И буквально через неделю этот же начальник предложил его на повышение. А самого начальника смещают. Наверное, если он узнал это сейчас, то гроза, наверное, была тогда. А потом она закончилась, и она разрядилась. Это реальный случай.

Всегда, когда на вас кричит начальник, пожалейте его. Пожалеть так: бедненький, ему досталось. Ему можно ничего не говорить, в душе его пожалейте, у вас сразу изменится выражение лица. А так… Он и сядет, осечется. Пожалейте.

У нас был начальник такой. У него в семейной жизни все было отвратительно, жена ему рога ставила, не любила его, и он приходил на работу, а ему надо было где-то разрядиться. И для подчиненных главное было – не попасться ему под руку в эту минуту. Хорошая практика. Я стал смотреть на него, как на тренажер. А я был старшим ординатором отделения. Он в те отделения, где я работал, не приходил. Почему? Я знал, какие он ставит диагнозы. Я всем давал инструкцию, как надо отвечать. И он не мог разрядиться, не было оснований. И он стал ходить в другие отделения. У нас был идиот, который ему возражал – по делу, но не надо было. Начальник всегда прав. Он разрядится, потом с ним было можно решать какие-то проблемы.

Мой совет пригодился. А так бы ты пошел объясняться. У Чехова есть шикарное произведение «Смерть чиновника». Он в театре чихнул на лысину большого начальника, обрызгал, пошел извиняться. А тот: ничего, мелочи… Чиновник не успокоился, пришел опять просить прощения, а потом еще и еще. И тот уже рассвирепел, наорал на него, чиновник и помер. Достал его своими извинениями. Это такие мнительные психастеники.

Сергей:

– Приятно радует постепенное освоение логикой, особенно ее первого закона, что говорить надо об одном и том же понятии вещей. Теперь время, потраченное на определение понятия разговора, с лихвой окупается последующим обсуждением вопроса. Просто по работе приходится очень часто выяснять отношения.

Пытаясь изменить свою тираническую составляющую в личностном комплексе, стараюсь и на работе, и дома больше прислушиваться к тем, кого раньше давил. Указательную речь поменял на деловую и просительную, на работе даже перешел на «вы» в категории сотрудников, которые ниже меня. Сперва смотрели странно, но за месяц вроде бы привыкли.

Литвак:

– Это точно мое влияние. За всю свою работу в медицине я ни разу на «ты» к медсестрам не обращался. «Ты» – что-то такое теплое. Его заслужить надо. Она ко мне на «ты» обратиться не имеет права никогда. У врача такое право есть. Как только она поступала в мединститут, я уже мог к ней на «ты» обратиться. Кстати, это тоже очень интересный прием. Переходите сразу на «вы» с человеком, с которым были на «ты», – и он поймет, что вы не хотите с ним иметь дело.

За всю свою работу в медицине я ни разу на «ты» к медсестрам не обращался. «Ты» – что-то такое теплое. Его заслужить надо. Она ко мне на «ты» обратиться не имеет права никогда. У врача такое право есть.

Сергей:

– Укрепляя медный таз семейного плавсредства, по инициативе жены записались на курсы английского языка. Первое, что поразило меня, это усидчивость жены и ее способность с ходу усваивать правила лексики, которые я запомнить никак не могу. Меня это очень удивило… Теперь о кризисах.

На прошлом семинаре Татьяна Шафранова подарила мне свою книгу «Откровения бывшего сперматозавра, или Учебник жизни». На фоне ее дневника мои изменения показались мне нулевыми ввиду отсутствия такой, как у нее, методичности и целеустремленности.

Я стал больше читать, писать, появилось стремление провести больший самоанализ себя, при этом используя рабочее время и время, которое раньше отводил для общения с семьей. И наступил кризис. Я словно завис над бездной, почва ушла из-под ног. Осталась мысль: «Неужели я превращаюсь в асоциального монстра?»

Тоска или депрессия, не знаю, как назвать, активизировала мысль. И через пару дней у меня совершенно по-новому открылись цель самоактуализации и путь, которым надо идти к этому. Неожиданно для меня совершенно по-новому открылся Михаил Ефимович. Я понял, что раньше, нахватав вершков, не понял сути, в связи с чем возникло желание перечитать все книги еще раз.

Литвак:

– Мне приятна обратная связь. У меня есть один афоризм: «Если книгу стоит читать только один раз, то ее и один раз читать не стоит. А хорошую книгу надо читать много раз». Это мысль Сенеки. Книга – твой друг, а с друзьями надо общаться почаще. Еще раз прочтете, то же самое не увидите – все будет иначе.

Сергей:

– Я понял, что жить нужно для себя. Положившись на мои нездоровые связи, имеются в виду внутренние связи, отношение к жизни, привело к тому, что я просто становился эгоистом, нежели самоактуализированной личностью, и законы природы заменил на свое понимание их. Теперь произошло полное переосознание. Я пришел к этому девизу: «Жить нужно для себя». И добавил еще три: «Иди вперед, но помни о других», «Свобода дает не только права, но налагает и обязанности» и «Иногда сигареты – это только сигареты».

Литвак:

– Это уже свобода по Фромму. Шикарное произведение, которое выдержало много изданий, как раз для нас: «Бегство от свободы». Свобода не от обязанностей, а для развития. К сожалению, мы это сейчас наблюдаем. Дали свободу, мы от свободы убегаем, и нас опять сейчас закабаляют.

Когда я преподавал в классе психологию, я им дал свободу. Бог ты мой, они распоясались. Я им сказал: «Вы же рабы. Вам дали свободу, решайте свои проблемы. А вы начинаете мешать. Вы что, провоцируете меня на что? На то, чтобы я опять зажал?» Я им, главное, рассказал свой анамнез. Ты же тоже с погонами? Человек с погонами так сумет зажать, что не пикнете. Учат специально этому. Я 6 лет на командных должностях был. Я так зажать могу! Но я молодец: я не зажал, а так справился, а то бы это ни к чему не привело.

Теперь произошло полное переосознание. Я пришел к этому девизу: «Жить нужно для себя». И добавил еще три: «Иди вперед, но помни о других», «Свобода дает не только права, но налагает и обязанности» и «Иногда сигареты – это только сигареты».

Сергей:

– Мой основной кризис – работа. Работа – не только мой основной источник дохода, но и основной источник стресса. Пара интересных моментов за прошедший месяц разнообразили рутину и даже подтолкнули руководство к представлению меня на должность. Но неисполнение формальных, по своей сути, поручений перечеркнуло радужное существование.

Литвак:

– Одну секундочку. Тебе же предложили. Этого достаточно.

Сергей:

– Уже и рапорт написали. И убрали.

Литвак:

– Уже там шел разговор, что надо тебя повышать. Сейчас, когда поставят вместо тебя кого-то другого, а он не справится, тогда пойдешь вторым заходом. Как только заговорили о твоем повышении, то ты уже попал в обойму… Есть люди, которые хотя тебя повысить. Там же идет борьба, кого еще хотят повысить. А тому, кто тебя продвигал, не удалось продвинуть, значит, он чувствует себя оскорбленным. И теперь, когда тебе отказали, надо поблагодарить и сказать так: не все от вас зависит, вы не смогли, но я знаю, что вы бы продвинули. Но не укоряй: что же вы не смогли меня продвинуть? Этого не надо. Ты придешь и скажешь самое главное: спасибо, что есть люди, которые обо мне хорошего мнения, была бы у вас полная власть, я понимаю, что… Какие-то силы помешали, ну тогда в следующий раз. Тогда он подзаведется. Попадешь в следующий раз на более высокое место.