Пиккль изящно поклонился:

— Покорми нас, о прекраснейшая из белок, и мы твои навеки.

— С тобой, долговязый, все ясно. — Ясеника легонько потрепала его по ушам. — Я вижу, тебя прокормить труднее, чем целую армию.

Глинушка встала и позвала всех за собой:

— Следуйте за мной. Только нужно пошевеливаться. Когда нас позвала Ясеника, я как раз поставила в духовку грибную запеканку. Надеюсь, она не сгорела.

Барсуки и белка жили неподалеку от озера в красивой пещере. Мара была восхищена. Пещера оказалась большой и хорошо проветривалась. В камне были вырублены два высоких окна. Пол устилали шерстяные циновки, а из старых пней были вырезаны несколько стульев, покрытых берестой. В углу размещался камин с духовкой. В центре пещеры стоял каменный стол, на котором красовались вазы с фруктами.

При входе был умывальник, и друзья вымыли лапы, после чего уселись за стол. Ясеника и Глинушка ели медленно, призывая молодежь не стесняться. Впрочем, те в этом совсем не нуждались. Мара ела умеренно, но Пиккль, Бочонок и Урт Белый уплетали так, что за ушами трещало. Казалось, они голодали дней десять.

За обедом Мара заметила черный камень на длинном кожаном шнуре, который висел над камином. Она подтолкнула локтем Бочонка:

— Это и есть знаменитый Черный Камень Лог-а-Лога?

Бочонок встал из-за стола. Подойдя к камину, он прикоснулся к камню и почтительно склонил голову:

— Черный Камень Землероек Великого Южного Потока.

Урт Белый откинулся назад и потянулся за камнем. Сняв его с гвоздя, он принялся раскачивать его в лапах, улыбаясь:

— Я снял его с землеройки, которая много лет назад попала на наш остров. Маленький дикарь удрал от меня как ошпаренный. Он, должно быть, подумал, что я привидение. Ха-ха, так думают многие, кто меня видит. Раньше я часто играл с этим камнем, он выглядит как древняя реликвия. Ты, Мара, можешь взять его, если хочешь. — И Урт передал барсучихе камень, заметив ее радостную улыбку.

Мара приняла камень и обмотала шнурок вокруг своей лапы:

— Большое тебе спасибо, Урт Белый. Этот камень значит очень много для племени землероек и особенно для отца того малыша, у которого ты его взял.

Глинушка передала Пикклю большой кусок запеканки:

— Так вот зачем сюда приплыли две большие лодки с землеройками, — за камнем! Никогда бы не подумала. Мы решили, что они хотят здесь поселиться, и поэтому прошлой ночью заставили нашего Урта кричать привидением. Мы надеялись, что они испугаются и уплывут!

Ясеника внимательно посмотрела на Мару:

— Но ты ведь приехала сюда не только из-за Черного Камня.

— Я приплыла потому, что Лог-а-Лог попросил меня об этом. Как только он получит назад Черный Камень, его власть станет полной. Тогда он отвезет меня и Пиккля по морю на помощь Урту Полосатому в его битве против Фераго.

— Фераго Убийца?

Голос Урта Белого прогрохотал подобно грому, барсук отбросил свой стул, встал и заревел. Всякий след его былой доброжелательности исчез, горящие глаза сверкали над оскаленной пастью.

Ясеника и Глинушка вскочили из-за стола. Они бросились к барсуку и, схватив его за лапы, попытались усадить обратно. Он ревел изо всех сил:

— Фераго Убийца! Фераго Убийца!

Ясеника насыпала щепотку белого порошка в бокал с вишневым напитком и подала барсуку:

— Выпей это и выйди на воздух. Вздремни часок на полянке — и почувствуешь себя лучше.

Барсук послушно осушил протянутый бокал и пошел прочь. Когда он вышел, Глинушка схватила Мару за лапу:

— Урт Полосатый! Ты сказала — Урт Полосатый?! Так он жив?

Мара выглядела озадаченной:

— Конечно жив. Урт Полосатый — владыка Саламандастрона. Он великий воин и, кроме того, старый ворчун. Из-за него я и оставила Саламандастрон.

Глинушка села в кресло, утирая лапой выступившие слезы:

— Урт Полосатый жив! Значит, полосатый барсучонок спасся от лап Убийцы! Расскажи мне о нем. Как он выглядит? Такой ли он большой, как его брат? Не торопись, рассказывай мне все о моем внуке и о себе тоже, малышка.

Мара не торопясь поведала историю своей жизни и все, что знала об Урте Полосатом с того самого времени, когда стала приемной дочерью горы.

Три длинные лодки землероек стремительно ворвались в воды Великого Южного Потока. Серый рассвет обещал свежий ветер с северо-востока. На носу первой лодки, держа в лапах весла, сидели Арула и Веточка. При сильном попутном ветре грести не было никакой необходимости.

Самким притулился на корме рядом с Алфохом. Они вместе пытались отыскать следы лиса Детбраша и его пятерых следопытов.

— Твой лис наверняка тоже отправился этим путем, — сказал Альфох. — Мы будем править по реке до самых порогов.

— Порогов? — недовольно спросил Веточка. — Ты ничего не говорил о порогах! Где они?

— Там, — сказал Алфох и мотнул головой куда-то вперед. — Не беспокойся, скоро увидишь.

Течение усиливалось, берега замелькали сплошным потоком зеленого и коричневого цветов. Алфох все время выкрикивал команды:

— Пригнуть головы, а то веткой снесет! Камень по курсу! Готовь весла! Прямо по носу бревно, сворачивай вправо.

Наконец он крикнул:

— Прямо по курсу пороги!

Пенная вода забурлила с обеих сторон и окатила Самкима с ног до головы, когда лодка зарылась носом. На корме два опытных кормчих правили веслами, заставляя лодку огибать камни. Арула бросилась на дно лодки, в страхе закрыв глаза лапами:

— Боюсь, что я стану первой в истории кротихой, которая утонула!

То и дело ее с обоих бортов захлестывали волны, днище скребло по подводным камням. Задрав корму и опустив нос, три лодки мчались по опасному потоку. Самким был поражен, как легко справляются землеройки со своим делом, спокойно и уверенно. Наконец после одного особенно длинного порога, похожего уже больше на водопад, лодки ворвались в полукруглую заводь, густо покрытую пеной, которая медленно колыхалась на поверхности. Ревущие пороги остались позади. Погрузив в воду весла, землеройки принялись выгребать в широкий спокойный поток.

Была уже середина дня, когда поток разделился на два русла. Алфох сложил лапы рупором и прокричал:

— Правь посредине!

Они подошли к длинному мысу. Спрыгнув на берег, Алфох указал на растущий невдалеке граб:

— Молло, заберись-ка на этот граб и осмотри окрестности!

Ловкий молодой Молло кинулся было к дереву, но Самким остановил его:

— Землеройки на воде, но на деревьях белки, дружище!

Подобно выпущенной из лука стреле, бельчонок взобрался по высокому стволу.