Она положила телеграмму в сумочку и отправилась к Роуз. Расстаться с Роуз и Мэгги будет нелегко. Она будет по ним скучать. И по Бену Пулу тоже… От этого никуда не деться, хотя больше всего на свете в тот момент ей хотелось забыть его, забыть навсегда. После вчерашнего… позора.

Заявление Дессы о том, что она немедленно возвращается в Канзас-Сити, Роуз приняла в штыки:

– Не думаю, что это верное решение, детка. Вспомни, каково тебе пришлось по дороге сюда, а ведь обратно ведет тот же путь… Когда-то, не знаю уж как, тебе удалось уговорить родителей отпустить тебя одну, но я – не они, я слишком хорошо знаю, чем это может кончиться.

– Я должна ехать, Роуз. Просто обязана. Предприятие отца значило для него очень много, он создавал его всю жизнь, и я не могу просто сидеть в стороне и смотреть, как оно разваливается на глазах.

– Тогда пусть кто-нибудь поедет с тобой.

Десса с подозрением взглянула на Роуз. Интересно, кого она имеет в виду?

– Кто? У всех свои дела, своя жизнь. Какое я имею право просить кого-то все бросить лишь затем, чтобы опекать меня в дороге? Нет, я вовсе не беспомощный ребенок, и мне пора научиться справляться со всеми трудностями самой. У меня нет другого выбора.

– Вспомни тех негодяев, что ограбили дилижанс, – возразила Роуз, – они могли убить тебя. И у тебя нет никаких гарантий, что это не повторится.

– Знаешь, Роуз, беда может случиться с любым из нас когда и где угодно. Ее нельзя ни предсказать, ни предотвратить. Прятаться от бед бесполезно. Бояться их глупо. Хотя Бен, например, этого и не понимает.

Роуз окинула ее тяжелым взглядом.

– Откуда тебе знать, что Бен понимает, а что нет? Что ты вообще о нем знаешь?

Десса нервно пожала плечами, жалея, что не прикусила вовремя язык. Она опять полезла не в свое дело и получила по заслугам.

– Прости, Роуз, должно быть, ты права. Поверь, мне очень хотелось, чтобы все сложилось по-другому, да, видно, не судьба… И мне надо уехать. Действительно надо.

Роуз встала и положила ей руку на плечо.

– Тогда Бен поедет с тобой.

– Это еще почему? – взорвалась Десса. – Зачем ему это надо? Ты его хотя бы спросила? И с чего ты решила, что я этого хочу?

– Успокойся, детка. Подумай над тем, что я тебе скажу. Провожатый тебе просто необходим. А кто справится с этим лучше Бена? С ним ты будешь в полной безопасности. Если тебе так больше нравится, заплати ему. Найми его!

– Он никогда не согласится работать на меня, – поспешила ответить Десса, слишком поздно сообразив, что Роуз может принять ее слова за косвенное согласие. Впрочем, это не имело большого значения. Бен действительно никогда не согласится. Ни за что на свете.

– Он будет твоим телохранителем. Его и раньше нанимали для этого, так что он не новичок, – упрямо продолжала Роуз, но Десса уже не слышала ее.

Она попыталась представить себе Бена в салоне одного из своих друзей в Канзас-Сити, но так и не смогла. Он вообще не сочетался с большим городом, не вписывался в него. Равно как и в ее жизнь. Особенно после вчерашнего… А Роуз еще рисует его этаким святым!

Роуз между тем все продолжала говорить, и Десса, встрепенувшись, поймала обрывок фразы:

– …тебя до дома, а если ты захочешь вернуться, приедет вместе с тобой. Все будет просто отлично, уж поверь мне.

Десса встала и подошла к окну. Она не смогла бы смотреть в глаза Роуз, говоря то, что собиралась сказать:

– Я не вернусь.

Собственные слова полоснули ее по сердцу.

Но Роуз не так-то просто было сбить с толку.

– Но почему, детка? – с искренним удивлением сказала она. – Мне казалось, тебе здесь нравится. Ты ведь даже подумывала остаться у нас навсегда и не возвращаться больше в суету большого города, разве не так? И не забывай, здесь женщины свободны. В Вайоминге, например, наши сестры уже могут голосовать наравне с мужчинами, а в Саус-Пас-Сити женщину даже выбрали мировым судьей. Скоро это и до нас докатится. Так что подумай. Ты только представь себе, как здорово участвовать в обновлении жизни после такой тяжелой войны, чувствовать себя равноправным членом общества. Мне подобное уже не по плечу, это удел молодых, таких, как ты. Ты и Бен.

– Бен? Да я ему не нужна! Все это время он просто играл со мной! Ох, Роуз, ради бога, прекрати. Пожалуйста, не говори больше со мной о своем бесценном Бене Пуле. Он все испортил, растоптал, уничтожил!

– Так-так, – насторожилась Роуз, – ну-ка выкладывай, что там еще натворил мой оболтус. Он обидел тебя? Я его предупреждала! Но нет, он просто не мог этого сделать. Успокойся, дитя, – она обняла ее и ласково похлопала по спине, – и постарайся не держать на него зла. Что бы он ни сделал. Он просто не умеет по-другому.

Десса осторожно высвободилась из ее объятий и перевела дыхание.

– Трудно сказать, что будет потом, но сейчас мне надо уехать. Боюсь, что вернуться мне будет трудно. Но ехать я должна.

Роуз снова обняла ее, чтобы, воспользовавшись этим, собраться с мыслями. Она ни в коем случае не желала расставаться со своей мечтой – увидеть Бена и Дессу вместе, счастливыми… Но для этого надо было убедить Дессу взять его с собой в Канзас-Сити. Рано или поздно он вернется, в этом она не сомневалась, а значит – вернется и Десса. Ей тяжело было расставаться с этой девочкой, которая успела прочно войти в ее сердце.

– Я телеграфирую Эндрю и попрошу его приехать за мной, – словно подслушав ее мысли, вдруг сказала Десса.

Роуз взяла ее за плечи и пытливо заглянула ей в глаза.

– Эндрю? – спросила она. – А это еще, черт возьми, кто такой?

Десса выдержала ее взгляд и ответила:

– Друг. Старый друг. И не беспокойся обо мне, Роуз. Мне было здесь очень хорошо, но все это как-то нереально. Как во сне. Словно я видела сон, а потом проснулась. Не волнуйся, я все устрою. За мной кто-нибудь приедет. И не будем утруждать Бена.

Заметив растерянное выражение на лице Роуз, она обняла ее. Из глаз горьким потоком хлынули слезы.

* * *

Роуз попросила Уолтера Муна сразу же прислать к ней Бена, как только тот вернется в город из своей очередной поездки вместе с Вилли Моссом. Дело, мол, срочное и не терпит отлагательств.

Около девяти Бен явился к ней в салун. Он был мрачнее тучи.

Она налила ему пива, и он сразу залпом осушил кружку, даже не поздоровавшись. Затем Бен облокотился о стойку бара, вытер рот рукавом и сказал:

– Все, конец, надоело.

– Что это значит? Надоело вести себя как трусливый заяц?

– Никогда так себя не вел, – огрызнулся Бен. – А значит это, что я бросаю свою работу и уезжаю в Калифорнию.