что муж тоже бухает, то не стала закатывать скандал, так ей было проще избежать ответных претензий от Стаса. Положившись на авось, оба продолжали бухать. В оправдание надо сказать, что наркотиков в тот период в их жизни не было, исключительно синька. Февраль прошел без происшествий. Когда они поехали к океану, то в аэропорту в дьюти-фри затарились коньяком, уже придя к консенсусу, что при перелете это необходимо. С собой у них была всего лишь ручная кладь с ноутбуками, телефонами и снятой уже в зеленой зоне аэропорта верхней одеждой. Остальное было решено купить на месте прибытия на сэкономленные на билетах деньги.

Перелет длился долго, всю дорогу орал ребенок на соседнем кресле. Выпитые в начале пути две бутылки заснуть не помогли. Пришлось конфликтовать со стюардессами и отвоевывать себе место в бизнес-классе. От аэропорта до отеля добрались на такси – не хотелось им ехать трансфером в автобусе с плебеями. Надо сказать, что оба они были о себе высокого мнения, отчасти не без основания: оба переехали в Москву из маленьких городов и смогли закрепиться и купить две квартиры за короткий промежуток времени. Они ставили себе это в заслугу и очень гордились, забывая, что добрая половина этих денег была взята у родителей и еще часть – в кредит.

Заселившись в номер, они спустились в бар и напились качественных энергетиков. К вечеру направились к океану пофоткаться, там разговорились с другими постояльцами отеля. В прибрежном баре накинули еще пару бокалов и еле добрались до номера – жара делала свое дело поверх алкоголя… По пути оба падали, но настроение было