Водитель оказался куда разговорчивее, целую тираду произнёс:

— Привет, пацаны. Меня все зовут Иваныч. А полностью Андрей Иванович. Всю жизнь артистов возил. Знаменитых и очень знаменитых. Так что вы меня не подводите и тоже становитесь знаменитыми.

Потом он уставился на дорогу и молчал, пока не подъехали к странному сооружению. Как позже выяснилось, это была пристройка к гостинице. На первом этаже её располагались магазины, на втором, куда вела наружная крутая лестница в два пролёта, — многочисленные офисы.

Девушка Саша, не отрывая от уха телефон, проводила их к невыразительной двери без всяких табличек или вывесок. За дверью оказалось светлое и просторное помещение, откуда направо и налево вели ещё две двери. Одна из них была распахнута. Саша заглянула туда, помахала кому-то рукой, указала мальчишкам на вешалку и стулья у стены и прикрыла дверь. Сама вышла в коридор продолжать своё суперэнергичное телефонное общение.

Судя по всему, их привели в приёмную. Напротив входа за столом сидела немолодая женщина и с невероятной скоростью стучала по клавиатуре. Мышью при этом она почти не пользовалась, а периодически изгибала пальцы самым невероятным образом, нажимая по две-три клавиши сразу.

— Здравствуйте, — сказала она, закончив печатать. — С приездом! Артём Николаевич через минутку освободится. Чаю хотите?

От чая они отказались. Женщина взяла распечатанные листы и скрылась за дверью. Вернувшись, затворять её за собой не стала. От этого пахнуло чем-то родным: дома, на ГТРК и на любом другом телевидении большинство дверей были вечно распахнуты. А здесь, в Москве, в том же Останкино, такого не водилось. Из-за двери послышались голоса.

— Если там, на заводе, ставить всё оборудование, то это обойдётся нам… — сказал неизвестный мужчина с оттенком раздражения в голосе.

— Ещё раз доступным языком повторяю, — перебил его Артём Николаевич. — Арендованный тобой павильон на киностудии обходится в очень кругленькие суммы. Нам же нужна будет почти неделя, чтобы сменить декорации. Так ты умножь стоимость часа на восемь, ещё раз на семь и получишь сумму заметно меньшую, чем аренда этого заводского корпуса вместе со всеми прочими затратами. Раза в два меньшую. Твоя задача проследить, чтобы обещанные силовые кабели были реально запитаны. Чтобы не заниматься этими вопросами, когда съёмки начнутся.

— Но, Тёмный…

— Не зови меня Тёмным.

— Но Валька же тебя так зовёт.

— Вальке можно. Кстати, ты его Валькой не называй.

— Вы ж его так сами с Арой зовёте!

— Про Арона говорить или сам дойдёшь?

— И как же мне к вам обращаться? На «вы» и с пришёптыванием?

— Можно на «ты». Мне можешь говорить просто Артём. Всё, вали отсюдова. Да не запирай ты двери!

В приёмную вышел мужчина приятной в целом наружности. Но было в нём что-то такое, что сразу портило впечатление. Может, бесцветные глаза, скользнувшие по Лёшке, как по пустому месту?

Не обратив на мальчишек внимания, он кивнул секретарше:

— Я на завод. Сегодня меня не будет.

И вышел.

— Людмила Васильевна, — крикнул из кабинета Артём Николаевич, — кого там Саша привезла?

— Нас! — крикнул в ответ Серёга.

— Так что вы здесь рассиживаетесь? — спросил режиссёр, появляясь на пороге. — Дайте хоть обниму вас, а то прям даже соскучился, хотя скучать мне не давали. Пойдём переговорим. Как долетели? Чаю хотите? А за компанию? Людмила Васильевна…

— Да уже готов чай, — ответила секретарша. — Несу.

— Вот спасибо.

— Артём Николаевич, а это что за тип у вас был? — спросил Серёга, усаживаясь на диване.

— Что, не понравился?

— Противный какой-то!

— Это, брат Гранаткин, господин Тихонов. И никак иначе. Должность у него красиво называется, на самом же деле приставлен он к нам блюсти интересы заказчика, — То есть фирмы, которая финансирует съёмки фильма. Чтобы мы в своих творческих стремлениях не зарвались в тратах. Но пока не слишком понятно, чьи интересы он блюдёт. Ладно, не люблю сплетничать. Рассказывайте, как дома, что нового?

Новости и приветы закончились очень быстро.

— А что у вас тут творится? — спросил Серёга.

— Подготовительный период! Готовимся к началу съёмок. Будет время, расскажу подробнее. А сейчас вот какой вопрос — сильно удивились, когда пришло приглашение?

— Честно сказать, до сих пор не верится, — ответил за двоих Лёшка.

— Мне тоже до сих пор не верится. Книгу я прочитал ещё до того, как в наш город на съёмки приехал. Пробовали мы с Валькой и Арой сразу пробить деньги на экранизацию, а нам сказали — вы докажите сначала, что хоть на что-то способны. Пришлось доказывать. Вроде получилось, вроде доказали.

— Так вот зачем вы такие сложные заставки делали и всё прочее! — протянул Лёшка.

— Справедливое замечание, формальные изыски могли бы быть и попроще, соответствующими содержанию. Но цель оправдывает средства. Мы не только премию отхватили, но и спонсора дожали.

Артём Николаевич довольно потёр руки.

— Могли бы с вами этими новостями поделиться и пораньше, — продолжил он. — Но не хотелось прежде времени что-либо обещать. Решили дождаться, пока всё окончательно не утрясётся. Это первое. Второе… По-честному и без обид. Арон, когда ещё с вами знаком не был, набросал, как он видит главных героев. Если не потерял, попросите его показать ваши портреты с натуры. И по характерам вы очень точно на главные мужские роли попадали. Но тем не менее решили мы кастинг до конца довести, вдруг попадётся кто-то ещё более соответствующий нашему и конкретно моему режиссёрскому видению. Не попались, хотя более или менее подходящие были. Это я к тому, что незаменимых людей не бывает. И есть призрачный шанс, что всё изменится не в вашу пользу. Да вы носы не вешайте! Главное — мы в вас верим, вот и вы в себя верьте. Конечно, ещё и попахать надо будет.

Серёга с Лёшкой переглянулись, но ни один так и не нашёлся, что сказать. Да и что тут скажешь?

Артём Николаевич подмигнул в ответ.

— Саша вас сейчас отвезёт к месту проживания и учёбы. Место шикарное, бывший санаторий какого-то министерства. Сейчас там дети всяких деятелей и предпринимателей, которым дома не сидится, учатся и живут. Родители всё больше по заграницам капиталы зарабатывают, так что детишки непростые. Учителя тоже из себя корчат чёрт-те что, на самом деле программа, как в обычной школе. Зато сервис — загляденье. Ну да сами всё увидите. А мы с Валентином и Ароном, может, к вечеру к вам нагрянем, о планах побеседуем.

До нового пристанища, несмотря на пробки, доехали быстрее, чем из аэропорта. Место и впрямь оказалось чудесным: сосновый лес, сугробы выше головы, а главное — полное отсутствие зимней московской слякоти.