Тут в воздухе снова показалась Дженни. Она благополучно совершила перелет из дворцового сада назад на тыквенное поле.

— Молодец! — воскликнула Озма, обнимая Дженни.

Дженни довольно улыбнулась — и вдруг заплакала.

— Они сожрали все мои голоса! Вот подлецы!

— Не беда, — утешила ее Озма. — Профессор Кувыркун придумает новый способ голосовать. Эти башмаки не в счет. Отданные за меня голоса я передаю в оркестр Тыквоголового Джека.

Тогда Дженни улыбнулась и сказала:

— Это очень мило с твоей стороны, Озма. Но у тебя было так много голосов, что ты должна была победить.

— Но тогда выборозмы закончились бы, — отвечала Королева Страны Оз. — А людям так понравилось выбирать.

Ботинки, туфли, башмаки, что при приближении Прилипал попрятались под озопланом, теперь снова вылезли и стали подбирать свои музыкальные инструменты. Деревянный Конь опять занял свое место караульного возле двери озоплана. Горожане снова подобрали поводки и двинулись за своими кошками по домам. Тыквоголовый Джек раскланялся перед опустевшим зрительным залом.

— Дженни, поехали домой в моей карете, — сказала Озма.

Дженни села в королевскую карету к Озме, Дороти, Джелии Джемм, дяде Генри и тете Эм. Кучер Тик-Ток повез их обратно во дворец. Когда они приехали, Дороти вышла из кареты и сняла платок с глаз Льва.

— Спасибо за храброе поведение, — сказала она ему.

— Почему храброе? — удивился Лев.

— Твое прекрасное рычание перепугало Прилипал, а они хотели напасть на нас.

— Что? Неужели, когда я рычал, вокруг нас были Прилипалы? — изумился Лев.

— Именно, — сказала Дороти.

Трусливый Лес с грохотом повалился на землю. Это был обморок.

Светлячки, сделав свое дело, возвращались в сад. Над городом снова опустилась темнота. Когда последний горожанин вошел в ворота, Страж проснулся, поглядел на тихую местность вокруг и сказал:

— Какая мирная ночка!

Дядя Девятого сидел у окна и любовался изумрудом, который он огранил и отшлифовал несколько месяцев назад. Больше ему нечего было делать. Он и так уже выложил изумрудами все стены и ворота и тротуары в городе. Работы больше не было, и он сильно обленился.

Он даже перестал готовить еду, и Девятый не раз опаздывал на работу, потому что был вынужден готовить завтрак себе и дяде. Сегодня как раз он стоял у плиты и жарил ореховые оладьи. Он с трудом открывал глаза и то и дело зевал. Наконец он сказал:

— Завтрак готов.

Он принес из кухни кофейник и стал наливать дяде кофе, но из кофейника полилась лишь вода.

— Ты забыл положить кофе, — сказал дядя, — но мне лично неохота вставать и насыпать его, да еще ждать. Не беда, попьем просто кипяточку!

Наконец Девятый распрощался с дядей и пошел в магазин мод Дженни. Он уже опаздывал на двадцать минут. Джинсы начали недовольно посвистывать. Теперь надо бежать, думал Девятый, иначе Дженни сама закипит как чайник.

— Если бы Дженни было на год-другой меньше, — размышлял вслух Девятый, — она бы больше думала не о работе, а об игре.

Проходя по площади Пудингов, он увидел, как уличный фокусник вынимает из шляпы кроликов. Это был маленький пожилой человечек с румяными щеками и блестящими глазами. На нем была высокий шелковый клетчатый цилиндр. Увидев Девятого, он извлек из шляпы фруктовый торт, разломил его пополам и протянул половину Девятому со словами:

— Небольшой дружеский волшебный завтрак. — Говоря, он не спускал глаз со свистящих джинсов мальчика. — М-да, похоже, джинсы эти не простые, а волшебные, хоть и домашнего производства. Я в этом кое-что смыслю!

— Насчет волшебства не знаю, — сказал Девятый, — но я могу отвести вас к своему Боссу. Она знает много всего. Она из Соединенных Штатов Америки. Из штата Нью-Джерси.

— Так, так, так! Из Нью-Джерси, говоришь? Ну и ну. Из Соединенных Штатов? Вот это да! — воскликнул фокусник. — Недавно я сказал: будут у нас хлопоты из-за этого самого штата Нью-Джерси. Я бы с удовольствием встретился с твоим Боссом, и заказал бы ей такие же джинсы, как у тебя. Веди меня к ней.

И они двинулись к магазину мод. Девятый очень обрадовался, что его джинсы перестали свистеть, потому как заметил: прохожие почтительно кланялись его новому другу.

Тем временем Дженни сердито расхаживала по магазину мод. На ней был ослепительный костюм персикового цвета, который она сама придумала и скроила.

— Ну и мальчишка! Опаздывает на час! — яростно восклицала она, поглядывая на круглые лунообразные часы. Кстати сказать, часы эти очень сочувствовали Девятому и как умели помогали ему избегать гнева Дженни.

Стоило Дженни отвернуться, как часы перевели назад свои стрелки и стали показывать ровно то время, когда Девятому и положено было являться на работу.

Дженни стала придумывать новые фасоны, чтобы потом развесить модели на деревьях у дома на всеобщее обозрение. Она развернула рулон ткани закатного цвета и стала водить своим волшебным пальцем то так, то эдак, пока не появилась выкройка вечернего платья. Она прервала работу, чтобы посмотреть на часы и понять, на сколько опаздывает ее подчиненный.

Часы показывали на час меньше, чем минуту назад!

— Что? — набросилась Дженни на часы. — Вы, стало быть, потакаете этому лентяю? Моему терпению пришел конец! — Она указала волшебным пальцем на дверь и крикнула: — Не желаете как следует ходить в моем доме, будете ходить где-нибудь в другом месте. А ну-ка, слезайте со стены и убирайтесь вон!

Добрые часы тихо спрыгнули со стены и вышли. Они остановились на пороге, только чтобы пробить один раз — дон! Затем они перешли улицу, подошли к булочной, и, забравшись на стену, повисли на оказавшемся как нельзя кстати гвозде. Затем стрелки заняли правильное положение, и часы снова стали тикать так, будто ничего не произошло.

Вскоре в магазин мод вошел Девятый, а за ним его новый друг фокусник. Мальчик взялся за тряпку и, насвистывая, принялся вытирать ею пыль, стараясь избегать сердитого взгляда Дженни.

Фокусник же стал слоняться по магазину, осматривая все подряд. Дженни оставила в покое Девятого и принялась следить за любопытным гостем. Его интерес показался ей подозрительным.

— Мне некогда, — сухо сказала она. — Если вас не устраивают новые фасоны, то больше не отнимайте у меня время.

Фокусник привстал на носки и покрутился на одной ноге.

— Какая сердитая! — хмыкнул он. — Я хотел бы заказать вот такие же свистящие штаны, — и он указал рукой на джинсы Девятого.