которые в открытом доступе, по эксперименту, связанному с проверкой возможности чтения мыслей, который проводился в нашей лаборатории и еще на АО «ЗАСЛОН»… – она посмотрела на своего шефа, – я подзабыла, как числятся наши заокеанские коллеги.

– Не важно, – ответил я, – и что вас заинтересовало?

– По факту – ведь они не читали, а угадывали. Просто процент получился выше, чем при обычном совпадении. Но ведь они не слышали даже мысли друг друга.

– Да. Поначалу сотрудники, которые занималась этим до нас, повозились, поохали и удачно забыли. Ну был процент совпадения около семидесяти. И что? Механизм-то не нашли.

– Да, я знаю. А вам-то что в эксперименте приглянулось?

– Я выдвинул гипотезу о разумной субстанции внутри нашего мозга, не подчиняющейся нашему сознанию. Звучит бредово, но подумайте… я, кстати, только что с вашим боссом обсуждал. Ведь согласитесь, например, у множества ученых не складывалась система взаимоотношений скорости, энергии и массы, чего-то не хватало, вот они и добавляли эфир. А Эйнштейн взял и выкинул этот эфир.

– Так и потом не сошлось.

– Да, но затем он добавил космологическую постоянную.

– И после сказал, мол, это была моя величайшая ошибка, – ассистентка мило улыбнулась.

– Да, было, и все же он ее убрал.

– Пришлось убрать – и опять все поплыло. Потом другие ученые пытались снова вернуть эту константу… хотя константу ли?

– Ладно, теперь у нас теория струн и двумерное пространство, – перебил ее я.

Она вздохнула, втянула шею в плечи.

– Так вот, что-то не сходилось – и вдруг все сошлось. Вот и в нашем бытие что-то не сходится: тысячи богов, потустороннее влияние, гороскопы и сонники, – в итоге мы не владеем ситуацией… есть чувство, что присутствует в нашем мирке еще какая-то разумная субстанция. Согласитесь, у вас тоже было такое чувство.

– Признаюсь, от барабашек и домового до ведьм и биовампиров, – девушка смущенно посмотрела на своего начальника.

– Оба-на, кого я беру на работу, – воскликнул тот, сопроводив сказанное своей улыбкой.

– Ладно, об эксперименте, – разрядил ситуацию я. – Как известно, дело было так: один экспериментируемый объект находился на подводной лодке, другой – на суше. Оказалось, что в семидесяти процентах случаев фигуры на карточках из соответствующих конвертов были одинаковыми. Это позволило сделать поразительный, хотя и маловероятный вывод: через большое расстояние и толщу воды мысль одного человека была передана другому без каких-либо вспомогательных средств! Естественно, не удивительно, что заинтересовались экспериментом военные и спецслужбы. Ведь таким способом можно передавать сообщения, минуя все барьеры, и никто тебя не разоблачит.

– Идея, – высказался глава лаборатории, почесав свою аккуратную бородку. – А не был ли у них уже тогда вживлен чип? Может, так прикрывали испытание? – с долей сарказма спросил он. – Может, уже тогда они снабжали ими шпионов?

– Чип можно обнаружить.

– На АО «ЗАСЛОН» такие «левши» имеются, вставят – и томография не обнаружит. А пока обнаружат, можно хрусталиком глаза все секреты противника сфоткать. Не будем же мы наивно верить только в свои креативные идеи.

– И какие креативные идеи у нас в авангарде? – с искренним любопытством спросила девушка и опять виновато посмотрела на шефа, втянув шею в плечи.

– Даже если передавать информацию через чип в мозге, то она идет по обычным каналам, соответственно, может быть перехвачена и дешифрована. В общем, интересовались, не смогли повторить, не смогли найти механизм. В итоге забросили в архив. А вот тот, о котором говорил ваш босс, – я улыбнулся ассистентке, – тот, кто автор более трехсот научных работ по физике, – теперь мы взаимно улыбнулись, хотя девушка краем глаза поглядывала на своего начальника, – подумал: а не скрывает ли мозг или тот, кто им управляет, от нашего сознания причину такой возможности? Согласитесь, нашему мозгу, если, согласно моей теории, он обособленная личность, ну если мы допускаем существование такой системы, – совсем не нужно, чтобы наше сознание, то есть мы, вышли из-под его контроля, стали самостоятельными.

– Ой, вы меня пугаете. Если это так… – она умолкла, что стало причиной раздумья всех.

При таком раскладе менялась не только существующая реальность, но и вся история человечества. Вернее, она допускалась уже совсем в другом контексте. Я все ж разрядил молчание.

– Вот я и подумал, если это так, то зачем же человечеству было пользоваться сигнальными кострами, почтовыми голубями, изобретать телеграф, телефон, радио? Хотя… – я искоса посмотрел на ученого, – мнения разделились. Одни считали, что подобный способ передачи мыслей является мистификацией, другие верили и приводили многочисленные примеры предчувствий, совпадения мыслей и действий у людей, находящихся на большом расстоянии друг от друга; они ссылались также на различные житейские факты, случаи, описанные в литературе, мнения писателей, ученых и прочее. Ведь подобные факты действительно описаны. Только вот не нужно впадать в эйфорию, – я это не о нас, о человечестве в целом. Согласитесь, допуская такое, то есть считая, что в эксперименте были еще неизвестные нам закономерности, а не совпадения, нужно согласиться и с другим фактом: обстановка, в которой они возникали, и нередко само их содержание лишали все эти факты научной достоверности. Более того, подобные сообщения обычно распространялись и распространяются всякого рода мракобесами для доказательства «общения душ», «божественного откровения» и так далее. И вообще, ваше величество, – обратился я к хозяину «храма» науки, под крышей которого велось обсуждение, – с вашей стороны не очень учтиво не представить даму, тем более не предложить хотя бы кофе.

– Ой, – вскрикнул и подпрыгнул до этого вальяжно лежавший в кресле профессор, – каюсь… комсомолка, спортсменка, золотая медалистка, победительница конкурса «Мисс Вселенная», обладательница двух премий «Оскар», трех премий «Грэ́мми», одной Нобелевской и просто красавица – мадмуазель Норма Джин Бе́йкер.

Имя произнес он на манер ринг-анонсеров, объявляющих участников боев, – растянуто и эпатажно. Мы с девушкой понимающе посмотрели друг на друга и как бы прочли мысли друг друга. Нам обоим не ясно было, почему он ассистентку представил именем известной киноактрисы, секс-символа прошлой эпохи. Она снова стеснительно улыбнулась, неловко приподняла одно плечо.

– Вообще-то, уважаемый гений науки, вам-то, хоть и не связанному узами брака, негоже не знать, что подобным пафосом, хоть даже и в виде шутки, вы больше обижаете девушку, чем хвалите ее…

Простите его, Норма. Хотя… привыкайте, да-да, – кивнул я ассистентке, – реально привыкайте.

Все улыбнулись. Инцидент был исчерпан. Норма решила отвлечь от неловкой ситуации.

– Так вы раскроете тему, магистр? – обратилась она ко мне.

– Что могу сказать, мы работаем над ней. Вот